Кондотьеры 3. Антигерои

– И что, по-вашему, я должна сказать людям? – недоумевая, ответила Причер.

– Правду. – неожиданно заявил Фернандо. – В историю с тем, что это видеомонтаж, никто не поверит.

– С каких это пор ФБР раскрывает простым смертным вопросы государственной тайны? – удивилась Причер.

– С тех самых пор, как о тайне уже официально знает половина населения страны. – пояснил Фернандо. – Молчание властей в данном случае люди расценят как ложь и попытку скрыть правду. Начнется паника, а за ней и митинги, восстания, мятежи! Вы этого хотите?

– Признаться, нет. – кивнула Причер. – Хорошо, я сделаю заявление.

На центральной площади собралась огромная толпа людей с плакатами и табличками самого разного содержания, начиная с «Раскройте правду людям» и заканчивая « Изгоним демонов вместе».

Одним из людей на площади был Магнус, узнавший о популярном ролике от своих братьев. Магнус смотрел в оба, сканируя глазами толпу, и выискивал знакомые лица. Он хотел увидеть кого-то из Кондотьеров, но пока что ничего видно не было.

– Жители Олдтауна! – внезапно послышалось с трибуны мэра Причер. – Власти города среагировали на случившееся происшествие так быстро, как смогли. Заверяю вас, что виновный вскоре будет схвачен и подвергнут справедливому наказанию.

– Скажите нам правду! – заорал кто-то из толпы.

– Да, мы хотим знать, что, черт побери, происходит – поддержал другой митингующий.

– Спокойно – призвала к порядку мэр Причер. – Итак, как я уже начала говорить, случилось происшествие. По оперативной информации сотрудников полиции до нас дошли неоспоримые сведения о том, что некоторые граждане в городе стали жертвами чудовищной болезни!

– Ну да, конечно, болезни! – буркнул Тони, сидевший дома с Уиллом и смотрящий трансляцию по телевизору в прямом эфире.

– Сказала бы лучше про взрыв на атомной электростанции, который они так ловко замяли! – добавил Уилл.

– Они видели только Уэйна! – отметил Тони. – Как они узнали, что есть и другие.

– Думаю, было бы просто глупо спихнуть на 25-летнего Уэйна абсолютно все уголовные дела, которые за последние 60 лет закрыли за недостаточностью улик. – пояснил Уилл. – Мне кажется, и полиция, и ФБР, прекрасно догадывались обо всем. Подумай сам: преступления, не оставляющие следов. Внезапные исчезновения людей. Необъяснимые серии убийств, в том числе и массовых. Но теперь у них появились доказательства.

– Логично! – пробурчал Тони, возвращая свое внимание к речи мэра Причер.

– Эти бедные люди… – продолжила Причер… – стали жертвами случайного стечения обстоятельств. Внезапно возникший в Олдтауне вирус начал поражать ДНК заболевших. То, что вы видели в видеоролике, является одним из побочных эффектов.

– Врет и не краснеет, сука! – прошипел Уилл.

– В этом и заключается работа мэра. – улыбнулся Тони.

– Самое главное в этой ситуации… – повысила тон Причер – … это сохранять спокойствие. Продолжайте жить своей жизнью. Наши ученые достоверно установили, что вирус не является заразным. Вы можете не опасаться за свое здоровье!

В толпе послышался недовольный гул, свист и нецензурные крики. Но это уже не давало ровным счетом ничего, так как Причер закончила свое выступление, отказавшись от всех вопросов журналистов, и ушла обратно в здание мэрии.

После неожиданного объявления новости о существовании «больных» одаренных, все люди, обладавшие сверхспособностями, затаились, выжидая реакции общества. И эта реакция наступила.

25 марта стало поворотным днем в истории всей страны. В силу вступил федеральный закон, обязывающий «всех генетически измененных граждан явиться в государственные здравоохранительные органы по месту жительства с целью прохождения медицинского освидетельствования, регистрации и получения специального удостоверения ГИГ (генетически измененного гражданина)».

– Большего бреда я в жизни не видел! – возмутился Тони.

– Кто придумал это идиотское название? ГИГ! – буркнул Уилл.

– Ты читай дальше! – завопил Тони, указав Уиллу пальцем на следующий абзац.

«Граждане, подпадающие под категорию ГИГ, не явившиеся для добровольной регистрации до 1 апреля 2016 года, будут привлечены к уголовной ответственности за уклонение от правосудия. Расследование преступлений по сокрытию данных сведений от властей, а также укрывательству и пособничеству лицам, подпадающим под категорию ГИГ, поручается Федеральному Бюро Расследований.»

– Ты хоть понимаешь, что это означает? – воскликнул Тони.

– Да, конечно – спокойно ответил Уилл. – «Освидетельствование» означает как минимум исследование с ног до головы всех показателей и органов одаренных, а как максимум – проведение на них опытов до их смерти в попытке создания формулы суперсолдат, о чем всегда мечтала наше паршивое Правительство.

– А «регистрация»… – подхватил Тони. – означает вживление им всем жучков контроля, с помощью которых ФБР всегда будет знать, где они находятся, и круглосуточно будет за ними надзирать.

– Вот именно! – кивнул Уилл.

– И что мы сможем с этим сделать? – поинтересовался Тони.

– Все, что мы можем… – ответил Уилл. – … это не попадаться.

В Олдтауне настали не лучшие времена. Мнение одаренных по поводу «предложения» Правительства разделилось. Некоторые добровольно сдались властям. Но не все из них вернулись домой, как отмечают разгневанные и отчаявшиеся родственники в социальных сетях.

Другие же предпочли оставаться в подполье, не дав себя обнаружить и полностью отказавшись от использования своих способностей. Поэтому у Уэйна больше не было работы – одаренные не то что не совершали преступлений, а даже боялись признаться самим себе в том, что они особенные.

Фернандо Эмбаркадеро устроил настоящую охоту на незарегистрированных одаренных. Первым именем в длинном черном списке ФБР был «Дэниэл Уэйн».

Как выяснилось, в Испании тоже существовал интернет. Джулия, еще не решившая, какую из двух фамилий оставить, решила вернуться в Олдтаун, чтобы проверить, что с Кондотьерами все в порядке. Прилетев в начале апреля, она тут же заявилась в свое фамильное поместье, но, к ее большому удивлению, огромное поместье было пустым.

Она не знала, где искать кого-либо из Кондотьеров, кроме одного. Она точно знала, что Вэйд лежит в Олдтаунской городской больнице. И она понимала, что этот человек стоит ближе всего к своему раскрытию, находясь прямо под носом у врага.

Когда город окутала тьма ночи, Джулия проникла в здание Олдтаунской городской больницы через стены западного крыла. Войдя внутрь, она быстро и тихо прокралась через потолок на второй этаж, в палату, в которой, как она помнит, лежал Вэйд.

К ее счастью, Вэйд все еще был там.

– Привет, пациент. – улыбнулась Джулия.

– Джулия! – обрадовался Вэйд, дернувшись от неожиданности, и тут же застонав от боли.

– Спокойно, студент! – ухмыльнулась Джулия. – Без резких движений. Обнимемся чуть позже.

– Как ты здесь оказалась? – прошептал Вэйд.

– Вошла без стука, разумеется. – шепнула Джулия. – Ты ведь знаешь, что творится в городе?

– Представь себе, у меня в палате есть телевизор! – съязвил Вэйд.

– Я надеюсь, у тебя не брали никаких анализов после этой всей шумихи? – поинтересовалась Джулия.

– Пока нет. – пояснил Вэйд. – Но меня готовят к операции, которая запланирована на следующую неделю. Перед ней это делается в обязательном порядке.

– В таком случае, я очень вовремя. – сказала Джулия. – Осторожно и без резких движений поднимай свою толстую задницу. Нам пора валить.

Джулии пришлось взять такси, которое ехало, казалось, вечность. Преодолев сильнейшую боль, Вэйд с помощью Джулии все же смог добраться до поместья.