Кондотьеры 2. Будь проклято зло

– Тони же сказал, у него месячные! – улыбнулся Магнус.

– Да пошел ты! – крикнул Уилл. – Я просто не хочу. Не то настроение.

– У кого-то проблемы с «мужским настроением»… – съязвил Магнус, поднимаясь по лестнице – Вэйд возьмет твою порцию, а я займусь долей Уэйна.

Вэйд облизнулся так, что даже слепой мог бы это увидеть. И, что было вдвойне приятно, не получил за это подзатыльника.

Когда наконец большинство команды поднялось наверх для индивидуальных «занятий танцами», Уэйн, оставшийся наедине с Уиллом, начал разговор.

– Послушай, Уилл. – нерешительно вступил Уэйн. – Я знаю, мой уход был сопровожден некоторыми не очень приятными обстоятельствами.

– Не очень приятными? – переспросил Уилл, понемногу начинавший трезветь и приходить в себя. – Не очень приятными? То есть трупы нескольких десятков безоружных человек, это, по-твоему, «не очень приятные обстоятельства»?

– Я знаю, что поступил ужасно – перебил его Уэйн. – Но дай мне все объяснить. В тот момент что-то во мне взяло контроль надо мной. Что-то темное, и сдерживаемое мною всю свою жизнь. Это будто бы был не я.

– Нет, Уэйн. – возразил Уилл. – Это был именно ты, и никто иной! Ты расправился с почти тридцатью невинными людьми без суда и следствия. И это еще бывший детектив!

– Эти люди… – начал Уэйн… – были членами террористической организации, мечтавшей установить в Олдтауне, а то и во всей стране тотальный контроль и заполучить абсолютную власть. Они не остановились бы ни перед чем ради достижения собственной цели.

– Это не оправдывает твоего поступка! – грозно крикнул Уилл. – Ты мог их задержать, посадить в клетку, покалечить, сдать властям! Но ты их убил!

– Если бы не я, это сделал бы Магнус, и ты это знаешь – прервал его Уэйн.

– Мы не знаем этого наверняка – прошипел Уилл. – И потом, речь сейчас о тебе, а не о нем.

– Согласен. – кивнул Уэйн. – Речь обо мне. Я нисколько не отрицаю своей вины. Я просто хочу, чтобы ты меня понял.

– Я отказываюсь понимать убийцу и психопата – решительно вставил Уилл.

– Все совершают ошибки, Уилл. И ты когда-то тоже их совершал – заметил Уэйн.

– Я помню! – воскликнул Уилл. – Но мои ошибки не привели к смерти дюжин людей. Я уже не говорю о том, как ты садистки издевался над Ситвэллом.

– Разве ты забыл, как он обошелся с нами, когда мы попали к нему в плен? – повысил голос Уэйн. – Или тебе напомнить, что он хотел сделать с Джулией? Может быть нам просто нужно было сдаться и смотреть, как Ситвэлл построит свою империю зла и тирании? Я признаю, что оступился. Но ты не смеешь отрицать того факта, что я остановил этого безумца.

– Мы просто променяли одно безумие на другое – печальным голосом ответил Уилл.

Возникла неловкая пауза, на фоне которой отчетливо слышались звуки «танцев» и возгласы «восторженной публики». Через минуту в комнату отдыха внезапно вбежал Тони.

– Ух, Уэйн, дружище, – воскликнул Тони, – это лучший сюрприз, который ты мог нам устроить. Спасибо!

– Благодари Магнуса. Я тут ни при чем – поправил его Уэйн.

– Но мальчишник-то твой. – заметил Тони. – И это лучший мальчишник, на котором я когда-либо был. Правда, это мой первый мальчишник, но все же…

– Рад, что смог вам угодить. – улыбнулся Уэйн. – А теперь, Тони, если ты закончил, у меня для тебя есть кое-какая просьба.

– Все что угодно ради старого друга – кивнул Тони. – Что нужно?

– Необходимо отыскать местоположение кое-каких людей – серьезно ответил Уэйн.

Полученный на клочке бумаги адрес Уэйн спрятал в карман своего черного плаща и ушел из штаба Кондотьеров, не попрощавшись.

Уэйн скучал по своему старому автомобилю, но все же не терял время даром. За четыре месяца он активно практиковался в использовании и контроле своих способностей, поэтому ему не составило труда взлететь, используя свой телекинез, и направиться в нужную ему сторону, облетая небоскребы и стараясь подняться как можно выше, дабы не привлекать внимание ночного города.

Необходимым местоположением была 18 улица, дом 15. Приземлившись, Уэйн нерешительно подошел к порогу и постучал в дверь.

– Войдите – послышался мелодичный женский голос.

Уэйн вытер свои армейские ботинки о коврик, стоящий у входа, и вошел в дом.

Повернувшись к нему спиной, на кухне готовила ужин женщина, выглядевшая достаточно молодо, но явно старше Уэйна. У нее были длинные кудрявые черные волосы, острый нос и карие глаза. Ее лицо очень сильно напоминало лицо самого Уэйна, и не случайно.

– Здравствуй, мама – печально произнес Уэйн, не зная, чего ожидать от такого «эффектного появления».

Женщина, накладывающая суп в тарелку, выронила кастрюлю на пол и замерла, уставившись на незваного гостя в черном плаще с синим капюшоном. Уэйн снял капюшон, и женщина охнула.

– Дэнни! Господи! Не может быть! – завопила женщина, и кинулась обнимать сына.

Ее звали Теодора Уэйн. Испанка по национальности, она была как две капли воды похожа на самого Дэниэла Уэйна.

– Где ты пропадал? Мы так за тебя беспокоились? – начала женщина, из глаз которой покатились слезы. – Мы думали, что ты…

– Нет, мама, я жив – грустно констатировал Уэйн, будто бы жалел об этом факте.

Уэйн был удивлен таким теплым приемом. Он ожидал как минимум того, что в него запустят чем-то тяжелым, и даже был готов применить телекинез для предотвращения получения повреждений от какого-нибудь железного утюга. Опасался Уэйн по одной простой причине. Последний раз он видел мать 16 лет назад.

Уэйн ушел из дома в день смерти своего отца. Боясь осуждения со стороны матери и брата, не хотев выглядеть убийцей в их глазах, он предпочел оставить дом и отправиться в «свободное плавание» куда глаза глядят. Поначалу он работал на трех работах, дабы оплатить свое жилье. Правда, работа грузчика не так тяжела, когда ты обладаешь даром телекинеза, а профессия уличного фокусника и вовсе превращается в любимое хобби.

– Где ты был, сынок? – сквозь слезы прошептала Теодора. – Почему не связался с нами?

– Ты знаешь почему – сухо произнес Уэйн, стараясь сдержать слезы, однако у него плохо получалось.

– Мы искали тебя годами. – начала Теодора, вытирая слезы со щеки. – Мы думали, что ты погиб, когда полиция сказала, что розыск официально завершен и не дал результатов.

Уэйн знал, что его искали, но умышленно уклонялся от «преследователей». Будучи юным подростком, он был напуган и убежден, что его ищут с целью его дальнейшего ареста за убийство отца. Уэйн вышел в свет только спустя три года, когда об этой истории уже все забыли, и никто в Олдтаунском университете даже не заметил, что на юридический факультет поступил молодой человек, признанный умершим по документам полиции. А еще через шесть лет, когда Уэйну было 23, он поступил на службу в полицию.

– Прости меня, мама… – беспомощно ответил Уэйн. – Прости за все. За то, что ушел, и за отца…

– Ты не виноват – оборвала его мать. – Это был несчастный случай. Это установлено полицией. Ты был напуган, а твой алкоголик-отец ужасно пьян. Ты непричастен к его смерти, сынок.

Мать крепко обняла сына, еле доставая ростом ему до плеч.

– Где Уинстон? – поинтересовался Уэйн.

Уинстон был младшим братом Уэйна, которому на сегодняшний день было уже 22 года. Это был молодой человек худощавого телосложения, среднего роста, с лицом, покрытым веснушками и с вечно торчащими на макушке каштановыми волосами. А еще это был парень, который все это время находился за дверью соседней комнаты, и слышал абсолютно весь разговор.

– Здравствуй, братишка – неловко улыбнулся Уинстон, не зная, как себя вести.