Обреченные на выбор

Ни один нормальный мужчина не устоял бы. Вероятно, я – ненормальный. Я видел уже много больше того, чтобы просто переспать с ней. Я видел ее полностью обнаженной изнутри. Это было доверие, которое родилось из ее рассказа. Природа души победила природу тела.

– Что было дальше?

***

Камбэк оказался недолгим – около четырех месяцев. За это время я уверилась в том, что все пережито, все позади.

Я заблуждалась.

Однажды после рабочего дня я не смогла попасть в свою квартиру. Ключи не подходили к замку. Ничего не понимая, я набрала его номер. Он долго не брал трубку, а когда все же ответил, то произнес только одно слово: «прости».

Это его телефонное «прости» на всю жизнь засело во мне. Той ночью пришлось искать приюта у единственной университетской подруги. К родителям я не могла поехать. Они бы меня начали расспрашивать о том, что мне самой было непонятно.

Позже выяснилось, что карточный долг Эда был намного больше, чем он мне сообщил. Чтобы расплатиться, он заложил мою квартиру. Не думай, я обращалась за помощью к юристам, но у его кредиторов оказались слишком мощные связи.

Мне пришлось продать свой бизнес. Это было сродни продаже самой себя. А от него – ни слуху, ни духу.

…Сентябрь, я только что выкупила квартиру и иду по городу, куда глаза глядят. Меня как будто не существует, я – невидимка. Два раза меня чуть не сбила машина, трижды окатили водой из луж, а сколько сигналили – не счесть. Сейчас, наверное, это кажется смешным, а тогда это был полный ад.

Я очнулась только, когда уперлась в автомагистраль и пошла вдоль. Шла, пока вконец не обессилела. На мое счастье рядом оказалась автобусная остановка. Спрятавшись под навесом, я упала на скамейку и начала плакать, и не могла остановиться. А дальше случилось то, что привело меня сюда. Нет, не привело, а направило. И это была лучшая встреча в моей жизни.

– Девушка, я уже минут десять наблюдаю, как вы плачете. У вас такой марафон?

Рядом стояла женщина лет шестидесяти, скромно одетая, с кавказскими чертами лица и смуглой кожей.

– Ну, что ты тут сидишь? Пойдем, кофе попьем, согреемся.

Как околдованная, я пошла за ней. Оказалось, она была хозяйкой шашлычной рядом с остановкой. Обычная придорожная забегаловка с грубой мебелью и засаленными скатертями.

– Ты присаживайся, сейчас все принесу.

Женщина ушла за перегородку, где, по всей видимости, была кухня. Через пять минут на столе стояли две маленькие чашки.

– Ты пей, пей, не бойся. Это то, что тебе сейчас нужно.

Хочешь – верь, хочешь – нет: никогда не пила такой вкусный кофе. Представляешь? У меня была собственная кофейня! Все зерна, что мы закупали, молола и пробовала, отыскивала самые-самые. А тут какая-то придорожная шашлычная…

– Вкусный? Можешь не говорить, Эмма знает, что вкусный.

– Спасибо.

– Не благодари. Вот лучше халву покушай, вкусная халва.

– Почему вы ко мне подошли?

– А что, не должна была? Я посуду мыла на кухне, смотрю в окно: ты вся мокрая и потерянная. Нехорошо. Мало ли, случилось что? Надо помочь, вот и вышла за тобой.

– Спасибо.

– Ты пей и кушай.

– Эмма, а в чем секрет? Я перепробовала, наверное, весь кофе, который привозят к нам в город, но никогда не пила ничего подобного. Что за сорт? Откуда?

? А, понравился! Все очень просто. Не важен сорт и место, откуда он был привезен. Важно лишь то, где он сварен.

? Вы сварили его на кухне. Там специальная плита?

? Плита обычная. Я сварила его там, где действительно счастлива. Ты не оглядывайся, глазами счастье не увидеть. Его надо чувствовать.

После этих слов мы толком не разговаривали. Я вызвала такси. Больше мы с Эммой не виделись.

***

Я молча переваривал ее историю. Прошло несколько минут, и она предложила искупаться.

– Ты знаешь, что ночью тут можно увидеть планктон? – спросила она, раздеваясь.

– Он же совсем мелкий?

– Но от движения он начинает блестеть. Вот, смотри!

В том месте, где ее тело вошло в море, засверкали маленькие огоньки. Расходясь в стороны, они становились все более рассеянными. Поэтому я постарался прыгнуть туда, где огоньков было больше всего. Мы стояли рядом, совсем близко друг к другу. Стоило шевельнуться, и планктон загорался. Звезды были на небе, звезды были в воде.

– Ты и здесь пьешь кофе? – спросил я.

– На данный момент это лучший напиток в моей жизни, – она улыбнулась. – И, мне кажется, я еще способна сварить свою самую лучшую чашку. Да и вино здесь вкусное.

***

Я проснулся от духоты. Подо мной был плюшевый диван, а за окном – дождь. В голове шумело после «Крымского полусладкого». Книга упала на пол и раскрылась на главе «Княжна Мэри».

Сварив в турке кофе, я осторожно сделал первый глоток.

Бурда.

Значит, в жизни пора что-то менять.

Три в одном

Расширенные зрачки и выражение лица говорили о многом. Связь с реальностью была отчасти утрачена. Все, что она различала помутневшим взглядом – это вспышки света и масса тел, хаотично дергающихся на танцполе. Если она опускала веки, возникал фейерверк, больно бьющий в виски.

Евгения. Приличная девочка. Университет в Москве, не самый-самый, но довольно престижный. В асоциальных компаниях не замечена. В столице нашла работу с неплохим заработком на должности ведущего аналитика. Вечерами смотрит сериалы. Позволяет себе раз в месяц бокал красного вина. Порочных связей не имеет. Сексуальные контакты – исключительно во время «серьезных» отношений. Внешне весьма недурна. Прямые русые волосы до лопаток, аккуратный нос, зелено-карие глаза. Губы тонковаты. Рост средний. Грудь второго размера. Попа: есть за что подержаться, но использовать в качестве подушки не рекомендуется.

С чего вдруг такая девушка так вляпалась? Она задавала себе и этот вопрос, и еще кучу других.

«Как я тут оказалась?»

«Сколько времени я буду такая?»