День из чужой жизни

– А теперь за стол, – скомандовала я, успев накрыть его за время Тисового купания.

Борщ мой оценили повторно. И Леонид, и Тис, которому я плеснула пару поварешек в миску с сухим кормом.

– Большое вам спасибо, Людмила, – сказал Леонид, опустошив вторую, налитую по его просьбе тарелку. – И за вашу чудесную домашнюю кухню, и вообще за гостеприимство. Я уже и не надеялся сегодня на хорошее завершение дня.

– А какими судьбами вообще вас в наши края занесло? – поинтересовалась я.

– Служебная командировка. Я эксперт по финансовым вопросам. А на местном заводе недавно произошло крупное хищение средств… Что с вами?! – испугался он, так как я чуть не подавилась, услышав такое.

– Ой, нет, ничего, – сказала я, отложив ложку и отдышавшись. – Надо же, как внезапно! Вот уж, воистину, неисповедимы пути Господни!

– Это вы о чем?

– Это я о том, что тот самый похититель средств, что сидит сейчас за это в тюрьме, – мой бывший муж.

– Ох, простите! Честное слово, я даже подумать не мог…

– Извиняться не за что. Муж, как я уже сказала, бывший. Просто бывают же такие совпадения! Вы приезжаете в город по этому делу. И из всех, кого только могли встретить, встречаете именно меня!

– Ну, если говорить точнее, то встретил я здесь немало народа. Только вот помочь нам с Тисом взялись именно вы.

– Трудно было пройти мимо такого. – Я посмотрела на плюшевое чудо, развалившееся в коридоре. – Я вообще люблю собак. Наверняка бы завела, если бы бывший не был против.

– Вот и у меня жена собак никогда не жаловала, – вздохнул Леонид. – Я в свое время, как увидел этого медвежонка, так просто не смог пройти мимо, купил. Думал, что она обрадуется. А она от него, даже от маленького, видела всегда одну только грязь. Хотя он и не шкодил никогда. Вот разве что воду при нем нельзя оставлять, непременно залезет, даже если это будет всего лишь тазик глубиной ему ниже колена. Такой он у меня… гидроманьяк. – Леонид погрозил в коридор кулаком. Оттуда в ответ лениво зевнули.

– Тут у нас в городе речка имеется, – сообщила я. – Так что имейте в виду. Вы вообще к нам надолго?

– Ну, ориентировочно дня на три. Проверю здесь все, отсканирую, скину стоящую информацию к себе на носители, а уж обрабатывать и анализировать это все буду дома.

– Так не проще ли было вообще дистанционно подключиться к заводской файловой системе? А не ехать в даль, как в допотопные времена?

– К сожалению, не проще. Местные специалисты уже пытались здесь работать – не получилось. Многие файлы запаролены, а что-то вообще не было внесено в компьютер, и эти недостающие фрагменты придется как-то восстанавливать, логическим путем. Если удастся.

– Леонид, а если не секрет: что вообще конкретно произошло? Как именно? Мне так никто и не смог ответить на этот вопрос.

– И не ответят пока, потому что точно никто этого ответа и не знает. Могу сказать только в общих чертах: на завод должны были перевести несколько очень крупных платежей за госзаказы. Кроме того, с самого завода были произведены значительные выплаты за сырье. И ни те, ни другие деньги так и не дошли до места назначения. Местные специалисты выяснили, что причина оказалась в занесенном в программу вирусе, направившем деньги по другому каналу. В занесении же вируса подозревают вашего бывшего мужа.

– Абсурд. Чтобы он… нет, этого просто быть не может. Видите ли, я его очень хорошо знаю, вместе со всеми его талантами. И смело могу заявить, что он никогда не сделал бы своей карьеры, если бы я не участвовала в этом, наплевав на свою собственную… но только не подумайте, я в краже денег не замешана! – торопливо добавила я, вдруг сообразив, что, возможно, сама себе сейчас яму копаю своими признаниями.

– Ну что вы, у меня и в мыслях такого не было! – заверил меня Леонид. – И потом, занести кем-то созданный вирус, имея доступ к программе, – дело несложное. Не думаю, что ваш муж не сумел бы сам с этим справиться.

– Согласна. Но, насколько я знаю, те, кто этот вирус создал, тоже остались с носом. Это означает, что после успешно проведенной операции мой бывший как-то сумел обставить своих, так сказать, новых работодателей. А вот тут-то уже и начинается сказка. Потому что провернуть такое, да еще и в одиночку, он бы не смог. Я, во всяком случае, ни за что в это не поверю. Он для этого слишком консервативен, и образ мышления у него чересчур стандартный.

Леонид задумчиво посмотрел на меня, осмысливая выданную мной информацию. Судя по выражению его лица, что-то у него в мыслях не сходилось. У меня, надо признаться, сходилось тоже далеко не все, поэтому я и не торопилась о чем-то его спрашивать, ждала, что он сам сейчас выдаст что-нибудь свеженькое. Он и выдал:

– Людмила, а с чего вы взяли, что афера не удалась? В смысле, что сообщники вашего бывшего мужа остались, как вы говорите, с носом?

– Мне ли не знать! – поежилась я, вспоминая пережитые «приключения». – Если бывшие сообщники бывшего же мужа устроили за мной самую натуральную охоту, пытаясь выжать из меня какую-то нужную им информацию. Какую именно – я ни малейшего понятия не имею. Потому что не участвовала в этой афере ни сном ни духом. Вот только сами аферисты отчего-то считают иначе.

– И… – Леонид выжидательно уставился на меня. Пришлось рассказывать ему про тех трех добрых молодцев, которые в последнее время старались разнообразить мою жизнь как могли, причем делали это явно не из желания доставить мне удовольствие: про учиненный ими в квартире обыск и про две последовавшие за этим попытки моего похищения. Несмотря на то что я вложила в свой рассказ изрядную долю иронии, Леонид выслушал его весьма серьезно. Помолчал, снова все обдумывая. Потом поинтересовался:

– Людмила, а следственные органы вы поставили об этом в известность?

– Следственные органы сами появились в нужный момент, прямо на пороге моей взломанной квартиры. Следователь Паров. Шел со мной побеседовать, а оказался на месте происшествия. С тех пор я держу с ним связь.

– Понятно. Странно только, что вот уже после двух покушений на вас он не позаботился о вашей безопасности.

– Отчего же? Двери у меня прочные, замок просто супер. Кроме того, то он, то моя подруга подвозят меня по маршруту «работа – дом».

– И вы считаете, что этого достаточно?

– Сама жизнь пока показывает, что вполне.

– Ну-ну… – Он покачал головой, явно чем-то недовольный. Впрочем, на вечернюю прогулку с Тисом меня все-таки взял. Даже более того – сам пригласил. У двух бдящих в окно пожилых соседок чуть не произошел вывих глазных яблок и нижних челюстей, когда они увидели меня перед подъездом с новым мужиком. Да что там соседки, если даже котяра, высмеянный вороной полосатый гад, вначале перебежал нам дорогу, а потом засел в кустах, глядя оттуда во все глаза на меня в компании с новой собакой. Не иначе, как сегодня же по квартирам поползут слухи, что я меняю мужиков как перчатки. А по подвалам начнут рассказывать, только уже на кошачьем языке, что я точно так же меняю еще и собак. Но я уже для себя решила, что как-нибудь сумею пережить и то, и другое. Лишь бы реально вреда моему здоровью никто больше причинить не пытался. На этот счет у меня все еще оставались крупные сомнения, поэтому, несмотря на наличие двух весьма внушительных спутников, я настороженно озиралась и прислушивалась всю дорогу. Но то ли мои преследователи все-таки поверили мне в нашу последнюю встречу, то ли дырки от гвоздей еще не залечили, а наша прогулка прошла спокойно.

На мою просьбу прикрутить крючок к внутренней стороне двери моей комнаты Леонид ответил укоризненным взглядом. Но спорить не стал, сделал все, как я просила. Потом мы пили чай, и я время от времени украдкой совала пристроившемуся возле меня Тиске в рот котлетки. Точнее, мне казалось, что украдкой, пока я не заметила, что Леонид тщательно старается скрыть усмешку. Ну, на лице-то ее еще можно сдержать, а в глазах-то не скроешь. Глаза же у него, как и все лицо, были живые и выразительные. А еще красивые, но на этом я приказала своему внутреннему голосу заткнуться. Потом подумала о Николае. Нет, не присутствие постороннего мужчины навело меня на эту мысль, а еще лежащие на блюде нажаренные им котлетки. Выстроилась, так сказать, логическая цепочка. Он мне сегодня еще не звонил, и я решила, что сама это сделаю, чуть позже. Чего не могла решить так же легко – так это рассказывать ему про моих постояльцев или нет. В итоге решила пустить все на волю случая: если зайдет речь на подходящую тему, то расскажу, а нет – так вроде и не особо это важная информация. Не отчитываться же мне, в самом деле, ему за каждый мой шаг?

Крючок к двери, как выяснилось, прикручивали напрасно, потому что накинуть я его все равно забыла. Впрочем, оба мои квартиранта оказались истинными джентльменами, и ни один из них не стал ломиться ко мне в комнату среди ночи. Только Тиска ввалился поздороваться, уже после того, как сработал будильник, да и то вначале деликатно поскребся лапой. Ну что за прелесть этот пес! Массивнее Дрейкуси, а вчера ложился на пол так, что даже слышно не было (Дрейк предпочитает обронить на пол все свои кости разом, так что получается этакое увесистое «бумс»). И сегодня, разворачиваясь, когда я уже встала, даже меня не толкнул своей филейной частью, к чему я, честно говоря, уже была готова: условные рефлексы, знаете ли, вырабатываются не только у собак, но и у их владельцев тоже.

Хозяин у Тиски тоже оказался аккуратным: постель собрана, вещи уже упакованы. Мне, честно говоря, даже немного взгрустнулось, когда я увидела этот явный намек на то, что вечером моих квартирантов здесь уже не будет. Да что там вечером – Леонид уже с утра хотел уехать и забрать Тиса с собой. Но я его уговорила, что собаке будет гораздо лучше провести день пусть одной, но зато в квартире, чем с хозяином, но мыкаться по заводским конторам. А то и вообще в машине сидеть.

– Людмила, право, мне так неловко злоупотреблять вашим гостеприимством. – Леонид руками развел в ответ на мои доводы.

– Когда дойдет до злоупотреблений, я вам об этом сообщу, – пообещала я. – А пока не мучьте собаку и не морочьте своей щепетильной совестью головы ни мне, ни Тису.

– Ну, раз так, то спасибо, – улыбнулся он.

– Так-то оно лучше, – одобрила я.

Мы снова сходили с Тиской погулять, пробежались по парку, поиграли немного. Потом позавтракали. В самом деле, эта парочка нисколько меня не напрягала – наоборот, мне в их обществе было очень даже комфортно, как будто я их знала всю свою жизнь. Бывает же такое! А с некоторыми, наоборот, всю жизнь проживешь… Одеваясь на работу, я поймала себя на мысли о своем бывшем сокровище. Как же ему все-таки удалось совершить свое двойное хищение? Вначале с завода, потом из-под носа у руководивших им жуликов? Не иначе, как уже другие жулики взялись при этом моим неблаговерным руководить. Вот, наверное, почему полиция теперь топчется на месте: одних он не смеет на допросах назвать, потому что сам перед ними виноват и боится расправы, а о других молчит, потому что еще надеется ворованное с ними разделить, так что их поимка ему сейчас кажется невыгодной. А того не понимает, дурень, что эти вторые жулики и его наверняка теперь кинут. Оставят сидеть, а сами смоются со всеми деньгами. Ведь он для них свою работу уже сделал. Честно говоря, я сильно подозревала, что и первая партия жуликов взяла моего неблаговерного в сообщники не потому, что какими-то иными путями свой вирус не могла запустить в систему, а просто чтобы подсунуть полиции мальчика для битья. Может, Леониду все-таки удастся распутать этот клубок? Хотелось бы все-таки уже узнать, в чем там суть да дело. И себя избавить от пристального внимания компашки бандитов. Да и бывшему своему я зла не желала. Не потому, что еще пылала к нему чувствами, – нет, просто я не из той породы, чтобы лежачих бить. Кстати, и сам-то «лежачий» что-то мне ни разу даже не позвонил, что на него совсем не похоже: обычно все свои проблемы нес ко мне экспрессом, без остановок. А тут то ли с телефоном его ограничивают, то ли совесть или гордость в человеке проснулись. Надо бы ему хоть передачку, что ли, собрать? Но это потом. А пока, тщательно накрасившись, я достала из шкафа брючный костюм, подаренный мне Иринкой. Дорогой и элегантный такой костюмчик. Я, помню, долго от него отмахивалась, не хотела его брать, но Ирка все равно мне его впихнула, аргументируя это тем, что она не любит подолгу носить одну и ту же вещь, а мне этот костюм очень даже пойдет. И послужит, вместо того чтобы без толку пыль на себя в шкафу собирать. «При условии, что я в него влезу», – сказала я тогда. Действительно, он мне и сейчас еще был слегка тесноват и зловеще намекал, что оставаться мне сегодня в нем без обеда. Но смотрелась я в нем так, что оно того стоило. Нет, вы только не подумайте, что я решила так одеться потому, что имела какие-то виды на Леонида! Во-первых, этот человек был женат, а значит, был для меня табу. Во-вторых, все равно уедет через несколько дней. Но… Это для мужиков важно, чтобы женщина была с ними целиком и полностью, включая постель. Для женщины же обычно вполне достаточно того, что она ловит на себе их взгляды и чувствует себя желанной. Вот я и не смогла отказать себе в этом сравнительно невинном удовольствии. Просто так, без всякой там задней мысли.

Леонид мои старания оценил. Нет, он не стал мне делать никаких пошлых комплиментов. Просто, когда я вышла из комнаты, он так на меня взглянул, что сразу поняла: не напрасно старалась. И как-то весь приосанился рядом со мной. И двери придержал, и руку подал на лестнице. Может, конечно, он и всегда так себя ведет с женщинами, когда не обвешан пакетами или не ведет собаченцию на поводке, но все равно, принимать эти знаки внимания было приятно. На завод мы с ним приехали, разумеется, на его машине. Тут он тоже оказался на высоте: и дверцу открыл, и руку подал. Дальше наши пути расходились: мой путь лежал ко мне в офис, а Леонида возле самой проходной уже поджидали директор завода и, так сказать, другие официальные лица из администрации, уже предупрежденные о прибытии гостя моим утренним звонком на завод. Из-за них нам даже попрощаться толком не удалось, но я не особо из-за этого расстраивалась: все равно вечером увидимся. Вернется ведь за Тисом. А жаль! Эх, мне бы такую собачину! Хотя, может, и впрямь заведу, как только закончатся мои передряги. И для души, и, так сказать, для тела тоже: вон сегодня как с Тиской скакала в парке, лучше всякой зарядки, да еще и на свежем воздухе. После этого даже без кофе чувствуешь себя бодрячком. Это еще по Дрейкусе у меня не раз проверено: когда песья морда приходит тебя поднимать в шесть утра, кажется, что весь белый свет не мил. Но когда, ворча на эту морду, которой дома не сидится, выйдешь с ней на улицу, да глотнешь предрассветного воздуха, да птичек услышишь, да ощутишь всю эту дивную утреннюю свежесть, тут уже и благодарить пса хочется за то, что он тебя все-таки вытащил. Даже в плохую погоду – все равно, есть в этих прогулках что-то особенное.

На обед я позволила себе только салатик. Впрочем, для меня это не было трагедией: основная борьба с аппетитом у меня начиналась по вечерам. И, как я уже успела заметить, накатывал он в основном от скуки, а с этим у меня пока вроде как было все в порядке, скучать особо не давали. Вот, например, к концу обеда Николай позвонил и спросил, не сможем ли мы сегодня увидеться. Но я, не зная, во сколько Леонид приедет ко мне Тиску отнимать, решилась соврать, что ко мне родственник приехал в гости. Кстати, не так уж и соврала, учитывая, что все мы произошли от одних общих предков – Адама и Евы. Николай, вздохнув, согласился отложить нашу встречу как минимум на пару дней, так как на завтра и послезавтра у него у самого какие-то дела намечались. Я, конечно, тоже огорчилась, что не встречусь с ним, но решила, что проведу это время с пользой, позанимаюсь в фитнес-клубе.

Однако, как выяснилось, с этими планами я несколько поторопилась. Вечером, в самом конце рабочего дня, мне позвонили с неизвестного номера. Честно признаться, я вначале даже испугалась: не из бандитов ли кто-нибудь надумал со мной пообщаться? Но, потаращившись большими глазами на играющий телефон, решила, что даже если это и бандиты, то все равно надо с ними поговорить и расставить уже все точки над «i». Поэтому ответила, к своей радости, узнав по голосу Леонида.

– Людмила, это Леонид. У вас все в порядке? – поинтересовался он, услышав мое хрипло-каркающее «да?»: голосок от волнения все-таки подвел.

– В порядке, – с облегчением призналась я и пояснила: – Просто, особенно в последнее время, я настороженно отношусь к незнакомым номерам.

– Ну, тогда запишите себе этот номер, чтобы он больше вас не пугал, теперь это мой.

– Хорошо, запишу. А мой-то вы откуда узнали?

– Попросил в отделе кадров. Надеюсь, вы не будете сердиться на них за то, что они мне его дали? А звоню я, чтобы спросить: вы когда домой собираетесь?

– Да фактически уже собралась.

– Вот и чудесно! Тогда выходите на проходную, и я вас там подхвачу! Буду ждать!

Действительно, ждал! И даже не один, а с букетом цветов, которые сразу и вручил мне, под шпионящими взглядами моих сотрудников, с любопытством замерших в своих машинах. Ну, поползут теперь слухи! Я только хмыкнула, представив себе старания нескольких наших информационных активисток.

– Вы это над чем? – поинтересовался Леонид, открывая мне дверцу машины.

– Над зрительным залом, который мы собрали. Вы здесь, как я погляжу, не последняя фигура. Благодаря вам, может, теперь даже секретарша нашего директора начнет меня в лицо узнавать, после стольких лет моей работы на предприятии.

– Людмила… – Леонид, кажется, растерялся. – Простите… Это с вашей стороны ирония? Или же укор в мой адрес, что я вам невольно создал нежелательную рекламу?

– Нет, не укор, рекламируйте, – благодушно разрешила я, располагаясь в машине поудобнее. – Тем более что в свете последних событий мне уже никакая реклама не страшна. С тех пор как мой супруг дал мне отставку, мне все слухи стали до лампочки.

– Он?! – удивился Леонид. – Дал вам отставку?!

– Ну да. А что, я не смахиваю на жену запаса, списанную со службы?

Не торопясь заводить машину, он окинул меня внимательным взглядом и только после этого ответил:

– Честно говоря, нет.

– Вот ведь, как внешность бывает обманчива, – я притворно вздохнула и уткнула нос в букет. – А теперь, если вы не против, давайте уже сдвинемся с места. Здесь мы, так сказать, уже достаточно натворили, а Тиска дома один. Голодный и не гулял с утра.

– Должен признаться, что это я сам подлил сегодня масла в огонь. – Выполняя мою просьбу, Леонид начал выруливать со стоянки. – В то время как меня все вчера потеряли и строили догадки о моей печальной судьбе, я с утра явился в вашей компании и совершенно довольный жизнью. Помимо того, отказался от сауны и банкета, которые директор готов был закатить в честь моего приезда прямо посреди недели.

– Если бы меня такая собака дома ждала, я бы тоже отказалась, – завистливо вздохнула я.

– Кстати, о собаках… Если Тис вам действительно так нравится, то, может, вы согласитесь еще и меня потерпеть пару дней вместе с ним?

– С удовольствием. То есть не потерпеть, конечно, – тут я окончательно смешалась. – В общем, живите спокойно. В самом деле, чего вам уже дергаться?

– Директор предлагал мне на выбор: либо к нему, либо в гостиницу. Но у него дома три маленькие собачки, и кто его знает, что у них за характер, примут они Тиса или нет? Он-то все стерпит, если что, но радости ему от этого будет немного. А в гостиницу, где нас теперь готовы принять с распростертыми объятиями, я сам уже не хочу. Не люблю лицемерных людей. И притворяться не умею, а хорошего сказать в их адрес мне нечего.

– Тем более оставайтесь. А вместо сауны могу вам сегодня предложить поездку на речку. Времени еще немного, и погодка прелестная. А я, кстати, купальный сезон в этом году еще так и не открыла. Знаю чудесное местечко на реке, с чистым песчаным дном. Тис наверняка останется доволен. И я тоже. Так что весь вопрос упирается в вас, потому что доехать туда можно только на машине.

– Ну, тогда заедем по пути в магазин, – охотно откликнулся Леонид. – Я себе плавки куплю и буду весь в вашем распоряжении.

Я вовремя успела сообразить, что и мне теперь купальник нужен совсем другого размера, а то прежний уже и в бассейне начинает спадать, так что в магазине мы отоварились вместе. А потом забрали Тиса и рванули за город, на мое любимое местечко со старинным, но почти еще целым деревянным мостом и с золотистым песочком. Так как сегодня был не выходной, то народа там, кроме нас, больше не оказалось, что меня вполне устраивало. Уж мы с Тисом там оторвались по полной программе! После того как я, скуля и причитая, набралась решимости нырнуть первый раз, мы почти уже не вылазили из воды да самого заката. И я, и Леонид плавали с лохматым обормотом наперегонки и гоняли его, бросая друг другу мячик, и я даже решилась прокатиться на плывущем Тисе, после того как Леонид заверил меня, что я ему этим ничего не доставлю, кроме удовольствия. Ну, на русалку, плывущую на дельфине, я, разумеется, не тянула, однако Леонид все равно фотографировал нас с берега на свой новый телефон. А я просто млела, увлекаемая по реке этим старательно гребущим огромным черным медведем, чья нежная шерсть развевалась в воде и нежно щекотала мои руки и бок.

Уже на берегу я в благодарность за катание от души расцеловала плюшевую морду. Как я и предполагала, Тис поездкой оказался даже очень доволен. Обратно в машину нам с Леонидом пришлось его буквально запихивать. Мы бы и сами тут еще немного задержались, но и время уже поджимало, и прохладно стало с заходом солнца. А главное, комары налетели пищащей сворой. Тиске-то с его шубищей было все нипочем, нам же с Леонидом это совсем не понравилось. Поэтому, потеряв терпение, Леонид в конце концов отложил свои попытки запихнуть Тиса в машину с помощью силы и просто рявкнул:

– А ну, марш в салон, кобель ты паршивый!

Ругался он не всерьез, я-то видела, как он старательно прятал улыбку. Но Тис тем не менее обиделся. Залезть залез, сам, без дополнительных понуканий, но всю дорогу воротил от хозяина свой благородный нос. Уж я и уговаривала его, и даже на заднее сиденье к нему протиснулась, но он все равно дулся всю дорогу, до тех пор, пока, уже возле дома, выйдя из машины, Леонид не сказал ему:

– Ну прости, погорячился.

Ну кто сказал, что животные речи не понимают? По себе, наверное, судят. А вот Тиска в ответ на извинения резво вздернул и нос, и хвост, заплясал и даже лапу в знак примирения хозяину протянул. После чего весело припустил к дому, осознав, что голодный.

Вечер у нас прошел в атмосфере тепла и уюта. Экстренно привели в порядок себя и Тиску. Обоюдными усилиями быстро приготовили ужин, а потом сидели за чаем. Зная, что сегодня уже ничего не нужно делать и некуда торопиться.

– Как продвигаются дела по расследованию? – поинтересовалась я. – Уже появились какие-нибудь догадки?

– Догадки? – усмехнулся Леонид. – Нет, уверенность. В том, что эти деньги мы будем искать долго и трудно. Точно могу сказать, что над их исчезновением потрудился человек очень незаурядный. После того как суммы были выведены с заводских счетов, они просто рассыпались искрами! Где-то, может, и были собраны вновь, но попробуй отследи этот путь! Это как целый улей отслеживать по отдельно летающим пчелам.

– Ну, если зацепиться взглядом хотя бы за одну, рано или поздно она приведет к остальным, – не согласилась я.

– Да, тут вы правы. Но при условии, что удастся не потерять ее из вида. В общем, головоломка хоть куда! Буду пытаться подобрать к ней ключ. Надо бы и сегодня еще немного поработать, ноутбук у меня с собой.

– Так что же вы сразу мне не сказали, что у вас есть дела?! – всплеснула руками я. – Я у вас время отняла, утащила на речку…

– И я с радостью сам туда поехал. Разве можно было от такого отказываться? И завтра тоже поеду, с огромным удовольствием, если только предложите. Работа работой, но жить ведь тоже когда-то надо?

Я вспомнила нашу веселую беготню, плескание и плавание с Тисом и согласилась. В самом деле, скучными зимними вечерами будут вспоминаться совсем не компьютерные программы, а вот эта самая река с ее золотистым песком. И если не дарить себе таких моментов, то, того и гляди, к концу жизни вообще вспомнить будет нечего.

– А выспитесь? – сочувственно спросила я у Леонида.

– Постараюсь, – улыбнулся он в ответ.

Так пролетели и остальные дни. Не три, а пять, потому что Леонид с Тисом остались у меня и на выходные. Пролетели быстро, но замечательно. С утренними пробежками по парку, с вечерними поездками куда-нибудь на природу, с ужинами без суеты. Как ни странно, но мы всегда находили о чем поговорить. Вроде каких-то конкретных тем и не затрагивали, и даже про расследование я больше не спрашивала – решила, что сам скажет, если будет что сказать, – а просто болтали обо всем подряд. Ну, вроде как старые добрые одноклассники. А еще… пели. Голос у Леонида был красивый, этакий бархатный баритон, поэтому я как-то спросила его, когда мы сидели за чаем: