Земля не для людей

– Я думал, ты купаешься.

– Это не мое, что ты хотел?

Парень кивнул головой рядом с собой, поэтому я зашла в тень и приготовилась слушать.

– Вчерашняя наша вылазка не удалась, сама понимаешь.

Я кивнула.

– Сегодня мы не пойдем в город, иначе свалимся под солнцем уже через десять минут, – парень замешкал. – Короче, я хочу узнать, пойдешь ли ты еще со мной, или мне нужно искать спутников?

Мне не нужно было даже думать, потому что ответ был в голове уже давно.

– Я пойду с тобой, только свисни.

– Отлично, просто будь готова, если что.

Я хотела уже уйти, но решила задать вопрос, который только что посетил мою голову. Умом я понимала, что идея глупая и очень опасная, но я хотела озвучить ее, хотя бы просто для того, чтобы избавиться от нее.

– Что, если мы пойдем ночью? Конечно, это опасно, но во-первых, ночью прохладно, во-вторых, ночью легче прятаться.

Ник цыкнул.

– Ага, а в-третьих?! Прятаться легко – ты права, но мы можем заметить опасность далеко не сразу, а иногда даже секунда может стоить твоей жизни.

Я понимала, что разговор на этом закончен, поэтому просто кивнула и отправилась к своему дому. Уже на ступеньках я почувствовала, какой жар исходит от каменных стен, а металлическая крыша готова была раскалиться докрасна. Я вытащила из дома диванную подушку, бросила ее на ступеньки и уселась сверху, прячась в тени козырька крыши. С каждой секундой я чувствовала, как на улице становится жарче. Воздух становился сухим и начинал потрескивать, казалось, что если и дальше вдыхать его, то легким хана. Я старалась дышать ровно и неторопливо.

Я вспомнила год, когда последний раз жила вместе с обоими родителями. Мама тогда еще не уезжала в командировки, у папы была более легкая работа, и он часто находился дома, никогда не задерживаясь допоздна в офисе. Мне было двенадцать лет, летом мы часто вместе ходили на пляж, в зоопарк, в кино или просто гуляли по парку. Это были беззаботные и счастливые времена. Я помню, что тем летом было жарко и в какой-то день мы приехали на пляж в восемь часов утра, а уехали только в семь вечера. Целый день мы сидели на берегу. Сначала играли в пляжный волейбол, потом жарили шашлыки, купались, играли в карты, а после обеда папа привез арбуз, и мы съели его, поделившись с другими людьми. Тот день я навсегда запомнила, счастливые лица родителей, запечатлевшиеся на фотографиях, и я в дурацком купальнике с косынкой на голове. Сейчас я бы все отдала, чтобы мой мир вернулся назад, чтобы землетрясений не было, чтобы все вернулось на свои места.

В средней школе со мной случился переломный момент, тогда мне было четырнадцать. Я замкнулась в себе, стала другой, «переоделась в черное», как говорила моя мама. Я стала слушать более тяжелую музыку, заглушающую весь внешний мир. Одевалась в темные цвета, избегала контактов с людьми, постоянно думала о том, как все плохо. Признаюсь, что иногда подумывала о том, что умри я, все стало бы проще. Родители бы пережили трагедию и зажили счастливо. Такое депрессивное состояние продолжалось у меня год, после чего на смену депрессии пришел черный юмор. Когда-то я серьезно относилась к теме смерти, но потом мне стало просто забавно говорить об этом. Я могла посмеяться над тем, что меня может прибить деревом, что меня может сбить машина, глупо, но так я держалась еще два года. На первом курсе в институте я превратилась в безразличную персону. Мне было все по барабану, правда и черный юмор никуда не делся. Ко мне долго никто не мог привыкнуть, не понимая, когда я шучу, а когда говорю правду. Но честно признаться, я и сама порой не знала, где шутка, а где нет. В итоге проучившись до конца третьего курса, я превратилась в более менее здравомыслящего и взрослого человека, который пытался строить планы на будущее. Но, как я и говорила, все еще не могла понять, кто я и чем хочу заниматься в жизни, но у меня были планы. А потом случился сбой в матрице и плохое наконец-то случилось. Теперь каждый мой день начинался с того, что я просыпалась с одной мыслью «черт, когда я проснусь?», но каждый раз реальность возвращала меня назад жестокими словами «это не сон».

Я сидела на ступеньках, полностью погруженная в свои мысли. Недалеко купались люди, весело выкрикивая что-то, где-то над головой щебетали птицы. Я все ждала, когда мне в руки упадет печеное пернатое существо, но похоже, солнце жарило только людей. Тут я вдруг осознала одну деталь, я давно уже не видела домашних животных. А именно кошек. У нас конечно не было кошачьих районов, но коты всегда ходили по улицам. Как только начались землетрясения, я лишь пару раз видела бродячих собак, но ни одного кота или кошки. Мохнатые засранцы, скорее всего, нашли выход и просто свалили из этой мерзкой развалившейся дыры.

Мои мысли прервал оглушительный и душераздирающий крик. Я тут же соскочила с подушки и что есть силы, побежала к берегу залива. Крики не прекращались, постепенно их становилось все больше и больше. По мере приближения к воде, я замечала, что люди с бешеной скоростью стараются покинуть воду. Я начала думать о том, что нечто в воде спугнуло их. После этой реалистичной мысли пришла глупая фантастическая: на улице такая жара, что где-то далеко в ледниках растаяла глыба с монстром и он каким-то образом приплыл сюда. Я надеюсь, что это всего лишь мой воспаленный мозг.

Я перепрыгнула через забор и тут же мои сандалии утопли в горячем песке. Не замечая того, как мои ноги плавятся, я побежала к воде, краем глаза замечая, что сбоку бежит Ник и еще пара людей.

– Что случилось? – закричала я на бегу.

– Уходите от воды, уходите от воды! – повторяла женщина, выходящая на берег.

Женщина сильно прижимала руки к шее и торопилась убраться подальше. Под широкими ладонями я заметила красное пятно, оно было похоже на укус огромного комара.

– Быстро из воды! – повторил чей-то голос.

Через пятнадцать минут вся наша община была возле домиков, стараясь держаться тени деревьев. Человек тридцать находились в одном домике, где был устроен наш санитарный пункт. Остальные жители городка сидели снаружи и ждали, когда им все объяснят.

– Кажется, они получили ожоги, – говорили в толпе.

– Я видела, как ее кожа лопнула.

– Было горячо.

– Там даже вода закипела.

– Что делать?

– А если жара не спадет, наши посадки погибнут.

– Что делать?

Вся толпа говорила примерно одно и то же. Ко мне сзади подошла Лин, ее лицо было обеспокоенным и даже напуганным. Она держала руки на груди и наблюдала за выходом из санитарной части.

– Такого ведь не бывает. Вода не может так прогреться. Уму непостижимо.

– Что случилось? – спросила я.

Лин опустила руки и я заметила ярко-красный след у нее на груди. Было такое чувство, что кто-то прислонил раскаленную сковороду к коже.

– Ты тоже обожглась? – спросил кто-то, опередив меня.

– Да, я первая обратилась за помощью, но мне сказали, что ничего страшного и я вовремя вышла из воды.

Некоторые люди с любопытством повернулись к нам, вслушиваясь в разговор.

– Ты думаешь, это правда вода обожгла тебя и остальных? – спросила я.

Лин открыла рот, чтобы ответить, но тут к нам вышел наш доктор и две женщины с перевязанными частями тел. Доктор Ли – молодая медсестра, специализирующаяся на оказании первой помощи, ее навыки были очень кстати.

– Ну, док, что там? – спросил Чарли.

– Я могу сказать с уверенностью, что у всех обратившихся, – женщина посмотрела на нас, – кроме Лин, ожоги третьей степени. К счастью, угрозы для жизни я не наблюдаю, однако коже нанесены значительные повреждения.

Я видела, что доктор пытается подобрать как можно более мягкие слова, чтобы описать все. Но научные термины так и лезли ей в голову. Женщина прокашлялась и продолжила.

– В общем, многие теряют кожу, она слазит и я не могу это никак остановить. Моим пациентам нужен уход, спокойствие и обезболивающее, я все это могу предоставить. Если есть еще пострадавшие, пожалуйста, не молчите, иначе может попасть грязь, пойти заражение, а это чревато очень печальными последствиями.

– Док, от чего все это? – спросил мужчина.

– Все поступившие пациенты сказали, что почувствовали боль, находясь в воде.

Смею предположить, что это действительно ожоги, как от кипятка или от химических веществ.

– В воде может что-то быть?

– С точки зрения медицины, ожоги ближе к химическим, чем к термическим, но я не могу сказать точно, я всего лишь медсестра.

– Ты помогаешь нам, спасаешь жизни, не говори, что ты «всего лишь медсестра», – сказала женщина, вышедшая из дома.