Низший 2

А сколько гнева в ревущем голосе. И сколько испуга… внезапного и постыдного испуга. Такой неловкий испуг испытывает взрослый мужчина, перепугавшийся внезапно выскочившей из подворотни собачонки.

– Чего так испугался-то? – продолжаю я улыбаться – Ты будто седой дедуля, пойманный внучкой за рукоблудием во время просмотра комедии «Старые стервы в раю».

– Что несешь?!

– Блок давай – буркнул я, убирая улыбку и оттягивая ворот футболки – Номер одиннадцатый. Блок мне!

– Ты не сильно рот раз…

– Блок давай! – рявкнул я, глядя на мужика с нескрываемым отвращением. Так смотрят на вывалившееся из пакета собачье дерьмо.

– Ты это…

– Отказываешься дать блок? – прервал я его и поднял лицо к потолку.

Прямо над нами висела огромная покосившаяся полусфера системы.

– С-сука! Я тебя запомнил! Сейчас принесу!

– Три блока! – добавил я и Йорка с Баском продемонстрировали номера.

Шестьдесят третий глянул на номера, круто развернулся и утопал, чеканя каждый шаг черными ботинками. Держится грозно. Держится серьезно. Вот только это не так – очередная пешка в ярком оранжевом плаще. Пешка удивительно неплохо зарабатывающая и, судя по куче признаков, находящаяся на хорошем счету у ничего не подозревающей системы. А ей бы стоило озаботиться подозрениями – эта тварь в ярком плаще подставляла и ее и простых работяг старающихся выжить и заработать на черный день.

Шестьдесят третий сраный номер не может не знать – система не прощает провала заданий. Не доставил блоков – получи откат статуса! Был полуросликом? Вернись к оркам! Был орком? Тебе пора в гоблины. Был гоблином? Тебе облегченку, за которую почти ничего не платят. Наверняка уже не раз и не два из-за этого упыря немало честных работяг похерило свои планы, кого-то искалечили ни за что, кто-то может и вовсе был убит – что на Окраине стоит жизнь гоблина? Ничего.

Если это просто чмо в ярком, то, где серьезные фигуры?

А они за нашими спинами. Тут и гадать не надо. Та шестерка городских, что прибыла заранее, и, соря деньгами, сытно поужинала в Веселом Плуксе. Следом они поискали жирного Джонни, но нашли лишь остатки его вони и пару наверняка не слишком добрых посмертных слов. Вроде – наконец-то этой твари перехватили глотку. Свято место пусто не бывает. И на место Джонни попросился мечтающий о карьере Барс с верной подругой Буксой. Он вполне неплохо справлялся со своей ролью, нагнетая страх, угрожая, убеждая, создав надежный блокпост в тридцатом и готовясь пропускать особо упорных с заранее уговоренным интервалом.

Интервал – вот важнейший момент этого стопроцентно рабочего старого успешного плана.

Небольшая группа берет три блока и торопливо тащит их несколько километров по дорогам и тропам. Часть пути им в любом случае придется проделать по сумрачным тропам. Почему? Из-за временного лимита, установленного самой системой и неплохо укорачиваемого этими жадными и хитрыми упырями. Система сама себе подосрала, установив на задание временной лимит.

Возможность получить блоки в семь утра и иметь целых пять часов для их доставки?

Хрен вам, гоблины! Этого не будет!

Джонни, а теперь занявший его место Барс, продержит вас на перекрестке часа три. У него в потной ладошке список номеров. Сверяясь с ним, часть «несунов» он морально и физически попрессует, заставит взять блоки и тут же отдать за углом. Согласятся на это не все. Систему боятся. Статус терять не хотят. Кто-то обязательно устоит. Скажем – процентов пятьдесят. Что ж – не проблема. Барс сделает что может, а затем неохотно пропустит всех – но с интервалом.

И вот благодаря всем этим задержкам ты получил блок в десять утра – у тебя всего два часа на доставку. Тут ты уже не сможешь особо выбирать маршрут и тебе не удастся пройти одними только светлыми безопасными тропами. Так или иначе но на одной из тропок смерти пройти придется. И вот там-то тебя, дружок, и будут поджидать злые городские дяди с большими ножами. Убивать? Да зачем? Увидишь нож – и, предварительно шумно обделавшись, протянешь блок и попросишь лишь об одном – дайте уйти, пожалуйста. Боязнь потерять статус не сравнится со страхом смерти – последняя всегда побеждает, ведь она окончательна. А статус всегда можно восстановить долгим и упорным трудом.

Вот и весь план.

Собрав максимальное количество загадочных блоков, городские убывают обратно, унося богатую добычу. Учитывая, как щедро они разбрасывались солами в Веселом Плуксе – ради дешевой мелочи их дергать бы не стали. Блоки стоят дорого. Может даже очень дорого. И вот это уже интересно.

А еще я впервые за все время, проведенное на Окраине, ощутил смутно знакомый холодок под глазами. Будто мне к щекам под глазами приложили два куска сухого льда. Это ощущение бодрит, говорит о том, что в этот раз опасность достаточно серьезна.

Мудило в оранжевом плаще вернулся уже в роли бурлака. Притащил на веревке пластиковый лист с тремя достаточно внушительными прямоугольными блоками. Смотрящая в потолок сторона окрашена в красный цвет, сбоку торчит кусок широкой и толстой пластиковой предохранительной ленты. Шагнув, прошел впритирку с шестьдесят третьим, попутно смерив его настолько брезгливым и глумливым взглядом, насколько сумел передать. Нагнувшись, приподнял.

Килограмм двадцать пять. Вес, подходящий для переноски в одиночку. При условии, что в наличии имеется рюкзак. У нас они имелись у всех троих.

– Загружаем в рюкзаки – коротко и спокойно бросил я, глянул назад.

Другие группы медленно приближались. Отлично. Махнув им рукой, крикнул:

– Давайте быстрей, гоблины! Поезду пора отправляться! Живо, живо! Андиамо, орки, андиамо!

– Ну ты и дурак – подал голос, пришедший в себя шестьдесят третий – Тупорылый ты гоблин. Не представляешь в чьи дела вмешиваешься, чью схему ломаешь. И меня ты зря задел, урод. Пожалеть заставлю.

– Ты меня? – рассмеялся я, подступая к нему вплотную – Знаешь в чем между нами разница? Нет? Я поясню – ты тот, кто старается выглядеть серьезным и крутым. Следишь за словами и одеждой, ходишь важно. А я… я просто безумный гоблин, которого тебе, дерьма кусок, лучше не задевать. Потому что в отличие от тебя мне плевать на то, что будет дальше – пронзи меня пятью кольями, я все равно буду рваться к твоей глотке. И перед тем, как сдохнуть – перегрызу ее! Схема? Я ломаю чужую схему? Это вы ломаете схему системы! И она единственная в этом гнилом мирке, кто, как я вижу, не действует исключительно ради своей выгоды. Ты гребаная городская сука, пытаешься помешать доставке каких-то важных блоков на Окраину. И тем самым ты и те, кто потрахивает тебя каждый день в задницу и шлепает по пухлым щечкам, творят великую беду! И когда из-за ваших трахнутых схем на Окраине случится что-то действительно плохое – вас в городе это не коснется. Пострадает только Окраина. Не так ли, дерьма кусок? Кстати – в этом плаще ты выглядишь как позолоченный кусок жирного дерьма. Таков твой стиль?

– Ты пожалеешь! – прохрипел мужик.

– Нет – покачал я головой – Не пожалею. А вот ты – да. Сейчас, жирный ты ублюдок, молча и быстро раздашь всем блоки. Не забывай – система смотрит на нас. Оценивает твою расторопность. Подведешь ее – и в следующий раз выгодное задание получит кто-то другой. Живо!

– Ты…

– Заткнись! – рявкнул я и он осекся, подавился следующим словом.

Я повернулся к другим группам:

– Разбирайте и грузите в рюкзаки блоки! Те, кто хочет донести блоки до цели и выполнить задание, пусть через пять минут будут у начала тридцатого магистрального. Через пять минут! Никого ждать не будем. Если этот кусок дерьма в плаще цвета мочи будет стараться вас задержаться – машите полусфере, что над вами, указываете на промедление. Он постарается вас напугать своим хриплым грозным голоском. Не верьте и не бойтесь! Он никто.

Загрузив блок в рюкзак, вскинул на спину, пару раз неглубоко присел, наклонился. Нормально. Несколько километров вполне можно пройти. Но все же рюкзачные лямки слишком узкие. Придется переделать и жаль, что не сделали этого раньше. Протолкавшись через вялых гоблинов, вывел группу к началу тридцатого коридора. Выжидающе глянул на команду. Досчитал до трех. И Йорку прорвало.

– Оди! Ты… не хочу ничего такого, но…

– Йорка!

– Да!

– У нас в группе не должно быть ломанных скромных голосков, когда дело касается всех. Никакой стеснительности и робости. Никаких покашливаний и заходов издалека. Это приводит к беде! Сначала мямлишь, затем ведешь за моей спиной странные разговоры, а следом уже недоверие, заговоры и развал всей группы – причем в самый для этого неподходящий момент. В результате все мучительно погибают. Поэтому! Если есть что сказать – говори напрямую! А чтобы было легче – начни со звонкого оскорбления, переходящего в вопрос. Пример: «Оди! Гоблин ты трахнутый! Что творишь?!». Попробуй.

– Оди! Гоблин ты трахнутый! Что творишь?!

– Ты про что? – осведомился я.

Йорка ткнула рукой, указывая на скрытого группами мужика в оранжевому плаще:

– Зачем нарываешься с ним? Он ведь городской. Крутой! Скажет слово – и нам крышка!

– Он крутой? Ну нет. Это просто извозчик. У него такое же задание по доставке блоков, как и у нас. В свое время на него надавили, подбросили немного деньжат, и он вдруг начал и себя считать крутым. Если я вдруг грохну этого придурка – его просто заменят. И никто даже не озаботится тем, чтобы отправиться на Окраину и найти гоблина-убийцу. Было бы ради кого напрягаться. А вот кого нас стоит бояться – так это тех шестерых волков, что засели где-то на сумрачных тропах и ждут свои жертвы.

– Согласен – сказал Баск – Я не видел, но слышал. У этого типа с вагона голос овцы. Старается быть крутым. Но не получается. Оди прав. Забудь про овцу, Йорка. Думай про волков. Оди…

– М?

– Я не знаю тех тропок. Провести смогу километра два еще. А дальше уже никогда не заходил. И не расспрашивал никогда про те места – незачем было. Расписания полусфер не знаю…