Записки из онкологии. Смех – уникальное лекарство, и его должно хватить на всех

Перед отбоем с Николаем из 6 палаты в разговоре подошли к традиционному вопросу «Откуда эта дрянь появляется?» «Знаешь, Денис, мой зять рылся в интернете и нашел такое предположение, – в нас появляется грибок. Нервами, срывами, негативом мы сами выращиваем его…» «Так что, не писихуй?» «Ага…» Думайте позитивно и будьте здоровы!

Анализы-анализы-анализы: кровь из вены, кровь из пальца и так по кругу. Ноют вены и болят пальцы… Ворчишь, но идешь, – сдавать НАДО! Сегодня утром понял, что нам еще всем повезло, когда услышал в коридоре слова медсестры: «… чтобы завтра сдал анализы! Кровь из носу!»

Павлу привезли телефонную гарнитуру, которую я благополучно подключил, настроив радиоприемник. Теперь они друг с другом не расстаются ни днем – ни ночью…

«Паша, ты наушник в другое ухо переставляй, когда лежишь».

«А что такое?»

«Да, медсестры не знают, как реагировать, – то ли пытаться отвечать на вопросы, которые ты не им задаешь – то ли „дурку“ вызывать…»

Наши новые соседи лежат под «химией», Павел откапался, у меня перерыв в несколько дней до второй капельницы, Сергей ожидает результатов гистологии для назначения первой. «Мужики, „утку“ кому-нибудь надо?» – раздается вопрос Павла к лежащим. Дуэт: «Водку?!»

Возвращение в «родные» стены первого потока началось, – прошли назначенные каникулы и в коридоре отделения стали появляться, начавшие забываться, лица. «Добрый день!» – в палату заглянула вторая половина нашего некогда «хулиганского дуэта». «Толя! Какие люди! Здравствуй! Как твои дела, как здоровье?» «Да, не дождетесь! Получше!!» Разговорились, поделились новостями: «Толя, а ты курить не бросил?» «Представляешь, бросил. Да, и не тянет… Даже когда выпиваю и то не тянет». «Толя, а ты уверен, что ты то пьешь?..»

Приоткрылась дверь и в палату тихо шагнула Таня. Утренние замеры душевного тепла пациентов: «Денис, тебе градусник дать?» «Да, а еще обнять и поцеловать! Доброе утро!» Через несколько минут дверь вновь приоткрылась, расстелив в палате освещенную дорожку: «Вы, как хотите, а я включаю свет». На часах половина восьмого, за окном начинается пурга, а в нашей жизни начался новый день.

«Здравствуйте, товарищи больные!!!» – эхом пронеслось по коридору, и я в который раз поймал себя на желании вытянуться во фрунт и прогавкать в ответ: «Здравия желаю, товарищ Лена!!!». Несмотря на высокий рост, громкий глас, сальные шутки и плотное телосложение (как-то Лена проговорилась, что тягает дома гири), у нее женское сердце, переживающее за нас, но глас уж больно громкий. «Мужики, надо написать письмо Шойгу, чтобы Лену призвали на действительную воинскую службу. Такой командный голос пропадает…»

«Денис, может уже закроем окно? Кажется, проветрилось…» – вопросительный взгляд Сергея скользнул от созерцания ветреного пейзажа на меня. «Да, а то меня уже сдувает,» – присоединился лежебока Паша. «То-то я смотрю, у тебя кровать на 4 сантиметра сдвинулась… Закрываем!»

«…и вот меня лечат-лечат, а я все живой…» – застал я конец фразы Юрия Ивановича, вернувшись после традиционного утреннего кофейного ритуала. Но ответ Павла услышал полностью: «Значит, плохо лечат…»

«Нет, ну, не могли нормально облучить, чтобы и усы не росли!» – сокрушается Павел перед зеркалом. – «Чтобы совсем бриться не надо было!» «Паша, а надо было договариваться, что облучать в первую очередь». Тут и Сергей подключился: «Ага, а еще бы в интимной зоне попросил, чтобы не росли». «Лучше интимную стрижку, бабочку…» – разошелся я. «Под свинцовый трафарет!» – подхватил Сергей эстафетную палочку… «Нет, Серега, это уже мы просить будем. Паше уже хватит…» Ему, действительно, уже хватит: за спиной 7 курсов химии и несколько облучений, но он стоит и, улыбаясь, смотрит на наши отражения в зеркале, – сегодня его выписывают. Чистой дороги и здоровья тебе, друг!

«Ну, как себя чувствуете?» – обратилась к Сергею Наталья Ивановна во время утреннего обхода. «Да, нормально. Вчера подташнивало немного. Знаете, как с похмелья состояние…» «Наталья Ивановна, он сейчас привыкнет к такому состоянию и после выписки в кабаке будет не выпивку, а капельницу просить…»

«А мне сегодня капельницу делать не будут!» – показал язык Серега. «Не понял!» «Олеся сказала, что это от тошноты, а у меня все нормально!» – похвастался он. «Олеся! А почему это товарищ у нас отрывается от коллектива? Сказали, что все будет, как у меня, так делайте!» «Да, ради Бога! Хоть восемь сразу ему поставлю». «Но меня же не тошнит!» – возмутился Сергей. «Сейчас его затошнит, я обещаю…» – улыбнулся я Олесе. «Ты еще предложи, чтобы мне клизму с патефонными иголками сделали!» – улыбаясь, продолжал парировать Серега. «Заметьте, не я это предложил! Любовь Федоровна!!! А можно моему соседу…» – предложил я принять участие в нашем цирковом представлении улыбающейся «гуру перевязок». «А почему бы и нет?» «Нет!!! Не надо мне!!! Денис, вот ты и жук!» – раздался глас вопиющего в больнице. В коридоре отделения стало светло от улыбок, за окном так же светло от «царской погоды». Улыбка – универсальное лекарство, а его должно хватить на всех…

Незаметно пролетели выходные и наступил понедельник. В приемный покой выстроилась длинная очередь жаждущих лечения, а для нашей палаты утро наступило с просьбы прятать днем телевизор, дабы главврач не видел. Теперь ужасы и пошлости с воли будем созерцать лишь по вечерам, но не об этом речь. Поговорим о поступающих. Точнее, об одном из них: положили в наше отделение мужика, извините, МУЖЧИНУ (как он о себе думает, судя по гордому виду). Разговариваем в коридоре с Любовью Федоровной, а мимо нас Таня ведет этот новый персонаж на ЭКГ. Мало того, что он идет в ветровке, так еще и тащит с собой сумку со всеми своими вещами: «Ну, куда Вы с сумкой? Оставьте вещи в палате»… «Я свои вещи не оставлю!!!» Сидим и ждем момент, чтобы посмотреть, как он в туалет будет ходить – с сумкой или без?

«Три девицы под окном, – их не выдержал балкон», – именно с этой фразы начался новый день. Соседи из шестой палаты с утра пораньше перенесли свои утренние беседы в буфет, дабы не мешать сокамерникам спать. Но недаром говорится, что добрыми намерениями выстлан путь в ад, – буфет расположен аккурат напротив открытых в целях борьбы с духотой палат. Не спят все. Решаю сделать одолжение обстоятельствам, встаю, натягиваю спортивные штаны и с полуоткрытыми глазами бреду по коридору в сторону строений, обозначенных буквами «МЭ» и «ЖО». Мне навстречу двигаются два знакомых силуэта. На полусонном автомате разворачиваю плечи, поднимаю подбородок и: «ДОБРОЕ УТРО, ТОВАРИЩ ЛЕНА!!! Доброе утро, Таня…» После чего не спеша продолжаю движение, а вдогонку уже несется звонкий Танин смех и глаголет Лена про мою утреннюю прическу, но это уже совсем другая история.

«О, Юрий Федорович вернулся! И на свое родное место!» – так начался утренний обход в нашей палате. «Наталья Ивановна, а мы поняли, почему он полюбил эту койку. Когда Наташа приходит убирать наш номер, то для того, чтобы протереть подоконник, ей приходится перегибаться через Юру…» – улыбнулся Юрий Иванович. Ну, как не вставить пять копеек: «А Вы удивляетесь, почему у него давление высокое!»

«Денис, ну, мы и конспираторы! Спрятали, блин!» – сквозь смех выдавил Юрий Иванович, показывая пальцем на окно. Поворачиваю голову и понимаю причину, по которой Наталья Ивановна с трудом сдерживала смех во время утреннего обхода: на улице светит яркое солнышко, отбрасывая на жалюзи силуэт телевизора с раздвинутой антенной.

Не спеша иду по коридору, из потока мыслей выдергивает Олесин голос: «Денис, не грусти, скоро химия начнется…» Такого повода для радости мне еще не давали.

Раннее утро. Чтобы не будить соседей по комнате, тихо оделся, заправил койку, взял мыльно-рыльные принадлежности и пошел в душевую (по пути вспомнив, что забыл дома станок). За отсутствием зеркала, зажав в пальцах лезвие, наугад бреюсь. Неожиданно взгляд ловит название на ванне: «МАРКО ПОЛО». Захотелось залезть в нее и отправиться в путешествие, а получилось рассмеяться и порезаться. Интересно, а почему в отделении на «суднах» нет надписей: «Святой Петр» и т.п.? Надо предложить…

Сдали анализы, сидим – разговариваем: «Толя, вот что-то хочу, а кого не знаю…» «Ничего, не переживай, – еще пару курсов химии пройдешь и уже никого не захочешь».

«Анатолий, вот за что я тебя уважаю, так это за то, что всегда можешь подбодрить в трудную минуту!»

В буфете, напротив открытой двери нашей палаты, сидит поступающий в наше отделение и заполняет документы. Поднимает голову и видит у нас пустую койку: «Скажите, а эта кровать совсем свободна?» «Судя по вашему взгляду, уже совсем нет…»

На завтрак молочный суп с гречкой. Толин голос: «Не понял… Я же вторую для чая взял…» Отрываю взгляд от тарелки, а у него в руке, наподобие японских палочек, зажаты две ложки. «Ну, это либо с голодухи – либо ты в Японию собрался…»

«Ну, и куда мне мужчин ложить?» – с таким вопросом в нашу палату зашли Наталья Петровна с Натальей Ивановной. Отрываю взгляд от «Записок»: «Нет, ну, если бы женщин, мы бы подвинулись, а мужчин нам не надо!»

«Вот Вам лекарство, будете пить три раза в день после еды» – Наталья Петровна принесла Юрию Ивановичу упаковку Бронхолитина. Вечером сосед с интересом рассматривает коробку: «Мужики, посмотрите!» На упаковке нарисовано ДВА ЖЕЛТЫХ цветка. Задумались…

«С утра пораньше уже народ мучаешь по интернету?» – подошел ко мне наш новый сосед. «Нет, Степан, записываю происходящее, пока из памяти не стерлось!» «А-а-а! Про харю треснувшую не забудь написать!» «Не забуду!» Итак:

«Мужики, ну, имейте совесть! Сколько можно спать? Скоро завтрак!» – обиженный голос Натальи Петровны прокрался сквозь сон в нашу палату. «А что у нас сегодня на завтрак?» – высунул я взъерошенную голову из-под подушки, вызвав появление улыбок на лицах соседей и градусника от дежурной медсестры. За разговорами и беззлобными объяснениями кто меньше всех спал: «Федорович полночи шарахался», кто тише всех спал: «У нас и Александр Николаевич только один раз за ночь „У-ай-ай-ай-ай!“ выдал», кто ночью удивил: «А Иваныч сегодня сам храпака дал» «Денис, да ты сам под утро на спину перевернулся и такое отхрапел!» незаметно пролетело время умывания и приведения себе в порядок. Надежда начала разносить таблетки. «Надя, угощайтесь!» – протянул я ей мандарин. «Так, бери сумку и по палатам собирай угощения!» – раздался голос Натальи Петровны. Каждый в красках начал представлять себе и друг другу эту картинку, как вдруг… «Степан, а у тебя харя не треснет?!» – этот вопрос заставил всех нас с удивлением повернуться к новому соседу, – Наталья Петровна возвышалась над ним и смотрела на целый батон, лежавший на его тумбочке. «Кусочек он у нас попросил взять!» – услышанное объяснило всем присутствующим появление хлебобулочного изделия в нашей палате и заставило рассмеяться всех, включая вечно серьезную Наталью Петровну. Утро чудес!

В коридоре подошла ко мне «гроза тумбочек и личных вещей в палатах» Татьяна Ивановна: «Вы куртку у меня аккуратно заберите, пожалуйста» «Какую куртку?» – искренне удивился я. «А я ее не у Вас отобрала? Представляете, забрала две куртки и никто не признается чьи. Может, раздетыми выписались?» «Моя куртка у меня при себе в палате…» – откровенностью на откровенность ответил я. «Вот вы какой! – в голосе Татьяны Ивановны послышалась обида и я поспешил ее успокоить: «Просто Наталья Ивановна разрешает каждый день прогулки, а постоянно искать ее, чтобы подписала разрешение на выдачу вещей из гардероба, да и гардеробщицу дергать тоже не хочется. Вот куртка у меня и спрятана в…» «Стоп, не надо! Не говорите мне, а то заберу…» – приятно улыбнулась Татьяна Ивановна. Утро чудес продолжается!

Степану в свое время сделали операцию по удалению легкого и задели нерв, сейчас под его левой грудью красуется большой шрам, доставляющий ему не одну неприятную минуту. «Блин, болью отдает и грудь, словно не моя…» – потирая шрам, произнес он. «Степан, скажи еще спасибо, что не женская… А то вот обидишь хирурга перед операцией, очнешься, а запчасти не твои!» «И то верно!»

Поздний вечер. Глядя на спящего Юрия Ивановича, вспоминаю пару, казалось бы, не связанных между собой событий. Но обо всем по порядку. Утром, в процессе шуточного разбора «ночных полетов», прозвучала фраза Степана: «Холодно у нас в палате» «Да, ты что!» – живо отреагировал Юрий Федорович. – «Вон Денис раскрытым спал всю ночь» «Ничего подобного!» – подключился Юрий Иванович. – «Он под утро то ноги укрывал, то с головой под одеяло нырял…» «Народ, все очень просто! У меня короткое одеяло. Соответственно, то ноги мерзнут под утро, то свет мешает из коридора…» «А надо было одеяло по диагонали развернуть, – места и хватило бы» – подсказал Иваныч, и мы забыли об этом разговоре. Днем Татьяна Ивановна поменяла постельное белье и одеяла. Поменяла – и поменяла. И только сейчас я вспоминаю об этих мгновениях, – Юрий Иванович спит, поджав ноги, под квадратным одеялом, развернув его по диагонали. Сказал, что и так сойдет. Надо утром попросить Татьяну Ивановну заменить ему одеяло… Мысль – материальна.