Игрушка для психопата

Публика замерла в ожидании:

– В мире нет никого опаснее меня. Кобры и акулы лишь подражают мне – Таперу Великолепному! Склонитесь передо мной, людишки, ибо я велик и умён! Трепещите!

Заиграла ещё более воинственная музыка, как и было обговорено, и под неё выбежал Серёга:

– Я – супергерой Фома, Неверующий и Неврущий! Я не верю в твоё великолепие и не вру тебе об этом!

– Ах так! Тогда…

Под милую музыку из какого-то аниме на сцену вприпрыжку выскочила Анфиса. Она бросила горсть конфет в зрителей, а остальные под мелодию из популярного комедийного шоу побросала нам в руки.

– Осторожно, у них взрывной вкус! – она громко захихикала. Мы с Серёгой приготовились жонглировать "взрывными" конфетами, однако звуков взрыва не последовало. Мы ждали секунд десять, развлекаясь несмешной перепалкой, а после нужные звуки всё же включились. Мы пошвырялись конфетами, а потом Анфиса, как и положено возлюбленной главного злодея, бросилась мне на шею. От неё пахло выпитым коктейлем и пудрой.

Она говорила что-то совершенно не по тексту и неразборчиво, глупо хихикала и пыталась отыграть обе женские роли сразу. Серёга дико запинался, переврал половину текста, насчёт чего я, уже без страха опозориться, язвительно пошутил (вынужден заметить, что это единственное, над чем зрители реально посмеялись). Сценку мы закончили кое-как, и я невероятно злился на обоих. Лучше б и впрямь пошёл один.

Мы поклонились и ушли за кулисы. Ребята за кулисами проводили нас непонимающими взглядами.

Между нами повисло неловкое молчание. Я не хотел их обижать, хотя на ум так и лезли фраза за фразой, которыми я мог отомстить за фиаско.

В гримёрной никого не было. Серёга быстро переоделся и, словно уловив моё смутное настроение, смотался. Я остался наедине с опьяневшей Анфисой, уютно расположившейся на стуле у зеркала.

– Тиму-ур! – позвала она чуть охрипшим голосом.

– Что?

Она медленно встала и, пошатываясь, подошла ко мне.

– Знаешь, зачем я трачу время в этой параше?

– Зачем?

Она резко схватила меня за воротник и поцеловала. Наши носы сплющились друг о друга, но её это не волновало.

– Я люблю тебя, – закончив, ответила она. Для опьяневшей она говорила достаточно твёрдо.

– Тогда могла бы не срывать выступление! – процедил я сквозь зубы.

Анфиса, вне всякого сомнения, была симпатичной, но я не воспринимал её как девушку. Она для меня скорее что-то милое, что прикольно смущается.

Она обняла себя за плечи. По её щекам покатились слёзы.

– Прости!

Я отмахнулся и вышел из гримерки. Видеть её не хочу!

В зале я приметил свободный стул скраю. Рядом сидела девушка в брючном костюме. Её волосы пышной светлой гривой лежали на спине и плечах, наверняка загораживая обзор сидящим сзади.

– Извините, тут свободно?

Она медленно повернулась, и я обнаружил на её лице огромные тёмные очки. Интересно: слепая или просто понтуется?

– Садись, – ответила она спустя полминуты и отвернулась. На сцене стояла девушка. Она читала что-то грустное.

– Интересно? – неожиданно для себя заговорил я.

Девушка не удостоила меня и взглядом. Пожав плечами, я задумался. Все планы под откос, но так ли это страшно? В конце концов, будут ещё открытые микрофоны, и тогда я буду работать один. Сочиню смешной монолог и прочту, и наверняка в таком раскладе меня будет ждать успех.

Ощутив руку на ширинке брюк, я вздрогнул. Продолжая смотреть на сцену, моя соседка хозяйскими движениями трогала мои бедра и промежность. От смеси возбуждения и отвращения я не знал, что сделать.

Действия незнакомки были настолько волнующими, а её внешность притягательной, что я не хотел, чтобы она прекращала. Казалось, все ощущения сконцентрировались в паху и ловили касание за касанием. Мурашки следовали по спине и рукам.

Невольно я потянулся к её колену и провёл до середины бедра. Она едва слышно вздохнула мне в ухо и отстранилась, не прекращая лапать.

Ещё! Ещё!

Я тяжело выдохнул, надеясь, что никто не заметит.

А девушка следила за моей реакцией – иначе как объяснить, что когда я был на пределе, она убрала руку и сделала вид, что меня не существует.

Я снова положил руку ей на колено.

– Как смело, – небрежно бросила она.

Мне хотелось заинтересовать её.

– Вы видели номер "Противостояние"?

Она тихо засмеялась, а затем приблизилась к моему уху и произнесла:

– В жизни не наблюдала ничего более мерзкого. Плевок в лицо молодёжной самодеятельности!

Она отвернулась. На сцену вышел Антон с гитарой, уселся на край и начал играть.

Несмотря на то, что её слова уязвляли, шёпот подействовал как афродизиак. Возможно, дело в коктейле и моей неудаче, но мне дико её захотелось поцеловать прямо в пухлые губы. Хотелось, чтобы она трогала меня снова, однако до конца мероприятия она даже не посмотрела в мою сторону.

Когда все желающие выступили, зрители ушли, а нас позвали пообщаться с жюри, Анфиса так и не показалась, так что за сценку пришлось отдуваться в одиночку. Многое пришлось выслушать – создалось ощущение, будто меня облили дерьмом. Хоть и справедливо, а обидно.

Когда они переключились на других, я забрал из гримёрной свой рюкзак и вышел из бара. Уже стемнело, город преобразился.

Моя незнакомка сидела на скамейке в маленьком парке, через который я пошёл на остановку. Я узнал её по гриве волос и темным очкам.

Завидев меня, она встала и преградила мне дорогу.

– Чё-как?

– Нормально.

– Представляю, что они тебе наговорили, – она фыркнула.