Ковчег 5.0. Начало

Неизвестно…

Но!

Мне повезло! Я жив! Я мыслю – значит, я существую! Древняя истина, не потерявшая актуальности!

Мне бы радоваться! Но вот ведь закавыка! Вот ведь проклятье! Я не могу встать на свои новые ноги! Я даже не могу пошевелиться и проползти десяток шагов до долбанного ручья!

А-а-а-а-а-а!

Бешено дергаясь, я уже не тащил себя вперед, я пытался вырвать из земли жесткий корень, чтобы выместить на нем свою злобу, свое беспомощное бешенство. Последний рывок и я резко замер, уткнувшись в землю щекой.

Все? Даже это отняли? Не могу пошевелить и пальцем!

Вы исчерпали свою бодрость!

Вы сможете вернуться к совершению действий после частичного восстановления бодрости!

Желаете узнать подробней об этом крайне важном показателе персонажа?

С удовольствием! Хоть что-то предложили узнать…

Секундочку… а это за надпись?

Ваша сила повысилась на единицу!

Вот это да! Где-то глубоко внутри моей жирной туши проснулся огонек совсем было потухшей надежды. В отличие от своей ужасающей физической формы, я никогда не жаловался на память. И отчетливо помнил, что одна единица силы дает три добавочных килограмма грузоподъемности. Проверить дело быстрое…

Спустя несколько секунд я убедился, что теперь могу переносить уже не двадцать три, а целых двадцать шесть килограмм. Тем самым «лишними», ошибочными, остаются еще ровно сорок кило жира. Стоп… вот точные цифры мигают в окошке, указывая перегруз. Тридцать девять килограмм девятьсот грамм. И что получается? Либо я не обратил внимания, либо общая масса округлена, либо же я похудел на сто грамм, пока боролся с чертовым корнем.

Возможно ли это?

Да.

Ковчег 5.0 разрабатывался как проект Мягкого Угасания, что никогда не скрывалось. Он давал людям шанс прожить долгую, в потенциале даже бесконечную жизнь, при этом не должен был допустить морального отупления. В Ковчеге надо есть, надо пить, надо мыться, надо спать и надо ходить в туалет! Надо делать все то же самое, что и в навсегда утраченном реальном мире. Слова «Мягкое Угасание» означали невозможность воспроизводства. В этом мире никогда не родятся настоящие человеческие дети. Одна надежда на тех, кто выжил и остался там – на планете Земля.

Очнувшись от некстати нахлынувших мыслей, я перешел на страничку о параметре «бодрость».

Так… этот параметр играет огромную роль в повседневной жизни каждого персонажа. Его шкала выражена не в пунктах, а в процентах. Бодрость тратится при каждом действии персонажа. Увеличить размер шкалы невозможно, но с ростом характеристик бодрость начинает убывать с гораздо меньшей скоростью. Восстановление бодрости происходит автоматически, так же как количество пунктов маны и жизни. Возможно ускорить восстановление сего важнейшего параметра при помощи некоторых растений, мяса и прочих ресурсов или предметов мира Ковчег 5.0.

Ладно, с этим разобрались. С некоторой неохотой закрыв справку – хоть одна активировалась! – я взглянул на шкалу. Семнадцать процентов восстановилось. Совсем коротенькая желтая полоска медленно ползет вверх. Что с жизнью и прочими данными?

ХАРАКТЕРИСТИКИ:

Уровень: 0

Ум: 1

Сила: 2

Ловкость: 1

Телосложение: 1

Свободные баллы: 0

Текущий уровень жизни: 31/55.

Текущий уровень энергии: 25/25.

Текущий уровень бодрости: 18/100.

Тридцать один пункт жизни остался? Это как?!

Меня ведь никто не кусал, не бил!

Никто не бил меня…. А так ли это? Покосившись вниз, я обнаружил рядом с щекой довольно острый камень, торчащий у стебля растения со светло-пурпурными листьями, испещренными частыми черными прожилками. Похоже, я сам себя чуть не угробил, когда в припадке бессильной ярости дергался на земле, ударяясь телом обо все выступающие предметы.

«НЕ умирайте! НЕ умирайте! НЕ умирайте!»

Так, кажется, буквально кричала система? И судя по повторяющимся строчкам и экспрессии, писал предупреждение живой человек. Коротко, четко, «громко», емко. Один из команды разработчиков и техподдержки? Запросто. Боюсь и предположить, что там началось, когда Ковчег 5.0 пришлось запустить досрочно. Еще один конец света…

Конец света… неужели и правда пришел конец всему? На самом деле?

32/55.

Медленно жизнь восстанавливается. Бодрость уже на сорока процентах.

Расслабившись, я приник к земле и затих. Буду ждать восстановления бодрости до ста процентов. Потом повторю свою лежачую физзарядку для Жирдяя. Только более осторожно, без ударений об острые предметы.

Примеченное ранее растение продолжало маячить перед глазами, тыча мне листьями в лицо, но я на предложение не повелся. Да, вполне возможно, что данный сорняк может быть одним из тех, что восстанавливают жизнь или бодрость. Но с такой же возможностью пурпурные листья могут оказаться ядовиты. Про крик-просьбу системы не умирать я помнил четко, и рисковать не собирался. Больше никаких необдуманных решений. Вдруг там какой-нибудь критический баг в системе и умершие в игре персонажи подвергаются банальному удалению, что для моей цифровой личности означает повторную смерть и уже навсегда.

Хочу ли я умирать? Нет. Пусть я и жил как отшельник, но жизнь мне нравится. И посему постараюсь оттянуть неизбежность как можно дольше.

За мыслями время пролетело незаметно. Бодрость восстановилась к моей радости. Пора ее потратить. Вытянув вперед руки, вцепился в несчастный корень, напряг все свои мышцы и предпринял еще одну попытку проползти вперед. Шорох и хруст слились воедино. Бодрость упала на двадцать процентов. В моих руках оказался обрывок древесного корня, а шорох возвестил, что я продвинулся вперед сантиметра на два. И все благодаря дополнительной единице силы. «Рычаг воздействия» я, к счастью, не утратил – теперь из земли торчало два куска потрепанного корня. За них я и схватился. И р-раз! И р-раз! И р-раз!

Остановился я вовремя – когда от шкалы бодрости осталось три процента, чтобы вновь не валяться, как рухнувшее дерево. Оценил свой прогресс – продвинулся еще на семь-восемь сантиметров, вплотную приблизившись к корню-помощнику. И уже приметил следующую «хваталку» – торчащий из земли ребристый черный камень. Снова ожидание, снова вслушивание в окружающий мир – а вдруг услышу человеческий голос – и снова вперед на битву со своим непослушным телом.

К ручью я добрался в темноте. Не быстрое это дело оказалось – делать непомерные усилия, пытаясь преодолеть игровые законы. Часы пролетали один за другим, а я все полз и полз по земле, приближаясь к цели сантиметр за сантиметром, следя за показателями жизни и бодрости, пытаясь строить предположения о принципах роста базовых характеристик. Успеха в росте я добился, в прогнозах системы – нет. Для меня осталось загадкой, на чем основывается Ковчег, когда принимает решение, выдавать мне единицы характеристик или нет.

Три попытки подряд, когда я сжигал бодрость до предела и вновь ждал ее восстановления, мне не дали ничего. Зато потом два раза подряд внезапно выдали драгоценную награду. Воодушевленный прогрессом я тащил и тащил свою тушу вперед.

При последнем рывке, когда мои руки хватко держались за мокрый толстый стебель неведомого растения, я преодолел сразу сантиметров двадцать, и мое лицо окунулось в холодную воду.

Ручей! Славно-то как все сложилось – цель моего странного путешествия одновременно являлась и заслуженным призом победителю. Припав губами к воде, я сделал небольшой глоток и мгновенно ощутил если не экстаз, то самое настоящее блаженство. Перед глазами прояснилось, я стал куда лучше видеть – словно с объектива камеры смыли пыль. Вот силуэты деревьев, вот очертания узкой канавки, наполненной поблескивающей под светом луны водой. Интерфейс на несколько секунд высветил две короткие шкалы с надписью «Голод» и «Жажда». Последняя шкала поражала своей наполненностью и тревожно мигала, показывая, что я потихоньку умираю от жажды. Шкала «голода» наполнилась на две трети. Крякс-Брякс Сияющий! Да они не шутили, когда в рекламных проспектах утверждали, что мир цифровой ничуть не мягче мира реального и во многом превосходит его своей суровостью.

Негативных последствий от осторожного глотка не последовало, и я припал к воде со спокойной душой. Выпил, наверное, литра три, никак не меньше. Шкала «жажда» успокоено посветлела и налилась мирным зеленым цветом, сигнализируя, что мне не о чем беспокоиться. «Бодрость» и жизнь почти полностью восстановились благодаря обильному питью.

Восстановилось все, кроме моей настоящей бодрости. Жирное тело Жирдяя, протащившееся по земле и взрывшее дерн и листву, не ощущало ничего негативного. А вот психологическая усталость имела место. Первый широченный зевок стал предвестником скорого проваливания в сон. Против сна я особенно не возражал. И мне не нравились текущие условия – слишком уж темно вокруг. Неохота в темноте удариться головой о камень, напороться на острый как нож сучок или захлебнуться в мелкой канаве, если сослепу собьюсь с пути и вместе с завершением «бодрости» финиширую посреди воды.