Ателье царских прикидов

– Мама у меня мастерица. А я готовить совсем не умею. Когда Вовка у нас, я его всегда маминой стряпней потчую. Какая уж из меня повариха. Зря его отец на меня сказал!

– Его отец вообще много чего зря сказал! – сердито буркнула Мариша.

Мама Ангелины, очень довольная тем, что бледная, переживающая любовный кризис дочь все-таки покушала ее беляшей, ушла к себе смотреть телевизор. И подруги могли поговорить без помех.

– Отдел у нас совсем новый, – принялась рассказывать им Ангелина. – Еще и года нет, как его создали.

– А чем вы занимаетесь?

– Историческими находками. Другими словами, ездим, копаем, а потом регистрируем и сортируем. И уже директор музея и ученый совет решают, что продать, что подарить другим музеям, что обменять, а что оставить себе.

– И возглавляет ваш отдел Волков?

– Да. Можно сказать, этот отдел и был создан специально для него.

– Ого! И кто же это так постарался? Уж не папочка ли?

– Скрывать нечего, – усмехнулась Ангелина. – Вы угадали.

Да, о таком родителе можно было только мечтать. Всегда знал, когда и где вовремя сынуле соломки подстелить. И даже в отделение к ментам примчался. Готов лжесвидетельствовать ради того, чтобы сына выгородить. Жаль только, что Ангелину он так невзлюбил. А так – незаменимый папа.

– А насчет того, что Степа или Вася музей обокрали – это полная чушь! Не такие они ребята!

– Объясни! Почему не такие?

– Пороху у них для этого не хватит. Ограбление – дело рискованное. Ведь и поймать могут. А они оба какие-то притюкнутые.

– Тем не менее они на подозрении у следствия.

– Понятно. Вдвоем весь вечер в музее сидели. Вместе ушли. Могли и план обмозговать, и назад вернуться, и сейф вскрыть.

– Могли?

– Да как сказать: комбинацию цифр многие знали. Хотя полагается только руководителю отдела, но у Вовы часто времени не было. Он нам звонил и говорил, мол, принесите такую-то вещь. Положите в сейф. И шифр называл.

Ужасная халатность! Да за такое по головке Волкова не погладят.

Пока подруги болтали с Ангелиной о порядках в их отделе, у нее зазвонил телефон. Ангелина схватила трубку с такой поспешностью, что сразу стало ясно: для нее этот звонок очень важен.

– Уже по звонку слышу, что это Вова! Его музыка.

Это в самом деле звонил Вова. Вот только новости, которые он сообщил Ангелине, были из рук вон скверными.

– Не могу приехать, радость моя, – уныло сообщил он невесте. – Папа требует, чтобы я остался дома. Но ты ведь не обидишься?

– Нет, конечно, – кусая губы, чтобы не разреветься, ответила Ангелина.

– Вот умница! А завтра мы обязательно увидимся. Хорошо?

– Да.

– И сегодня я тебе еще позвоню. Можно?

– Что ты спрашиваешь? Конечно, можно!

– Мало ли! – хохотнул Вова. – Вдруг ты воспользуешься подвернувшимся случаем, когда меня нет, и убежишь на свидание с другим кавалером.

– Вова! У меня никого нет! Только ты!

– Ладно, ладно. Я тебе верю. Просто так сказал!

– Глупость сказал!

– Ты у меня такая красавица! Любой мужчина был бы рад такой подруге. Вот я и ревную.

– Но я же твоя!

– Да, ты моя. И я рад, что ты это ценишь.

Вдруг подруги услышали, как тон у Ангелины изменился. Из печального он стал настороженным.

– Вова, а ты где сейчас?

– Дома.

– Один?

– С папой.

– Гостей принимаете, должно быть? – продолжала допытываться Ангелина.

– Нет. И не думали даже. Сама понимаешь, настроение совсем не праздничное.

После этого Вова торопливо попрощался. А Гелка положила трубку и замерла с задумчивым выражением лица.

– Что с тобой?

– Не знаю.

– Говори, Ангелина!

– Нет, наверное, мне просто показалось.

– И что именно тебе показалось?

– Ерунда какая-то! Не может там быть никакой женщины.

– Женщина? Ты сказала – женщина? У кого женщина? У твоего Вовы женщина?