Лед твоих объятий

– Ерунда! – стояла на своем Тэй. – Помню я, как ты эти самые мозги проклинала, когда они на твоей любимой эсочке заклинили! И как мы чуть не разбились – тоже помню.

– Да там не в мозгах дело было! И вообще…

– Так, что за спор? – хмуро поинтересовался отец, появляясь из телепорта. – Занимайте свои места, у нас мало времени. – Лорд Кимли, прошу, – обратился он к появившемуся следом Ледяному. – Проходите в салон.

Кимли внимательно огляделся, но медлить не стал. Он невозмутимо поднялся по лестнице и шагнул в открывшийся зев.

– Леди.

Отец окинул нас с Тэй строгим взглядом.

Тэй тут же юркнула в двигор, а я помедлила, оглянувшись назад, на оставшийся далеко внизу двор. В душе шевельнулось непонятное сожаление. Казалось, я забыла что-то очень важное.

– Ребекка, ты идешь? – не выдержал отец. – В двенадцать у меня заседание парламента, и я не собираюсь опаздывать.

Я мотнула головой, прогоняя странное чувство, и вошла в отделанный серебряным деревом салон.

Спустя секунду раздался ровный гул двигателя, машина чуть вздрогнула и плавно взлетела, с каждой секундой набирая высоту.

Прощай, Ругден… Надеюсь, больше не увидимся!

***

Столица встретила нас дождем. Хмурые тучи низко нависли над Сартой, от души поливая безлюдные улицы беспощадными ледяными струями. Высокие шпили домов мрачно чернели на фоне неприветливого неба, редкие двигоры шустро бороздили пространство над городом, уклоняясь от многочисленных электрических разрядов. Осень. Серая, промозглая, неприветливая. Бр-р… Ненавижу сырость!

– Сайтер, давай сначала к южной двиг-ро, – обращаясь к пилоту, распорядился отец.

– Слушаюсь, лорд Гринделл, – невозмутимо ответил Сай и резко развернул эрочку.

Огромная махина громко вздохнула, неторопливо взмахнула крыльями и стала снижаться.

Внизу замелькали огни посадочных башен нашего особняка. Сверху дом напомнил мне Ругден. То ли своей основательностью, то ли блестящей металлической черепицей. Пара секунд – и когти механической птицы коснулись ровных камней площадки. Эр-сат бесшумно приземлился, оправдывая звание самого тихого двига Сарты.

Я отстегнула ремни и поднялась со своего кресла.

– Ну что ж, всем спасибо за компанию. Похоже, пора прощаться, – пробормотала, пробираясь к выходу. Мне не терпелось оказаться в своей комнате, подальше от Ругдена, отцовских нравоучений и восставшего из мертвых Кимли. Если он восставший, конечно, в чем я сильно сомневалась.

– Ребекка, не вздумай уходить из дома, – напутствовал меня родитель. – Вечером я вернусь, и мы обязательно договорим.

– Да, папа, – покорно ответила я, примеряя роль пай-девочки.

Отец подозрительно покосился в мою сторону, но промолчал, оставляя вразумления беспутного чада до более удобного случая.

– До свидания, лорд Александр, – пискнула Тэй, протискиваясь к люку.

– Да-да, всего доброго, юная леди, – рассеянно отозвался мой родитель. – Передавайте привет лорду Кристиану.

– Обязательно, – кивнула Тэй и быстро выскользнула в открывшийся проем.

– Прощайте, лорд Кимли, – обернувшись, пристально посмотрела на своего найденыша. Тот сидел в кресле с совершенно заледеневшим лицом, и лишь глаза – яркие, выразительные, полные тоски и злости, – жили на этом неподвижном лице.

– Еще увидимся, леди Гринделл, – небрежно бросил он.

Я ничего не ответила на это самонадеянное обещание. В голове уже крутились планы на предстоящий день.

Спустившись по лестнице, погладила теплый бок двигора и, получив в ответ едва слышное урчание, улыбнулась. Что бы я ни говорила Тайре, эр-сат был хорошим двигом. Мощным, спокойным, рассудительным. И сердце в нем билось верное и преданное хозяину. Мало кто из простых людей знал о том, что в каждом двигоре оставалась частичка существа, послужившего прототипом машины. Да-да, эта внушительная груда металла была живой и разумной. Правда, не каждый мог слышать душу двига. Только прирожденные двигорщики. Или пилоты, если использовать официальное название немногочисленных счастливчиков.

Я – слышала. И в этом-то и заключалась проблема. Женщин в двигорщики не брали. Вернее, не так. Правильнее было бы сказать, что чувствовали и ощущали душу двигора только мужчины. Рэйи считались неспособными на взаимодействие с механической птицей. Истина, не подлежащая сомнению. А я… А мне никто не верил. Ни родители, ни экзаменаторы в летной школе, ни лорд Куорн – легендарный изобретатель и первый конструктор двигов. Только Мартин знал правду, но старательно делал вид, что она ему неизвестна. Впрочем, брат всегда относился ко мне, как к досадной помехе. Стоит ли удивляться тому, что он не встал на мою сторону?

– Бекки, как думаешь, Бобби согласится поехать со мной на побережье?

Вопрос Тэй отвлек меня от размышлений.

– Тэй, ты же говорила, что с Бобби покончено?

– Не могу я так, Бекки.

Тайра грустно вздохнула.

– Знаю, дура. Но что уж теперь? Мне без него еще хуже, чем с ним. Каждую минуту думаю, где он и с кем. И порываюсь активировать вигтон, чтобы узнать…

– Тэй, а Роберт тоже рвется узнать, что с тобой и где ты? За эти три дня он хоть раз с тобой связался?

– Бекки, ты же знаешь, что ему на меня плевать.

Подруга горько усмехнулась.

– Вот что, Тайра, – я решительно посмотрела на Тэй. – Хватит страдать по этому доргову Энскому! Поезжай к бабушке, отдохни, развейся, пофлиртуй с симпатичными парнями. А Роберт пусть сам тебя ищет, если ты ему нужна.

Я не стала говорить подруге, что Бобби и мизинца ее не стоит. Не стала убеждать, чтобы она разорвала с ним отношения. Не стала доказывать, что ей не нужен такой бабник, как Энском. Нет. Тэй должна была сама принять это решение.

– Думаешь?

– Уверена.

На этом разговор и закончился. Мы спустились вниз, поздоровались с матушкой, и Тэй ушла порталом к себе. А мне пришлось выслушать еще одну нотацию, на сей раз – от Мартина, узнать, что я под домашним арестом, и отправиться в свои покои, дожидаться вечернего разговора с отцом.

Себастиан Кимли

– Ваше величество, я к вам с поразительными новостями.

Гивейский почтительно склонил голову перед Императором.

– Я только что вернулся из Ругдена…

Лорд Гринделл говорил что-то еще, но я не слышал ни слова. Напряженно вглядывался в до боли знакомое лицо и не мог сдержать бушующие эмоции. Артур. Передо мной стоял Артур! Те же серые глаза, тот же проницательный взгляд, та же серьезность и слегка усталый вид. Его брат. Любимый, но преданный им брат. Живой и невредимый.

Он непроизвольно сделал несколько шагов вперед и приблизился к сидящему за столом мужчине.