Новенькая для коменданта

– Без подробностей, – быстро осёк Флитчата. Не хватало, чтобы он в красках напомнил, как наша завуч испортила свою парадную мантию. – Не передо мной извиняйтесь.

А дальше произошло то, что в корне перевернуло все мои представления о воспитании и педагогике. Студенты окружили преподавателя и со слезами на глазах просили прощения, заверяли, что это не повторится никогда, что они будут самыми послушными и прилежными студентами. У меня аж челюсть отвисла. Ни хрена себе как сильно они любят Блекстрём! Какой василиск их клюнул в задницу? Посмотрел на чудодейственный падл. Видимо, не зря я его расчехлил, вон как проняло маленьких делинквентов.

Мантинора рыдала вместе со студентами. Обещала, что никуда не уйдёт и прямо при мне порвала своё заявление. Так они и покинули мой кабинет, обнимаясь и рыдая. Я же на всякий случай испепелил клочки бумаг и выдохнул. Лишь бледное лицо моего секретаря и крупные капли пота на его лбу объяснили мне случившееся.

– Твоя работа?

Он коротко кивнул и, не спрашивая разрешения, лёг на мой диван прямо в обуви. Сегодня ему можно, он спас академию, пусть и нарушив тонну правил, используя ментальное воздействие на студентов.

– Ты страшный человек, Генри.

– Это фигня, когда-то я целую площадь горожан и мэра заставил плясать голышом, – слабо хохотнул маг. – Подумаешь, десять малолетних идиотов собрать и привести.

– Блекстрём обязательно узнает.

– Не узнает, – заверил мой помощник. – Но вот эти говнюки могут снова проделать что-то в этом духе, или другие подключатся. Вопрос времени и нервов остальных преподавателей.

Мы оба тяжело вздохнули. Сегодняшнюю битву мы выиграли, но впереди оставалось ещё много сражений, а мы стремительно теряли бойцов.

– Нам срочно нужны учителя, – бросил клич в пустоту. Я даже не успел закончить фразу, как камин вспыхнул красным и выплюнул в центр кабинета письмо.

Генри вскочил с дивана от неожиданности и быстро схватил конверт. Нечасто кто-то пользовался магической почтой, это явно был очень богатый и влиятельный волшебник, раз у него дома установлена собственная почта.

Судя по бледному лицу секретаря, написал нам не щедрый меценат.

– Господин Дайхард, – упавшим голосом позвал он и развернул конверт гербом ко мне.

Даже отсюда я разглядел знакомый оттиск печати на сургуче. Терранс Нобераль министр образования.

– Кинь его обратно в камин, – зашипел на Генри, и тот без раздумий швырнул письмо в пламя.

Не сработало, конверт не горел, и даже воск с печати не оплавился. Там по-любому уведомление о лишении нас лицензии. Министр Нобераль уже год грозил мне тотальной проверкой, видимо, угроза начала претворяться в жизни, и тут внушение Генри нас уже не спасёт. Хотя я все ещё могу попросить его, заставить меня спрыгнуть с башни.

– Открываем? –обреченно спросил помощник, и я все же сдался и поставил ту самую подарочную бутылку с двумя стаканами на стол.

– Сначала это, а потом письмо. Ты будешь?

Генри жадно закивал, продолжая трусливо поглядывать на камин, словно оттуда сам Терранс Нобераль собирался вылезти.

– За Нуридж, – я поднял свой.

– Не чокаясь, – замогильным голосом вторил Генри.

Глава 3

Мы открыли все окна в спальне и пытались поскорее проветрить помещение, как если бы обе втихаря выкурили по папиросе и теперь суетливо скрывали следы недавнего преступления. После использования магической почты всегда остаётся стойкий запах гари, и папенька вполне мог заподозрить неладное и проследить, куда отправилось моё послание. У меня ещё оставался призрачный шанс, что с ректором Дайхардом никто не связывался на мой счёт. Если отец оповестил все-все академии королевства, браслет бы точно соскочил с моей руки, значит, в Нуридже могли и не получить роковую весточку .

Я сделала все, как сказала Вивека. Была умеренно грозной, даже местами хамоватой в своём письме, качала права и трясла своей фамилией, как блудница массивной грудью. Блудница. Икнула со смеху. Если с Нуриджем не выгорит, то сбегу и буду зарабатывать деньги непотребствами в публичном доме. Всяко лучше, чем устроиться по отцовской протекции и быть женой тучного Леминбрюка.

Сестра с сомнением оглядела меня с ног до головы.

– Публичный дом с твоими-то данными, Ло? Ты серьёзно? На вид тебе лет шестнадцать, не больше. Да и не удивлюсь, если матронам папенька тоже чиркнул письма на всякий случай, вдруг ты и к ним преподавать пойдешь, – Ви захихикала, а мне вдруг стало жутко обидно.

– Я опять рассуждала вслух? – к моим щекам прилила краска, но стыд быстро сменился гневом: – А что не так с моими данными?

– Ну нас обеих природа не особо наградила формами, Ло. А мужчины они любят посочнее и более зрелых. Бёдра пошире, грудь побольше, во взгляде многолетний опыт. Много ты не заработаешь, смирись.

– Вот как! Пари!

Вивека закатила глаза. Пусть формами мы обе не отличалась, зато азарта у нас хватило бы целый взвод. Это мы позаимствовали у  нашего папеньки.

– Ло, ты всерьёз хочешь поспорить, что сможешь телом заработать денег? Это даже не смешно.

– Пари! – с нажимом повторила я и протянула сестре ладонь.

– Ты хоть с мальчиком-то целовалась, деточка? – хохотнула Вивека, разминая правую руку.

– А вот и целовалась. С однокурсником, – быстро соврала сестре и отвела взгляд. Не к чему ей знать, что поцеловала я его лишь в щечку и то в благодарность за помощь в проведении тестирования для моей дипломной работы. На свидание он не пошёл уже сам, и хочется верить, что мои формы тут ни при чем!

Вивека уже в голос смеялась надо мной, но все же крепко сжала мою ладонь, что аж в глазах потемнело.

– Вызов принят, маленькая святоша. После заката идём искать того, кто оценит такую красоту и предложит больше денег, – на её лице расцвела хищная улыбка, а я вдруг просчитала перспективы попасться констеблям или местной матроне. И как я это объясню? Работа без лицензии и медкарты. Загремлю в тюрьму и на первую полосу таблоидов.

– А если клиент будет настойчив и действительно захочет ласк, – испуганно спросила Вивеку.

– Тогда я познакомлю его со своими подружками, – она потрясла кулаками. – Будет чрезмерно настойчив, его приласкают уже они.

Теперь мы обе смеялись над дурацким спором, я даже забыла о своём сегодняшнем фиаско с работой. Так было легко и просто с сестрой ввязывать в авантюры, пусть шуточные, пить крепкий алкоголь, отправлять письмо ректору далекой академии, спорить на непотребства. Я буду скучать, когда она вновь уедет служить.

– Вивека, – я вновь оглядела свои пальцы, перепачканные сажей и чернилами. – Какой он?

– Кто? – спросила сестра и грустно заглянуло в горлышко пустой бутылки.

– Гидеон Дайхард, – произнесла его имя как молитву, ведь именно от решения этого мужчины зависит моя дальнейшая судьба и личная жизнь.

– Принципиальный, исполнительный, жесткий. Он мог бы построить блестящую карьеру в армии, если бы не досадное ранение, – с сожалением изрекла Вивека. – Женщины сходили по нему с ума, сослуживцы уважали и равнялись, а потом его просто слили, оставив лишь звание капитана, но отлучив от службы. Даже невеста разорвала с ним помолвку. Вернула колечко простым письмом. Да его ж отшили, прямо как тебя!

– Что за ранение могло так сломать ему жизнь? – недоумевала я, уже искренне жалея Гидеона и чувствуя какое-то приятно щекочущее родство с этим мужчиной. Не только мои мечты превращаются в труху из-за обстоятельств.

– В одном из походов его отряд наткнулся на проклятый артефакт, содержащий в себе разрушительную темную энергию. Короче, должно было рвануть и всех прикончить, а Дайхард накрыл артефакт своим телом, впитав в себя тьму и заключив её в себе, как в сосуде, – торжественным шёпотом рассказала Вивека, а я пыталась подобрать упавшую челюсть. Что я только что услышала? Темный ректор, бывший солдат, герой войны, брошенный невестой. Мне определённо кажется, что я читала любовный роман с таким сюжетом.

– Поверила? – хохотала Вивека, и я даже обиделась, ведь серьёзно хотела узнать побольше о будущем начальнике.

Насупилась, как в детстве, и сестра обняла меня за плечи.

– Да не дуйся, Ло.  Уж лучше я расскажу тебе эту байку, чем над тобой подшутят коллеги в академии. А вообще про Гидеона ходит много слухов. О, погоди-ка, что я придумала!

Она встала в полный рост, тряхнула короткими волосами, и с ней вдруг начало происходить что-то до ужаса забавное. Одежда менялась, мышцы на сильных руках становились все меньше, а лицо более женственным. Пропали побелевшие от времени шрамы, а из мочки уха исчез веер из колечек. Каждой новой серьгой Вивека отмечала успешно выполненное задание руководства, и на её левом хряще уже почти не осталось свободного места. Интересно, что прокалывать она будет следом?