Измена. Муж… Начальница… Развод?

Какой ему вообще смысл с начальницей спать? Ради чего? Или…?

Или и карьера и отдел у него появились уже после того, как он с Ниной Ивановной пере…?

Я передергиваю плечами от мерзости.

Нет! Нет! И еще раз нет!

Я отказываюсь в подобное верить! Антон бы не стал! Он молодой и красивый парень! Всего на год старше меня! Да, если уж на то пошло – ему бы любая девушка в этой фирме отдалась, стоило бы только пальчиком поманить!

А Нине Ивановне 38! Она на 10 лет его старше! Нет, конечно, женщина зарабатывает неплохо, и ухаживать за собой тоже умеет! Выглядит для своих лет хорошо. Ну уж не настолько хорошо, чтобы Антон на нее внимание обратил!

«Грымза»! Этим все сказано! Муж к ней ни капли симпатии не может испытывать!

Я пытаюсь себя успокоить. Привожу рассудку тысячу и один аргумент. А сердце все равно тревожно стучит.

Стою на улице минут двадцать, не меньше. С мыслями собираюсь. Рабочий день давно уже кончился. С нервов все губы себе искусала.

Нерешительно оглядываюсь на стеклянные двери.

Я к нему просто зайду. Напрямую спрошу.

Спрошу и успокоюсь.

Ну не слежку же мне сейчас за мужем устанавливать, в конце то концов?

Нервно смеюсь, пока поднимаюсь по лестнице. Представляю, как Антон ответит, что я просто глупышка, что слушаю сплетни. Обнимет. К себе прижмет. Поцелует.

И я успокоюсь. Поверю ему – в этом даже не сомневаюсь.

В таких мыслях захожу в отдел мужа. На меня странно косятся. Я тут редко бываю.

– У себя? – киваю на дверь его кабинета, спрашивая одну из сотрудниц.

Та как-то заторможенно качает головой в отрицании. Хмурюсь.

– А где?

Сотрудница кивает наверх.

– У Нины Ивановны. На ковер вызвали.

Сердце мое жалобно дергается, будто из груди сейчас выпрыгнет.

Тем не менее вежливо улыбаюсь сотруднице, и чувствую как она провожает меня задумчивым взглядом, пока я быстрым шагом покидаю отдел.

Как преодолела еще один пролет и дернула двери приемной Нины Ивановны, даже не помню.

Хрупкая секретарша за стойкой ресепшен тут же сменила выражение лица со скучающего на крайней степени ошарашенное.

Мы с девушкой замолкаем, секунду гладя друг другу в глаза.

Делаю вдох.

– Извините, а Антон Прокофьев сейчас у Нины Ивановны? Я его жена. И он мне срочно понадобится.

Девушка тушуется пару секунд. Встает, опираясь о стойку руками. Прочищает горло покашливанием.

– Н-нет, – отзывается тихо. – То есть, да. Но к ним сейчас нельзя. Совещание.

По моей коже тут же тянутся длинные нити озноба.

Это ведь она. Эта самая девушка на лестнице обсуждала меня и Антона. Это точно был ее голос!

Я вздергиваю подбородок повыше и смотрю на сотрудницу уже совершенно другими глазами. Та подбирается, почуяв неладное.

– Я пройду, – тоном, не терпящим возражений оповещаю ее. И откуда в моем голосе вдруг столько стали взялось?

Мы одновременно подрываемся с места.

– Подождите! Пожалуйста, стойте! – отважный секретарь раскидывает в сторону руки и чуть ли не грудью бросается на дверь кабинета начальницы. – Вам туда нельзя! Не сейчас! Не сегодня!

Но дикую фурию в моем лице не остановит теперь ничего. Сдуваю челку с лица и разминаю костяшки.

Во мне сейчас столько злости, агрессии, что я и ударить могу! Хотя никогда в жизни еще не дралась! Но за честь нашей с Антоном семьи я готова пустить в ход кулаки!

– Пропустите! – требую я. – Иначе…

Девица, видя настрой, отступает. А я со всей силы дергаю дверь на себя. По ту сторону слышу стоны начальницы.

Стоны эротического характера.

Дверь распахивается, ударяясь ручкой о стенку и поднимая порыв холодного воздуха.

А я застываю.

Нет. Я до последнего в это не верила.

Но свои глаза не обманешь.

Повалив Нину Ивановну прямо на стол, сверху над ней нависает… мой муж. Со спущенными штанами.

И они здесь явно не отчеты готовят!

– Антон… – не узнаю собственный голос. Сиплый, и будто сломанный тем, что увидеть пришлось.

Часто-часто моргаю. На глаза тут же наворачивается пелена слез.

Но я не позволяю себе разрыдаться.