Книга 55

Обидно и досадно, и пустынно, и темно. Ну, здравствуй реальность – убийца снов.

Старое кладбище

Меня передернуло. Особое чувство, которое ощущается именно тогда, когда находишься на старом кладбище. Покосившиеся кресты и обелиски. Некоторые покрыты плесенью, а иные чернотой. Праздник забвения. Свежих могил не видно. Словно смерть забыла сюда дорогу и отступила, но лишь затем, чтобы ощутил её дыхание ещё сильнее.

Это место желает, чтобы ты мыслил масштабно – не локально. Ты.

Фобия

– Всё в порядке. Продолжайте.

– София пришла ко мне в комнату. Но мать всегда видит детскую хитрость. Строгость и только. Она все равно поехала бы в школу.

– После того, как школьный автобус перевернулся, вы думали о лжи во спасение?

– Я боюсь, я боюсь… – она зарыдала.

– Чего вы боитесь? Ваша дочь не пострадала.

– Доктор, я боюсь правды…

Там, где живут поцелуи

Сажу на колени. Ты сопротивляешься. Как иначе? Несколько мгновений…

Доброта, которую хранит порыв чувств, не оставляет сомнений. Прикосновение. Затем прячусь в твоих волосах. Рука, чтобы поддержать, скользит по вогнутой спине – такая благородная осанка. Ощущаю стук твоего сердца. Еще немного…

Ещё…

ȅ

Прижимаешься сильнее…

Твои губы, твоя кожа. Теперь я знаю, где живут все мои поцелуи.

За день до нашей встречи

Лежишь в кровати. Я сижу рядом на стуле. Протягиваю к твоей ладони свою. Ты рассказываешь о поездке. Затем говорю о том, как добрался. Прекрасное настроение. Кажется, ты догадалась, в чем тайна этой долгожданной встречи. Желаем не спать до утра, ведь рассказать нужно многое. Нам необходим кофе. Я ухожу на кухню и пишу тебе это сообщение…

Город, который смеётся

До кольцевой шагов десять. Фары автомобилей рыскали в поисках добычи. За дорогой виднелась телефонная будка.

Силы на исходе.

Ему виделся саван облаков. Рюкзак тяжелел.

Нестерпимая боль.

– Можно пройти? – спросил он сдавленными легкими и онемевшими губами. Экипаж скорой помощи, принесший с собой любимую мелодию города, промчался по дороге, исчезая в тумане.

Это мегаполис смеялся, отвечая:

«Да».

Юность

Зонт вывернуло наизнанку, как мою душу. Я смотрел на окна ветхого дома. Мы любили играть здесь, когда приходили со школы. Журавль колодца юностью упал на землю и сгнил. Мне представлялись в сумерках чьи-то шаги. Это она – девушка, чьи слезы смахну в свою ладонь.