Кордон на Озере. Повесть

– Зашей аккуратно. Так, чтобы шкурка в обтяг была.

Пока я с сопением зашивал шкурку, отец занялся завтраком, попутно рассказывая:

– Привязываешь такого мыша к леске покрепче и бросаешь в реку, а затем начинаешь выбирать леску. Мышь плывет поверху, а таймень из ямы на нее глядит и думает – съесть ее или не стоит? И вот на выходе из ямы он вдруг догоняет мыша, бьет хвостом, а потом быстро глотает. И тут уже не зевай, подсекай. Ну и готовься к серьезной драке, таймень – могучая рыба, не каждому дается.

Я, открыв рот, слушал отца. Вот это да!

– Пап, а таймени большие?

– Бывают очень большие, с меня ростом. Такой таймень взрослую утку запросто съедает, не то что мыша.

– А как же его такого здоровенного вытащить?

– Для этого надо быть сильным, иначе в воду сдернет.

– А в Телецком они водятся?

– Водятся, а как же. В Телецком озере много чего водится, есть даже сиг, которого больше нигде нет.

– Сиг? А кто это?

– Это такая рыбка навроде селедки, очень-очень вкусная. Но его еще ухитриться поймать нужно. Хариус есть, щука, налим, окунь… Да вся рыба там водится, умей только поймать.

– А ты умеешь?

– Умею.

– А меня научишь?

– Так ты ж тоже умеешь.

– Ну это я нашу рыбу ловить умею, а Телецкую не умею.

– Научу, раз такое дело – отец выставил на стол сковородку с аппетитно шкворчащей яичницей с колбасой. – Давай завтракать…

После завтрака, когда я мыл посуду, отец сказал:

– Давай домывай, и в магазин поедем, надо тебе одежки купить для кордона.

– А у меня вроде есть одежка.

– Во-первых, этого мало, во-вторых, не спорь.

Домой мы вернулись с двумя большими свертками разнообразной одежки и обуви. Теперь я чувствовал себя настоящим первооткрывателем. Одни штаны из брезента с накладными карманами чего стоили! И штормовка, и сапоги, и даже шляпа с полями! Вот бы пацанам показать. Но отец запретил.

– Нечего форсить.

Ну нечего так нечего. Во дворе я стал героем дня. Пацаны завистливо разглядывали мой ободранный бок и по пятому разу слушали, как я улетел в кусты и потом отмывался в шахтовой мойке. Но мой рассказ о далеком кордоне на неведомом никому Телецком озере потряс их до глубины души.

– Когда едешь-то? – это главный задира во дворе Костя Пуп. Кличку свою он получил за то, что всегда лез вперед других и яростно отстаивал свое мнение, даже если был не прав.

– Послезавтра – довольно осклабился я.

– На целых две недели? – недоверчиво спросил мой закадычный дружок Пашка.

– Может, и больше, если егерь не против будет.

При упоминании егеря все закивали со значительным видом. Слово-то какое – егерь. Так и веет от него чем-то загадочным.

– И чего ты там две недели будешь делать?

– Как это чего, егерю помогать. Нарушителей не пускать, зверей кормить. А еще тайменя буду ловить. Мы с батей сегодня даже мыша сделали специального!

– Какого мыша, что ты брешешь? – в голос загомонили пацаны.

– Не верите? Сейчас вынесу – я опрометью бросился домой. Отца, к моей вящей радости дома не было, и я беспрепятственно схватил вожделенную мышку и понес показывать. Пацаны долго крутили ее так и эдак и опасливо пробовали остроту тройников. Наконец Серега Колчак, слывший самым опытным рыбаком, веско изрек:

– Добрая снасть. Должен таймень взяться. Ну или хотя бы щука…

Последующие два дня были самыми долгими в моей жизни. Я так рвался на загадочный кордон, что если бы не восьмерка на колесе, уже уехал бы на велосипеде. И вот наступило долгожданное утро! Я долго не мог уснуть, боялся проспать ранний подъем. А когда уснул, то и во сне продолжал бояться и просыпался каждые полчаса. Под утро, когда крепкий сон наконец одолел меня, в комнату тихо зашел отец:

– Сына, вставай, ехать пора. Я ошалело вскочил, завертел спросонья головой.

– Десять минут тебе даю. Умывайся, пей чай и спускайся к машине. Я выглянул в окно – там стоял «РАФик» дяди Саши, и возле него курили все трое отцовских друзей. Дядь Саша, дядь Сережа и дядь Вова. Я метнулся в ванную, затем на кухню, не жуя проглотил бутерброды и кинулся одеваться. Мама чмокнула отца, потом меня, спросила:

– Ничего не забыли?

Я принялся судорожно вспоминать, не оставил ли чего важного? Большую лупу и перочинный нож я еще с вечера распихал по карманам, остальное было в сумках и рюкзаке, которые отец уже унес в машину.

Я отрицательно помотал головой, чмокнул маму в щеку и побежал вниз, прыгая через три ступени.

– О, вольный поселенец! – дружно поприветствовали меня отцовы друзья. – Готов к труду и обороне?

– Всегда готов! – бодро отрапортовал я.

– Ну поехали, раз готов.

Я забрался в салон и устроился у окошка, приготовившись к Приключению…

Не знаю, успели ли мы выехать из города, когда я заснул. Но проснулся я, когда мы подъезжали к Бийску.

– Да, брат, силен ты спать – это дядь Вова, невысокий и сухопарый, заядлый охотник и неутомимый рассказчик. – Так все самое интересное и проспишь. Вот, помнится, был у нас на участке Витя Храп…

Я потер глаза, потянулся и выглянул в окошко на проносящиеся мимо поля. На дворе был почти полдень. И правда, неплохо я поспал. Когда мы выезжали, едва ли было пять утра. Я нащупал в поклаже пузатую алюминиевую флягу с крышкой на цепочке, отпил немного теплой воды и наконец проснулся.

– А долго нам еще ехать?

– Ну ты, брат, даешь. Конечно же долго, считай только от дома отъехали. К ночи должны добраться до берега. Там разобьем палатку и заночуем, а утром за нами на лодке придет егерь.