Тень Страха
– Признаться, я думал, что после тюрьмы ты потеплеешь по отношению к Гончему, – непонимающе нахмурился Ас.
– Это с чего бы вдруг? – вытаращилась я на него.
– Ну, – неуверенно протянул демон, неловко взъерошив волосы, – как тебе сказать…
– Словами.
– Ладно, я в курсе того, что произошло в тюрьме Вильгельма, – закатил глаза Асмодей, перестав виновато грызть губу. – Ты к ужину не вышла, я припер Гончего к стенке и заставил рассказать, что случилось.
– Болтливый конченный придурок, – скривилась, будто унюхала очередной цветок. – И что же такого он рассказал, что, по твоему мнению, должно было вызвать у меня приступ внезапного потепления к нему? Что жизнь мне спас?
– Да нет, просто меня приятно удивило, что Гончий избавился от парочки уродов из свиты Вильгельма, не дав им отыграться на тебе.
– Он это так преподнес? – опешила я от наглости этого типа. – Мол, помог девице в беде?
– Уже жалею, что завел этот разговор, – пробормотал демон. – Нет, про девицу в беде ничего не было. Только про то, что двое алатов застали тебя в самый неподходящий момент, а он с ними разобрался, потому что у тебя руки были заняты. На всякий случай сразу уточню, что он говорил это без гордости.
– Неужели? – я смерила Аса презрительным взглядом. – Спешу огорчить. Да, он убил Альсера и Фера, но исключительно ввиду их угрозы нашей общей безопасности. Сбей меня кто-то из них – Гончий бы сейчас куковал в соседней со мною камере.
– Но он мог просто смыться, а предпочел…
– Ты никак в его защитники записался? – я не желала слушать, что там предпочел и чему самодовольный придурок. – Не мог этот тип никуда смыться без меня, потому что друга его в тюрьме не оказалось.
– Вот это он как-то упустил.
– Так что все его благородство – чушь собачья, – продолжила я. – Наш с ним договор не исполнен, поэтому избавляться от меня как-то преждевременно. Кстати, раз уж речь зашла об этом типе – что там с наведением справок? Ты узнал что-то о его прошлом?
– Нет, – вздохнул демон. И, предвидя взрыв, торопливо добавил. – Но я усиленно работаю в этом направлении. Пока ясно только одно: о нем знают ровно столько, сколько он позволяет.
– Тоже мне, неуловимый Гончий, – скрестила я руки на груди. – Не из воздуха же он взялся, в самом деле?
– Вообще-то, ты можешь поступить гораздо проще и спросить напрямую о его биографии, – многозначительно покосился на меня Асмодей. – По условиям нашей с ним сделки он обещал тебе информацию о Гончем, который тебя преследует. Прижми гада к стенке и выясни, что тебя интересует.
– Гениальный план. Думаешь, я поверю хоть одному его слову? – покачала головой. – Ас, я прекрасно помню про это условие, но не будут им пользоваться. Он солжет так, как надо ему. Ты сам только что сказал, что он дозирует сведения о себе. Мне же нужно не его вранье, а то, что объяснит все странности.
– Как скажешь.
*****
Я почему-то был уверен, что ведьма и в этот вечер не выйдет к ужину, пестуя свою не то обиду, не то злость. Тем более неловко было непринужденно провальсировать в столовую и наткнуться на ледяной взгляд, от которого разве что бокалы инеем не покрылись. Что еще более неловко, кроме нас там никого не было. Ведьма в отсутствие своего демонического дружка заняла его место во главе стола и верховодила прислугой. После моего появления она вздохнула с такой тяжестью, будто ей предстояло лично тащить ужин, но все же великодушно кивнула низшей демонице, позволив той поставить передо мной приборы.
Видят боги, я собирался поблагодарить. Если бы алата в этот момент не изобразила смертельно раненую птицу. Открытая майка не прятала руки, все еще обернутые бинтами, только теперь повязки выглядели куда аккуратнее. Видимо, все же кому-то она позволила помочь. Подцепив со стола вилку, ведьма, неотрывно глядя мне в глаза, изобразила гримасу боли, после чего изящный прибор неприятно звякнул о столешницу. Крылатая с ленцой помотала рукой в воздухе, а потом испустила еще один тяжкий вздох.
Не поддаваться на провокации. Надо научиться не поддаваться на провокации. Не знаю, что она задумала, только…
Алата вдруг молча фыркнула и резко оборвала спектакль. Вполне живо ухватившись за вилку, она с аппетитом принялась за еду.
Вот же су…ведьма. Я ведь и в самом деле ощутил укол совести.
– Ну, сдал меня коллегам?
Мне стоило больших усилий не показать, что я подавился от внезапного вопроса. Чтобы она заговорила со мной, да еще и первой? Без заковыристого хамства? Что-то стряслось, а я не в курсе?
– Ты это о чем? – все же пришлось прокашляться, прежде чем ответить.
– Ас сказал, что ты помчался в Гильдию, – невозмутимо отозвалась алата. – Вот и спрашиваю. Сдал меня коллегам?
– Хотел, но не нашел никого столь заинтересованного, чтобы выслушать, – черт знает что, эта ведьма будит во мне обычно успешно сдерживаемую грубость.
– Вот и чудно, – не расстроилась крылатая. – Рада, что среди Гончих еще есть адекватные и занятые делом.
Вот что-то никак не пойму, кто из нас кого пытается цапнуть?
– Где твоя толпа почитателей во главе с демоном? – решил попробовать увести разговор в более безопасное русло.
– На счет Асмодея не знаю, Ричард у Терезы вместе с остальными, – ведьма азартно ковырялась в салате, не глядя на меня. – Думает, что я отправила его навестить мать.
– Но разве он не навещает мать? – моя рука замерла на полпути к бокалу.
– Моя бы воля – он бы из особняка не вышел, – на это раз, кажется, алата поморщилась по-настоящему. – Только я не хочу, чтобы кто-то из моей компании знал о неудачном посещении тюрьмы Вильгельма. Лишние нервы. Тем более, предстоит решить что-то со второй попыткой, не нужно, чтобы кто-то мешался под ногами.
– Второй попыткой? – я немедленно заподозрил, что ведьма все же попрощалась с остатками разума. – Это что, какой-то тест?
– При чем тут тест, – крылатая раздраженно отпила из бокала с какой-то зеленоватой жидкостью. – Твой драгоценный товарищ все еще в тюрьме, наша сделка в силе… Твою мать, мне что, все разжевывать надо?! – она зло швырнула вилку в тарелку.
Просто интересно, я правда в ее глазах то самое мудило, которое после увиденного заставить кого-то пойти на это снова? Досадно признавать, я бы предпочел верить, что это не так.
– Второй вылазки не будет, – прозвучало чуть резковато, будто отрезал. – Придумаю что-то другое.
Ведьма безмолвствовала, сверля меня подозрительно-недоуменным взглядом.
Черт возьми. Нет, она действительно ждала повтора.
– Не пялься, – хмыкнул как можно спокойнее. – Я убил двоих из свиты. Даже если твой бывший покровитель поверит, что они просто сбежали, все равно заинтересуется, почему это случилось именно в тюрьме. И потом, меня видели некоторые заключенные. Кто знает, не решит ли кто-то выслужиться и рассказать Вильгельму о внезапном визитере?
Алата задумалась. Спустя минуту-другую вдруг пожала плечами, словно признала мою правоту, и вернулась к ужину.
Значит, поверить в это ей не составило труда, а допустить мысль, что я не моральный урод – куда сложнее? Отлично.
– Неясно только, как ты тогда собираешься выдернуть друга? – крылатая понятия не имела о моих душевных терзаниях. – Кто знает, какой приговор ему вынесут.
Не стоило, конечно, врать в спешке. Но мне нужно было дать ей какое-то логичное объяснение, почему я не мечусь из угла в угол от переживаний за судьбу Роланда.
– Я получил записку от товарища. Вильгельм выпустил его из тюрьмы и снова привлек к делам свиты.
– Без приговора? – уточнила ведьма без удивления.
– Без. Это странно? – по лицу алаты было очевидно, что тут что-то не то. – Может, решил помиловать?
– Ага, и медаль вручить, – скептически хохотнула она в голос. – Нет, Вильгельм в самом деле порой выпускает из тюрьмы без приговора. Как правило, потому что придумал куда более изощренное наказание, чем заключение в стенах из ночных кошмаров и страха.
Проклятие! Надо срочно решать что-то. Для начала встретиться хотя бы с Каролиной и попытаться поговорить с Ролом.
– Очень правильное мнение о ситуации, – крылатая верно расценила мой поток глухой брани. – Стоит шевелить ластами.
– Я решу, что делать, и скажу тебе в ближайшее время.
– Боже упаси, – открестилась ведьма. – Насколько я поняла, планирование тебе удается не всегда. Уж лучше сообщи, как что-то решишь, а думать будем вместе.
Под моим изумленным взглядом она отставила тарелку, плавным движением выскользнула из-за стола и скрылась за дверью.
Я ни черта ее не понимал. Несмотря на то, что очень старался.
Глава 18
Я пыталась разозлиться, но терпела одно поражение за другим. Асмодей уже почти издевался, насмехался, пытался провоцировать, отпускать язвительные комментарии – все без толку. Я вроде бы начинала чувствовать глухое раздражение, обычно легко вспыхивающее до ярости или злости, но почему-то неумолимо теряла запал. Сперва списала все на усталость, ведь так и не рискнула пока вернуться в свою спальню, несмотря на все заверения друга, что меня там ничего не потревожит. Но от этой версии пришлось отказаться, поскольку обычно отсутствие сна и отдыха как раз и пробуждало во мне осатаневшую дрянь. Здесь было что-то иное. Может, у меня голова была забита кучей самых разный мыслей, вот и не сосредоточиться?
– Все, я пас, – помахал рукой демон, прерывая мои бесполезные попытки выйти из себя. – Больше не могу смотреть на это жалкое зрелище. Мы уже час бьемся, но ты витаешь где-то в облаках.
– Ас, прошло всего полчаса, – я попыталась укорить друга взглядом, но его подобные штучки мало трогали. – Пожалуйста, дай мне еще попробовать. Сам понимаешь, после тюрьмы…
– Если собираешься давить на жалость – даже не пытайся, – Асмодей с ухмылкой покачал головой. – Либо придерживайся версии, что с тобой все нормально, либо плачься. Третьего не дано. Вот эти манипуляции раненой бедосечки оставь своему соседу. Кстати, – демона словно озарило, – давай его привлечем?
– Мне нужна злость, а не отвращение, – наморщила я нос.
– Да ты перманентно зла по отношению к нему, – хмыкнул друг. – Что бы он не сделал – сразу рычишь.
– Никогда бы не подумала, что ты проникнешься к нему симпатией, – вздохнула с разочарованием, причем, вполне настоящим. – Еще немного и в друзья запишешь, вместо меня?
– Дело не в симпатии. В сочувствии. Угораздило же его связаться с мегерой.
Злость ласково помахала мне ручкой. Правда, стоило обрадоваться, что все получается, как родное чувство исчезло также внезапно, как появилось.
– Нет, на сегодня действительно все, – покачал головой Ас. – Тебя даже Гончий не выводит из себя, тут не с чем работать.
Внезапная мысль, промелькнувшая на задворках сознания, попыталась затеряться среди других, более масштабных, но я успела вцепиться в нее мертвой хваткой. Есть ведь не менее мощное чувство чем злость. Почему я никогда не пыталась использовать страх?
– Мне не нравится этот взгляд, – скрыть от друга мыслительный процесс было сложно. – Что ты задумала?
– Просто доверься, – отмахнулась я, снова становясь напротив демона. – Если и сейчас не выйдет, сворачиваемся.
Думать о собственных кошмарах мне никогда не нравилось. Достаточно того, что я знаю об их существовании и причинах, остальное – несущественные детали. По большей части, меня просто раздражало, что их было так много, и с годами лишь становилось больше. Когда я только обрела свой дар, наивно верила, что научусь с ним управляться, смогу избавиться от связывающих руки фобий. Каково же было разочарование, когда я поняла, что это не так. Единственное, с годами все же перестала бояться высоты, темноты. Боли. Смерти. Оказалось, что есть множество вещей куда хуже.
Я уцепилась за свой страх перед Вильгельмом и его планами в моем отношении. В конце концов, силой Пандорры я ведь пытаюсь во многом овладеть именно поэтому, не так ли? Дора – пока что единственный шанс взять над ним верх. Я дала волю всем самым темным и тревожным мыслям, планомерно доводя себя до неконтролируемого ужаса. Благо, что после чар в тюрьме это оказалось на так уж сложно. Вспомнила этот снисходительный тон, будто он уже все решил, а мое несогласие – просто маленькая помеха. Что он задумал? Почему уверен, что я вернусь? Для чего я ему в свите?
По взмокшим ладоням, которые пришлось вытереть о брюки, я поняла, что на верном пути.
Что, черт возьми, он имел в виду, когда сказал, что я стану послушной?
Пульс ускорился еще больше, ладони задрожали. Я ощутила, как к горлу подступает тошнота, попыталась выровнять дыхание, но никак не могла набрать в легкие достаточно воздуха.
Что он имел в виду? Что. Он. Имел. В. Виду. Неужели все же нашел способ через свои эксперименты лишить меня воли?
Я представила, всего на краткий миг, что это так. Позволила себе допустить видение, что снова выполняю его поручения, но теперь больше не задаю вопросов, не думаю. Не принимаю решений сама. Как тупая марионетка.
В этот раз сила Пандорры развернулась и выстрелила, как тугая стальная пружина. Я не успела опомниться, лишь вскрикнула от резкой боли, резанувшей пальцы из-за проступивших бронзовых когтей, а потом все словно заволокло кровавой пеленой, и меня утянуло в темноту.
Очнулась я внезапно, стоя на коленях. Передо мной с перекошенным от ужаса лицом застыл Асмодей, одной рукой удерживая щит перед собой. Судя по тому, как горела моя левая щека, и была занесена правая рука демона, он привел меня в чувство знатной пощечиной и готов был повторить ее при необходимости.
– Можно было и помягче, – я опешила от того, как хрипло прозвучал мой голос и как саднило горло. Будто орала, как резанная. Невольно потерев зудящую кожу на скуле тыльной стороной ладони, я хотела было спросить, что произошло, но заткнулась. Только сейчас я осознанно рассмотрела Аса.
Над головой друга мерцала призрачная черная корона, с острыми пиками зубцов, обвитыми бордовым пламенем. Чуть ниже из растрепанных волос виднелись небольшие багряные рога с плавным изгибом, устремленные вперед. Вся фигура Асмодея дымилась, словно он собирался загореться на месте. Или уже прогорел, если верить прожженным дырам на рубашке.
– Истинный облик? – недоверчиво прошептала, сама не понимая, зачем задаю вопрос о таких очевидных вещах. – Зачем?
– Оглянись по сторонам, – посоветовал демон. Корона и рога медленно исчезли.
Я послушно обвела комнату взглядом и закашлялась. То ли от шока, то ли от пепла, задумчиво падающего с потолка. В прошлый раз мы, точнее я, во время занятия оставила за собой широченную полосу праха. Теперь же так выглядела вся гостиная. Гобелен из шелка, неудобный диванчик, мебель у стен, шторы, потолочные балки – все обернулось тлеющим пеплом. Остались обугленные стены, потолок, небольшое кольцо уцелевшего пола вокруг нас. Ну как уцелевшего: доски прочертили глубокие свежие борозды, по пять с каждой стороны. Не было нужды прикладывать собственные руки к ним, чтобы понять откуда они взялись. Но я все равно на всякий случай убедилась, что расстояние между царапинами один в один сходится с расстоянием между моими пальцами.
– Ас, какого черта? – отдернув руку от покореженного пола, я уставилась на друга. – Что случилось?
– Краткая версия: ты слетела с резьбы, мне пришлось принять меры.
– Что сделала? – не поняла я Асмодея.
– Потеряла контроль, – уточнил демон. – Не знаю, Лина, на что именно ты разозлилась, но я даже не успел сообразить, что происходит, как Пандорра вырвалась на свободу. Причем на диво агрессивно. Мне не оставалось ничего другого, как принять истинный облик, все вокруг вспыхнуло, но ты обратила огонь в прах. Потом я привел тебя в чувство.
– Не злость, – помотала головой. Запоздалое опустошение от вырвавшейся магии отозвалось в теле дрожью только сейчас. – Я использовала страх.
– Который?
– Вильгельм. Все что с ним связано.
– Хм, – Асмодей не на шутку задумался. – А когда ты срывалась раньше, из-за чего это происходило?
– В такие моменты было как-то не до анализа, – скептически фыркнула, хотя и попыталась вспомнить. – Не знаю, Ас. Могу сказать только, все срывы так или иначе происходили в свите или были связаны с Вильгельмом. Разве что Рейс… Хотя, там перемкнуло опять же из-за того, что произошло в свите. Рейс меня всегда чем-то пугал.
– Я скажу странную вещь, но, похоже, Пандорра тебя защищает, – демон думал несколько минут, прежде чем огорошил меня этим заявлением. – Страх – естественная реакция на реальную угрозу, опасность. Чем больше он набирает обороты, тем меньше остается контроля действий.
– Ты мне будешь рассказывать про механизм страха? – я выгнула бровь, не скрывая сарказма. – Напомню, что это вообще-то мой дар.
– Вот именно. Поэтому должна понять, что такая версия не лишена логики. Твой страх доводит тебя до паники, и способность здраво мыслить, принимать какие-то решения просто исчезает. Пандорра, понимая, что ее хозяйка перестала соображать, решает оградить тебя от опасности, провоцирующей страх, своими силами.
– Говоришь так, будто Пандорра – не просто сила, заключенная во мне, а отдельная личность, – поежилась от мурашек, пробежавших по спине.
– Ну, мы ведь точно не знаем о ней ничего, – развел руками Асмодей. – Всякое возможно.
– Подожди, – я поняла, что меня смутило в стройной и понятной версии друга, – но злость тоже порой не дает думать, контролировать…
– Злость тебе более привычна, – не стал дослушивать друг. – Ты избегаешь собственных страхов, а вот с ней породнилась довольно охотно. Всегда проще справиться с тем, на что не закрываешь глаза.
– Получается, что мне и не нужно учится контролировать Пандорру? – скептицизм мой зашкаливал. – Поставь меня поближе к Вильгельму, дай испугаться – и все?
– С тобой рядом может не оказаться друга с волшебным пенделем, – отрезал демон, поднимаясь с корточек и за руку вздергивая меня с пола. – Хочешь рискнуть, не зная точно, сможешь ли вернуться потом в обычное состояние? Черта с два. Так что занятия мы продолжим. Просто попробую поискать немного дополнительной информации. А ты пока отоспись нормально, усталость не прибавляет сил. И давай-ка пока все же не будем трогать твои кошмары, будем работать со злостью.
Отрешенно покивав другу, я первой направилась к двери. Но на пороге остановилась и обернулась к нему.
– Что еще за «слетела с резьбы»? – мне почему-то не хотелось заканчивать это наше занятие на мрачной ноте.
– У Ричарда услышал, – пожал плечами Асмодей. – Сегодня вот к слову пришлось. Я, скажем так, пытаюсь учиться у молодежи новым штучкам.
– Не знала, что ты вообще как-то с ним пересекаешься, – удивилась я.
– Да он это как-то за общим завтраком бросил.
– По какому случаю?
– Сказал, что его наставница периодически слетает с резьбы, – насмешливо оскалился демон. – Я уточнил, что это значит. А парень-то не промах, ловит на лету, – подмигнул Ас.
Любопытство, конечно, не порок, но впредь не стоит ему поддаваться.
Я еще покажу мелкому засранцу, что такое действительно «слетела с резьбы».
Хлопнув дверью, оставила уничтоженную гостиную позади. Вообще-то, комнату было жаль, я планировала и сегодня тут спать. Теперь придется поискать что-то еще.
*****
Из сна меня вырвал резкий хлопок. Сперва мне показалось, что это снова какая-то часть очередного кошмара, но я никак не могла вспомнить, что именно снилось. Образы казались размытыми, чем больше я пыталась на них сосредоточиться, тем стремительнее они ускользали от внимания. Несколько мгновений я безуспешно лежала с закрытыми глазами, копаясь в памяти, потом сдалась. Видимо, сегодня такой день, когда мыслительный процесс дается с трудом, остается только смириться с этим.
Сев на библиотечной банкетке, заметила упавшую книгу. Видимо, я отключилась, пока читала, и разбудил меня именно грохот свалившегося на пол фолианта. Потянувшись за ним, я подцепила книгу за корешок и вдруг замерла, краем глаза заметив справа от себя мужские ноги. В кресле, прикрытый полумраком библиотеки, расположился Гончий. Подняв глаза, я заметила, что он неотрывно и внимательно следит за каждым моим движением.
– Какого черта?! – мгновенно выпрямилась и шлепнула книгу на банкетку рядом с собой, едва не придавив собственные пальцы. – Это еще что за извращения?
– Пальцем тебя не тронул, – невозмутимость мужчины поражала.
– Ты что, пялился на меня во сне? – все же Ас был прав, стоило привлечь этого типа к занятиям. Вот сейчас я была раздражена. И с каждой секундой злилась все больше.
– В мыслях не было, – Гончий чуть поерзал в кресле, устраиваясь поудобнее и положив руки на подлокотники. – Просто шел мимо, услышал какое-то бормотание и решил проверить.
Твою мать, что я могла наговорить во сне?! Даже представить страшно. Знать бы еще, что именно я видела в тот момент. Может, не все так плохо?
– Кошмары одолели? – мгновенно уничтожил мою надежду мужчина. – Судя по тому, что ты говорила…
– Нормальные люди, заметив, что кому-то снится кошмар, будят! – я не дала ему договорить. Не знаю, хотелось ли знать, что он слышал. Конечно, да, наверное, все же хотела. Но лучше бы сама вспомнила свой бред, а не услышала его пересказ от этого типа.
– Я позвал тебя по имени. Ты не отреагировала.
– Мог бы приложить больше усилий, – упрямо тряхнула я головой.
– И рискнуть получить по морде? – насмешливо выгнул бровь Гончий. – Вот уж дудки. Тем более, что тут полно бумаги.
– Что с того?
– Я бы попытался тебя растолкать, ты бы попыталась съездить мне лицу, а дальше огонь, искра – и прощай библиотека, – с тяжким вздохом растолковал мужчина.
Звучит логично. И все же, неубедительно.
– Поэтому ты решил остаться и посмотреть? – я вложила в смешок как можно больше презрения и скрестила руки на груди.
– Надо было уйти? – натурально удивился гад. – Вдруг бы стало хуже?
– Не твоя печаль, – отрезала я. Мне не давала покоя мысль, что именно он мог узнать. Господи, как же ненавижу подобную неизвестность. Хоть бы он все же проболтался, что услышал. Потому что спрашивать не хотелось.
– Справедливо. Если честно, то да, я остался не помощи ради, – мужчина чуть подался вперед и уставился мне в глаза. – Скорее было любопытно, смогу ли я обнаружить что-то занятное. Ты же все мои попытки поговорить воспринимаешь в штыки.
– Как успехи? – попыталась скрыть дрогнувший голос. Кажется, вышло не очень.
На краткий миг мне показалось, что он ответит.
– Ничего особенного, – пожал плечами мужчина.
Я не поверила ни единому слову. Но переспрашивать и настаивать на правде не собиралась.
Вскочив на ноги, направилась к выходу. Похоже, стоит все же вернуться в свою спальню. Туда хоть никто кроме меня и Асмодея не может войти просто так.
– Почему ты так боишься оставаться со мной наедине? – вопрос настиг на самом пороге библиотеки, невольно остановив.
– Кто сказал, что боюсь? – я не стала оборачиваться. – Скорее, мне неприятно.
– Почему тебе так неприятно оставаться со мной наедине? – ровный голос мужчины прозвучал чуть ближе.
Бросив косой взгляд через плечо, я поняла, что он идет следом. И вместо того, чтобы хотя бы сделать вид, что мне плевать, пошла дальше, чтобы увеличить расстояние между нами. Как дура, ей-богу. Осталось разве что на бег перейти.
– Лина, я не люблю, когда мои вопросы остаются без ответа, – в словах Гончего мне почудилась мягкая, но непреклонная угроза. В коридоре он поравнялся со мной без видимых усилий. – Так в чем дело?
К собственному недоумению, я никак не могла подобрать слов. На ум не приходило ни одной удачной или хотя бы уместной в данной ситуации фразы. Мы уже практически дошли до моей комнаты, а я продолжала молчать.
– Не рассчитывай, что сможешь спрятаться от ответа в своей спальне, – мужчина почти безошибочно угадал, о чем я позорно подумывала. – Останешься без двери, но я все равно получу то, что мне нужно.
– Я не могу тебя понять, – с досадой развернулась к нему. Выбора как-то не осталось, пришлось выбрать правду. По крайней мере, ее часть, довольно безопасную. – Не могу понять твое отношение к алатам. Это раздражает.
– Неожиданно, – усмехнулся Гончий. – В чем именно загвоздка?
Мне отчего-то отчаянно не нравилось все происходящее. Надо бы сворачивать этот дурдом.
– Тебе правда совсем плевать? – сорвалось с языка раньше, чем здравый смысл дал прислушаться к интуиции. – Ты убил двоих себе подобных – и ничего?
– А что не так? – мужчина, похоже, верно расценил, кого я имею в виду, но не понимал причин моего вопроса. – Это были не первые мои алаты. Насколько мне известно, о тебе можно сказать то же самое. Я спасал твою задницу, а ты недовольна?
– Моя задница, как и все прочее, оказалась там исключительно из-за тебя. Вопрос был в другом.
– Да, мне по боку.
– Совсем? – теперь уже было глупо прекращать этот разговор на полпути.