Лекарство для разбитых сердец

Высушить футболку

Погладить футболку

Не спалить футболку.

С последним могли быть конкретные проблемы, потому что Дима нагло развалился на диване, и я опять пялилась на его тело, которое стол уже не прикрывал от меня.

– Я включу телевизор? – спросил парень, когда я была на пол пути к успеху с его футболкой.

– Вон пульт, – кивнула я в сторону.

Силкин включил какой–то спортивный канал и смотрел там сводку какого–то матча.

Домучав, но не добив футболку, выключила утюг и подошла к парню.

– Я чувствую себя женушкой, которая гладит своему благоверному его труселя, пока тот залипает на “Нашу Рашу”.

– Не отказался бы от такого расклада, – Дима поднялся ко мне и посмотрел в глаза.

– Одевайся, – протянула ему футболку, – хватит смущать меня своими формами.

Парень засмеялся, но оделся.

Обстановка в комнате начала накаляться, а я терялась от своих чувств, поэтому ничего лучше, как вернуться на кухню, не придумала.

Машинально подошла к банке с вареньем и взяла ее в руки. Дима зашел следом и встал позади меня. Я тихонько сглотнула и прикрыла глаза.

– Наверное, мне пора, – спустя несколько секунд чуть хрипло произнес парень, а я кивнула не в силах сказать хоть слово.

– Это мое, – продолжил он и аккуратно забрал из моих рук варенье. – Проводишь?

Легкое дуновение ветерка, и я неспешно начала разворачиваться, понимая, что за моей спиной лишь пустота, которую я сразу стала ощущать всей кожей.

Дима был в прихожей, уже в куртке и обуви. Я подошла и встала напротив него.

– Ну пока, Русалка? – нарочито весело сказал он.

– Спокойной ночи, – чуть слышно сказала я.

Он сделал это слишком быстро, не осталось времени ни испугаться, ни обрадоваться. Невесомый поцелуй в губы, от которого я моментально зажмурилась, предвкушая стаю бабочек в своем животе.

Но парень переместил губы и на ушко сказал:

– Мне тоже безумно понравился сегодняшний вечер.

Хлоп и дверь закрыта. И я осталась стоять одна на пороге, коря себя за то, что не поставила стирку на большее время.

Глава 17.

Новая учебная неделя принесла с собой вереницу суеты и постоянной беготни. Кому–то нужно было отдать долги по курсовым и лабораторным работам, кто–то решал вопросы с деканатом. И все это преддверие майских праздников, после которых наступит время подготовки с сессии.

Кстати, Зарима Рустамовна в итоге осталась довольна курсовой работой, и поставила высший балл, чем несказанно удивила меня.

Был перерыв перед последней парой – лекцией у Матвиенко Анны Владимировны, теперь уже любимого преподавателя Игнатьевой. За пятничный всплеск эмоций моей подруге было стыдно до сих пор.

– Как успехи на спортивном поприще? – вопрос Тимошки вверг в ступор, потому что про планы по поиску спортивного увлечения я вообще забыла.

– Какой спорт? Ты о чем вообще? – зевая, переспросила Катя, которая видимо тоже забыла обо всем.

Мы стояли в коридоре под лекционной аудиторией вместе со всеми своими однокурсниками и ждали начала пары.

– Ну как же – пол денс, аэройога, восточные танцы, что из этого вы выбрали себе в качестве нового хобби?

Катя недовольно посмотрела на Тимошку, а тот преспокойно продолжал что–то печатать в телефоне:

– Ты же знаешь, где я была. А Алинка – вон все выходные с курсовой для Заримы просидела. Каким образом бы мы что–то выбрали?

– Знаешь, сейчас век современных технологий, – парень демонстративно уставился в свой новый телефон, –все можно узнать в интернете, находясь в любой точке мира. Так что – кто хочет, тот ищет возможности, а кто не хочет, ищет оправдания.

– Тим, ты достал этой фразой, ей богу, – я провела ребром руки по горлу и оперлась спиной о стену. Что–то неделя только началась, а я уже устала. – Кончай. Появится время, узнаем. Лучше расскажи, как ты выходные провел?

– Мы ездили с командой ребят в горы, потом ночевали на базе в лесу. Вкусный чай, шашлык и много песен под гитару.

– Ну а девчонки–то там были? – спросила Катя, ковыряясь в своей сумке.

– Были, – быстро сказал Тимошка и уткнулся в свой смартфон.

Так–так, кажется, Катерина вступила на зыбкую поверхность. И судя по краснеющим ушам Тима, ему есть, что нам рассказать.

– Тимофей! – воскликнула Катя, приложила руку к своей груди и продолжила, – Мальчик мой!…

Лучшего времени для этой фразы и быть не могло, потому что за нашими спинами мы услышали:

– Игнатьева! Я, конечно, не ваш мальчик, – улыбаясь во все свои зубы голливудской улыбкой, и явно радуясь, что подловила, произнесла преподаватель, – но постарайтесь вести себя тише, в университете все–таки.

Вся эта ситуация с ее эффектом дежавю развеселила не только саму Матвиенко, но и однокурсников, потому что смеялись все. Ну, или почти все, лишь одна Катя стремительно заливалась краской.

На протяжении всей пары подруга пыталась выпытать у Тимофея, кто эта особа, которая забрала сердечко милого ботаника. Но парень никак не кололся, а Игнатьева только сильнее вгоняла его в состояние стремительно созревающего помидора.

– Катерина, отстань, пожалуйста, от меня и начни уже записывать лекцию, я не хочу пропустить материал из–за того, что тебе вдруг стала интересна моя личная жизнь.

Теперь уже личная жизнь Тимошки была интересна не только Кате, но и всем сидящим вокруг, потому что шепотки и смешки в сторону парня стали все громче.

– Подруга, я бы на твоем месте прислушалась к словам Тима,– я постаралась сказать это как можно тише. – У тебя секунда до того, как у Матвиенко закончится терпение. После пар допросишь его.

Остаток лекции прошел относительно спокойно, Катя занялась наконец–таки учебой, да и у остальных пыл остыл. А у ботаника схлынула краска, и лицо приобрело нормальный цвет.

После пар, втроем, мы собрались в буфете. Привычный кофе, булочка и абсолютно непривычная откровенность парня.