Баба Капа. Сборник рассказов

Чиж мотнул головой, открыл глаза.

– А ты кто, бабка?

– Тебе имя назвать? Оно тебе ничего не скажет.

Чиж согласно закивал. Посидел немного, морща израненный, с длинной полоской пластыря, лоб.

– Как ты там сказала? Уходя уходи? – он тяжело встал, опираясь на стенку. – Наверное, ты права. Пойду я.

Махнул на прощание рукой, стал медленно спускаться по лестнице, шатаясь. Баба Капа провожала его взглядом, не делая попыток остановить.

Дверь резко распахнулась, и из квартиры вылетела Олеся. Босыми ногами сбежала по лестнице, схватила его за плечи, резко развернула к себе.

– Дура, значит?! Надоела, значит?!

Наверное, Костя Чиж в тот день побил все рекорды по выхватыванию люлей от женщин всех возрастов: профессионально – от Нади, на любительском уровне – от бабы Капы, и вот сейчас –звонкая, на почве поруганных чувств, пощечина от Олеси. Привалившись к стене, Чиж вдруг засмеялся, вытирая лицо и сдирая пластыри.

– Бабы, да вы ох..ели все!

Схватил за пуговицу ее халата, притянул к себе.

– Дура ты, Олеся! – беззлобно сказал он. – Ты поменьше сопли распускай, глядишь, и мужики потянутся! Таких, как ты у меня было – ну вот просто до хера! Пока стелешься, уважения к тебе не будет ни у кого. Пока!

Он спустился на первый этаж, оставляя плачущую Олесю. Внизу хлопнула подъездная дверь.

– Вот с виду – редкостный дятел, а какие мысли! – сказала баба Капа задумчиво. – Подумай над этим, Олеся…

***

Она вышла из супермаркета, с большой коробкой под мышкой. Вытащила из кармана телефон.

– Алло?! Григорий, ты как там? Нормально все? Прекрасно! Слушай, как к сыну соберешься, ко мне сначала зайди. Подарок ему купила, подаришь как будто от себя. Ага. Давай, не болей.

Она спрятала телефон. Вытянула перед собой огромную коробку с изображением Тысячелетнего Сокола.

– Приятно, черт побери, что даже на пенсии могу позволить себе купить космический корабль.

Бодро зашагала по дороге.

– Ты или туда, или сюда! – раздалось сзади возмущенное. – Идет как по Невскому! Дай проехать!

Бабуля обернулась. Лицо молодого велосипедиста было возмущенным, видимо пешеходы, постоянно вынуждающие его сбавлять скорость, раздражали не по-деццки. Он слез с велика и теперь, крепко сжимая руль, шел за ней, испепеляя неповоротливую бабульку взглядом из-под оранжевого шлема.

Она уже было собралась популярно рассказать наглому велосипедисту о том, что если он еще раз откроет свою пасть, то ему будет очень затруднительно держать поломанными руками руль, а вывихнутыми ногами – давить на педали. И что тротуары придумали для пешеходов, а не для всякого нетерпеливого мудачья в оранжевых шлемах и на горных велосипедах.

Все это было бы немедленно озвучено, а в случае особой непонятливости и подкреплено парочкой хороших ударов, если бы не вспомнившиеся слова ее новой знакомой Саши Арефьевой: «Уступай дорогу дуракам и сумасшедшим…»

Бабуля отошла в сторону, кротко прижала к себе коробку.

– Проезжайте, пожалуйста. – выдавила из себя улыбку.

Велосипедист хмыкнул. Уселся на велик и закрутил педали, набирая скорость.

Бабуля смотрела вслед и думала, а правильно ли она поступила? С одной стороны, избежала конфликта, а с другой – осталось чувство уязвленного самолюбия. Эх, прав был Ежевичкин – не ее эта тема, восточная философия. Учиться ей и учиться….

Вздохнула, крепче прижала коробку. Зашагала дальше, пытаясь выкинуть из головы мысли об инциденте. А оранжевый шлем маячил впереди, лавируя среди людей и удаляясь все дальше…

Эх!

– Мудак!!! Смотри, куда едешь! Сука!!!! – раздалось впереди визгливое. Баба Капа прибавила шаг. У обочины стоял тот самый велосипедист и зло грозил кулаком в сторону стремительно удаляющейся красной девятки. На оранжевом шлеме застыли бурые капли, белая футболка и красные шорты мгновенно пропитались грязной водой. Он зло вытирал лицо, размазывая грязь и чуть не плача от обиды. Велосипед валялся рядом с лужей, в которой колыхались остатки дождевой воды.

Однако!

Баба Капа в задумчивости прошла мимо. Вспомнилась китайская мудрость: «Сиди спокойно на берегу реки, и мимо тебя проплывет труп твоего врага!».

***

Стелла заехала во двор. Остановилась у подъезда.

– Спасибо вам, Стелла, – с чувством сказал Григорий.

– Перестаньте, – улыбнулась она. – Берегите голову. Хорошо, что все обошлось.

Григорий виновато и даже как-то стыдливо посмотрел на эту красивую женщину.

– Стыдно как-то… Все должно было быть наоборот – это я должен женщин защищать, а тут… Подруга у вас замечательная. Надя, кажется?

– Надя, – кивнула Стелла.

– Замужем? – как бы невзначай поинтересовался он.

– Она? Да. А что? – Стелла хитро улыбнулась. – Понравилась?

Григорий замялся.

– Ну, в общем-то да. Хорошая женщина. Ну, раз замужем… А вы? Замужем?

– И я, – ответила Стелла. – А вы меня замуж зовете?

– Куда мне… – он покраснел. – Ваши мужья – все, наверное, каратисты крутые.

Стелла покачала головой.

– Совсем не обязательно. У Надюши муж – ученый, у меня – переводчик. К миру спорта оба имеют самое отдаленное отношение. Разве только на уровне физзарядки по утрам, и то нерегулярно. Главное – какой человек, а его профессия – дело десятое.

Григорий заметно погрустнел. Стелла украдкой смотрела на него. Сразу видно – человек хороший, добрый, но какой-то… нелепый, что ли. И мягкотелый. Впрочем, как она уже сказала, не всем быть крутыми мачо. Где-то есть женщина, для которой этот Григорий будет самым дорогим человеком.

– Да я вот думаю жизнь свою личную наладить, только никак не получается. – вздохнул он.