– Ты свихнулась!? – заверещал красавчик. В его глазах застыл ужас.
– Еще слово, и я этими когтями тебе вазэктомию сделаю. – я произношу это спокойно. В голосе нет и грамма эмоций.
Разумовский вскидывает ладони вверх.
Ухмыляюсь. Так вот как надо с тобой разговаривать? Хорошо, я учту.
Боковым зрением замечаю движение в окне на первом этаже. Поворачиваю голову и натыкаюсь взглядом на старшего братца.
Черт, кажется, у наших семейных разборок появился непрошенный свидетель.
На секунду мы встречаемся с ним глазами. А потом я улавливаю плохо скрываемую улыбку на красивых губах. Может мне показалось? Сквозь старинные стекла и не разглядеть…
Моя хватка слабеет. Я отпускаю руку и делаю шаг назад.
Вновь смотрю на красавчика.
– Психопатка. – бурчит он себе под нос.
Я одариваю его сногсшибательной улыбкой во все тридцать два.
– Хорошего дня.
Разворачиваюсь и уже через миг юркаю в такси.
____________
Мои зубы скрипят от злости, и я буквально в миллиметре от того, чтобы порвать сухаря – доктора в пух и прах. Но вместо этого просто выслушиваю диагноз, словно приговор.
– Но разве бесплатная медицина не рассчитана на такие случаи? – упрек в голосе спрятать не удается.
Врач наклоняет голову и смотрит на меня из-под тяжелой оправы очков.
– Рассчитана. Но в очереди несколько тысяч человек. Вашему дедушке придется ждать операции два, а то и три года. У него нет этого времени.
Втягиваю носом больничный запах хлорки вперемешку с медикаментами.
Отчаянье с новой силой бьёт по мозгам.
– У нас нет таких денег. – обреченно скольжу взглядом по старенькому окну с отколупавшейся краской на раме.
Взгляд врача наконец то смягчился. Сделался понимающим.
– Я бы очень хотел Вам помочь. Но внеплановую операцию проведут только в одном случае…
В сердце затрепыхалась надежда. Значит есть способ? Я внимательно посмотрела мужчине прямо в глаза.
– В каком?
Тот поморщился и нехотя произнес:
– Если пациент будет при смерти.
– Что? – мой рот вытянулся буквой «о». – Вы с ума сошли? Хотите сказать, чтобы получить лечение, человеку надо почти умереть!? – от возмущения я даже привстала со стула.
– Таков порядок, Полина Андреевна. Не я устанавливал правила. – доктор виновато пожимает плечами и добавляет, будто в свое оправдание – Завтра мы переведем его из реанимации в обычную палату. Вы сможете его навестить…
Я тяжело дышу, отвожу взгляд в сторону и даю себе на размышления ровно секунду.
– Деньги будут. – твердо произношу я. – Назначайте операцию.
По лицу мужчины скользнула тень удивления.
– Вы уверены?
– Уверена. – отрезала я, и, не прощаясь, вышла из кабинета.
Лишь сев на лавочку в больничном сквере я прикрываю глаза и издаю какой-то вымученный, обреченный стон. Уму не постижимо, операция стоит космических денег. Ну разве обычный человек способен просто так достать из кармана пятьсот тысяч? На кого это рассчитано? На олигархов? Но лекарства, которые дедушка пил горстями каждый день, уже перестали справляться… Другого выхода теперь нет.
Достаю из сумки мобильник, который трезвонил раз сто за последние пол часа и смотрю пропущенные.
«Вайндберг» – красуется фамилия нотариуса на очередном входящем вызове.
– Полина Андреевна, почему Вы уехали? Андрей Павлович заявил, что сделка отменяется? Что случилось? – запричитал в трубку мужчина, стоило мне только нажать кнопку ответа.
Я делаю пару глубоких вдохов.
– А Вы еще там? В поместье? Я хочу поговорить с Андреем Павловичем.
Нотариус замешкался на секунду. В трубке послышался шорох.
– Уже собирался уезжать, но… подождите минуту. Я вернусь в дом.
Я ничего не отвечаю, а просто киваю, будто он способен это увидеть.
Секунды вдруг становятся резиновыми, а в голове то и дело мелькают мысли повесить трубку, пока не поздно.
– Слушаю. – наконец-то послышался надменный голос на том конце провода.
– Я приму твоё предложение. – отчеканила я, прогоняя все сомнения.
– Хммм… – я буквально всем телом чувствую, как сильно он хочет съязвить и держится из последних сил, поэтому, не дав ему продолжить, произношу:
– У меня есть два условия.
– Какие? – деловитым тоном спрашивает мужчина.
– Мне нужно полмиллиона. Прямо сегодня и…