Сундук мертвеца

– Меня не страшат беды, если они связаны с тобой. Но я хочу знать кто ты и что затеяла.

– Многие знания – многие печали. Не стоит забывать эту простую истину ради женщины.

– И все же я рискну.

Я пожала плечами и усмехнулась. Его выбор. Его проблемы. К тому же, мы отлично знали, что в этой игре он вовсе не ради моих прекрасных глаз.

Кушнер громко позвал:

– Егор!

В коридоре тут же показался мужчина средних лет. На вид в нем не было ничего примечательного. Выйди на улицу – увидишь таких пару сотен. Однако то, как он двигался и как смотрел, намекало на не дюжий жизненный опыт. А подозрительно топорщащийся пиджак явственно указывал, что с дядей лучше не шутить. Во всяком случае, у меня и тени сомнения не возникло в том, что он точно знает, как пользоваться оружием и не побоится пустить его в дело.

Что ж, с момента нашей последней встречи господин Кушнер стал значительно осмотрительнее. Оно и понятно, получить пулю в грудь – дело малоприятное.

– Возьми, пожалуйста, сумку у дамы.

Егор на указание босса никак не отреагировал, хоть и, бьюсь об заклад, подобное никогда в список его обязанностей не входило.

В порядке появления в апартаментах, мы гуськом направились к выходу. Не сдержавшись, я все же открыла дверь гостевой спальни. Она не была заперта, только слегка приоткрыта. Комната была абсолютно пуста и разгромлена, как и все остальные. Ветерок от приоткрытого окна игрался с занавеской, едва державшейся на карнизе.

– Что-то не так?

В голосе Кушнера послышалась тревога. Или мне показалось? Пожав плечами, я сказала:

– Все так. Идем.

И закрыла дверь, точно зная, что закрывала ее прежде, как и окно, оказавшееся открытым сейчас. Похоже, явление Ильи уберегло меня от больших неприятностей. А может, навлекло еще худшие. Как знать?

Разместившись за укромным столиком на террасе на крыше особняка девятнадцатого века, под тенью полосатого тента, мы молчали, ожидая пока официант оставит заказ. Когда же он удалился на достаточное расстояние, Кушнер не стал юлить и перешел сразу к делу:

– Ходят слухи, твой муж жив?

– Они доходили и до меня.

– И что ты думаешь об этом?

– За минувшие полгода я передумала много всего. Куда интереснее чужие идеи.

Кушнер усмехнулся. Потом и вовсе засмеялся. Причин для веселья я не находила. Но и грустить не спешила, предпочитая наслаждаться вкуснейшим мороженым.

– Хорошо, поделюсь думами. При одном условии.

– А без него никак нельзя?

– Можно, но почему бы не воспользоваться ситуацией?

– Попробуйте.

– Что?

– Воспользоваться.

– Ладно, – хмыкнул он. – Тогда переходим на «ты».

– Ох, как завышены ваши цены.

– Придется смириться.

– Увы. Так, что надумал?

Кушнер усмехнулся и даже головой покачал. Но взгляд его в раз стал серьезным, все подмечающим.

– Мы оба отлично знаем, что Сергей был в особняке в ту ночь.

– Ага.

– Нет причин сомневаться и в том, что он оставался там в момент взрыва. По сути, мы спаслись лишь чудом.

– Типа того.

– Следствие также не сомневается в том, что найденные останки принадлежат владельцу особняка.

– Следствие – это серьезно. Их уверенность свята, иначе бы и дело не закрыли.

– Однако никакой экспертизы, призванной подтвердить правильность их выводов не было проведено.

– Что-то мне подсказывает, что эту идею ты протолкнуть пытался.

– Пытался. Да не случилось.

– Что так? Не уж-то следователь честный попался?

– Все гораздо проще. У Сергея нет родных. Ни одного единокровного родственника. Собственно, ты – вся его семья. Но для генетической экспертизы не подходишь.

– Не свезло. Так, тебя именно это на мысль о том, что мой дорогой супруг все еще жив, навело?