Испытание молчанием
Но, оглянувшись назад, Винни замечает то, от чего у нее в животе все переворачивается.
Кровь. Как же много крови!
Такого она в жизни не видела. Ей приходится прикрыть рот рукой, чтобы не вскрикнуть. Белая кора берез в несколько слоев покрыта полосами, мазками и брызгами. Словно кто-то явился сюда с банкой красно-коричневой краски и принялся размахивать здоровенной кистью. Или неудачно выступили со своими знаменитыми брызжущими краской барабанами ребята из «Блю Мэн Груп».
С расстояния Винни предполагает, что это, может быть, и не кровь, а в самом деле краска. Но в глубине души знает: нечего себя обманывать. Вот они – настоящие останки Грейсона Пятницки. Не прах в озере, а кровь на белых стволах.
Пальцы Винни превращаются в когти, впивающиеся в кожу вокруг рта. Ей становится трудно дышать.
«На его месте могла быть ты, – напоминает ей мозг. – На его месте должна была быть ты. – Но этой мысли на пятки уже наступает другая: – Как кому-то вообще взбрело в голову, что это вервольф?» Эта мысль – как яркий буй в потоке ужаса, заливающем ее мозг.
Нет, вервольф такое устроить не мог. Чтобы это утверждать, Винни не надо быть Понедельниксом или Вторниганом, обученным кошмарной криминалистике. Из тела, раздираемого на куски прямо под деревьями, кровь не могла бить такой широкой струей. Грейсона рвали на части сразу в нескольких местах, фрагмент за фрагментом, орган за органом. Его смерть прокатилась по всей этой территории.
Это ужасно. Это чудовищно. И совершенно бессмысленно. Зачем, зачем, зачем кошмару творить с человеком такое?
«Приписывать кошмарам человеческие эмоции, – гласит „Справочник“, – и очеловечивать их в любом отношении – значит, в корне не понимать их мотивы и внутренние механизмы принятия решений. Они руководствуются не пирамидой Маслоу[5], а своей уникальной шкалой потребностей».
Винни разворачивается назад, к ручью. Если на прибрежных камнях тоже была кровь, то речка и вчерашний дождь смыли все подчистую. А вот березам с их белыми скелетами ничего не утаить.
Не скрыть ничего и притопленному бревну в середине ручья. Даже с расстояния Винни видит: с ним что-то произошло. Или на нем.
Она заходит в ручей, не обращая внимания на ледяную воду. Хлюп, хлюп, хлюп. Глубина быстро увеличивается. Когда Винни доходит до бревна, вода ей уже по колено. Из древесины, как из игольницы, торчат три стрелы. Выпущенные Джеем или Грейсоном – Винни определить не может. Но важно не это, а то, что они целились сюда. В ручей. Не через ручей. Не в край ручья. А прямо сюда, в середину проточной воды.
Пусть никто доподлинно не знает, почему большинство сухопутных кошмаров шарахаются от проточной воды, но шарахаются – это факт.
Но не Ворчун. Кто угодно, только не Ворчун.
Торопливый осмотр и торопливый обход бревна не дают ничего – никаких новых находок. Вода достает Винни до бедер. Холодная-прехолодная, пропитывающая ее джинсы до самого живота.
Ни следа того, что мог оставить папа. В воде не видно потревоженных камней, а на берегах – выкопанных нор. Вот бы раздобыть металлодетектор и пройтись здесь как черный копатель. Как ей выяснить, пряталась ли папина подсказка когда-нибудь в этом ручье (при условии, что это вообще какой-то предмет)? Хотя Винни уже готова подумать, что папа четыре года назад просто написал послание на иле и оно давным-давно пропало.
Вот бы так и было! Уж очень Винни хочется скорее покончить с этим – со всеми подсказками и воспоминаниями, которые привязывают ее к папе.
Винни уже собирается шлепать обратно к берегу, чтобы перейти к методичному осмотру Каменной Ямы, но вдруг замечает отблеск солнечного света на каменистой отмели неподалеку. Странно, солнца нет и в помине. Винни бросает взгляд на затянутое тучами небо. Нижние тучи почти дотягиваются до нее, готовые разразиться громом.
Винни бросается туда, где между двумя камнями собирается небольшая лужица. Эти камни расположены неестественно, понимает Винни, изучив их и убедившись, что вода вокруг них продолжает сверкать и светиться.
Она смотрит по сторонам: вокруг по-прежнему никого, и она запускает обе руки в лужицу, зарываясь в скользкий ил с минеральным осадком, собравшийся на дне. Пальцы рук стремительно теряют ловкость. Пальцы ног онемели еще до этого.
Но ведь блестело же тут что-то – и, вероятно, именно то, что она должна была найти, согласно папиной задумке!
Вдруг ее пальцы нащупывают холодную металлическую коробку. На ней нет ни водорослей, ни прилипших листьев, как на всех камнях. Даже ил не успел на ней отложиться.
Словно кто-то совсем недавно брал ее в руки.
Вода льет с Винни, когда она распрямляется, чтобы рассмотреть находку в предгрозовом свете. Это обычная серебристая жестянка из-под печенья, и чем дольше Винни на нее щурится, тем явственнее понимает, что с коробкой точно кто-то повозился.
На краях царапины и зазубрины. Когда-то она была герметично запечатана. А теперь нет.
Сердце Винни начинает колотиться сильнее, когда она засовывает свои оледеневшие пальцы под крышку и тянет, тянет, тянет… Наконец крышка поддается, и Винни может заглянуть внутрь.
Только она не знает, что это перед ней такое. Коробка набита скомканным мхом, а в центре – сферическое углубление. Напоминает гнездышко, только мокрое насквозь и без птички.
«Да что это за хрень?» – произносит она мысленно. А потом вслух:
– Да что это за хрень?
Неужели именно за этим папа хотел послать ее сюда четыре года назад? Винни совершенно растеряна. Ей бы хорошенько разозлиться. Или порадоваться тому, что эту вещь не успели найти Понедельниксы или Вторниганы. Но для этих эмоций не осталось места – всю душу Винни заполонила растерянность, словно у нее над головой гигантский светящийся вопросительный знак.
Ясно лишь одно: Винни не может оставить эту коробку здесь, рискуя, что ее теперь обнаружат. Даже если ее здесь оставил не папа, безопаснее предположить, что это он, пока Винни не выяснит, что это за фиговина и что с ней дальше делать. Она водворяет крышку на место и поворачивается, чтобы вернуться к берегу…
Но, подняв глаза, обнаруживает, что там кто-то стоит. Она не имеет понятия, давно ли он за ней наблюдает и что успел увидеть, но прятать коробку от печенья уже поздно.
И, судя по ссутуленной позе и искрам в его серых глазах, Джей совсем не рад ее здесь увидеть.
Глава 12
– Что ты делаешь? – кричит Джей шлепающей к берегу Винни.
Его челюсти сжимаются, а кулаки упираются в бока. За его спиной скрипят и качаются березы. Он почти так же бледен, как их стволы, и в своей красной клетчатой рубашке прямо сливается с окружением.
У Винни остается секунд десять, чтобы найти ответ на его вопрос, и они пролетают с какой-то бешеной скоростью. Дойдя до берега, Винни замечает, что пальцы у нее окончательно потеряли чувствительность, а сама она вся дрожит.
Жестянка со мхом, тоже ледяная, прижата к ее груди. Сомневаться не приходится: внимание Джея приковано именно к этой вещи.
– Что ты делаешь, Винни? – повторяет Джей. Он поднимает свои серые глаза, чтобы поймать ее взгляд, и руки его тоже немного поднимаются. – И почему у тебя в руках гаситель?
Винни моргает: ее наскоро состряпанная ложь про трупное дежурство (в которую он бы все равно не поверил) испаряется в доли секунды.
– Что-что у меня в руках?
– Вот это, – показывает он пальцем на коробку. – Дианий гаситель, Винни! Как он у тебя оказался?
Винни опускает взгляд и замирает с открытым ртом, пока в ее мозгу сталкиваются газ и пыль, образуя очень ясную крошку-звездочку, которая говорит: «О да, больше никаких сомнений: папа послал меня именно за этим». Дианьи гасители предназначены для того, чтобы прятать источники от светочей, и если бы Винни потрудилась заняться изучением диан с тем же рвением, с каким изучала кошмаров, она бы вспомнила это намного раньше.
Гаситель – это всегда какой-то контейнер со мхом внутри, и, если присмотреться, Винни наверняка обнаружит зарытую в него канцелярскую скрепку или старый ключ. Одним словом, металлический предмет, способный время от времени стравливать украденную силу лесного духа, чтобы вся эта конструкция не взорвалась.
– О нет, – шепчет Винни коробке. Потом Джею: – О нет.
– Да уж, – соглашается Джей. – Ради бога, Винни, ну почему это у тебя?
– Я… не знаю… – Ну это уж явно неправда. Она точно знает, почему это у нее, и причина начинается с «па» и кончается на «па».
– Винни. – Джей шагает к ней, в наклоне его плеч читается предостережение. – Я хочу, чтобы ты отдала его мне, и мы положим его туда, где ты его нашла, ладно?
Винни откашливается, потом прижимает коробку от печенья… то есть гаситель еще крепче к груди.
– Я не могу тебе его отдать, Джей.
Он останавливается перед ней, устало массируя пергаментные брови пальцами.
– Ладно, тогда сама положи на место. Так или иначе, эта вещь должна снова оказаться в реке. Вторниганы на подходе.
Винни ощущает, как от ее лица отливает вся кровь.
– Вторниганы на подходе? Что ты хочешь этим сказать?
– Только то, что сказал. – Его глаза на миг зажмуриваются. – Из-за… в общем, из-за тестов на вервольфа они смогли собрать оборудование для изоляции этого места только сегодня. А уже понедельник, и я должен рассказать и показать им все, что помню.
– Ох! – выдыхает Винни.
– Так что, прошу тебя, давай скорее положим гаситель на место. Тогда Вторниганы сами найдут его на своем обычном обходе, а ты сможешь убраться отсюда к черту, пока кто-то, кроме меня, не задался вопросом, как он к тебе попал.
Винни вновь откашливается. Потом смотрит на деревья. У нее абсурдное ощущение, что кровь на березах пульсирует. Маленькие сердечки, просвечивающие сквозь ребра. Если Вторниганы и приближаются, она их не видит. Пока.
– Ладно, – говорит она Джею, медленно пятясь. – Уйду, пока меня не застукали.
– Вот и хорошо. – Его тело расслабляется, но лишь на миг, потому что Винни и не думает класть гаситель на место. Джей весь закрывается, его плечи тянутся к ушам, а серые глаза становятся свинцовыми.
Винни продолжает пятиться.
– Что ты задумала?
– Не могу, не могу я его вернуть!
– Ты должна.
– Да не могу я! – Винни вытирает мокрое лицо плечом, сбивая очки набок. – Понимаешь, Джей, не могу. Источника к коробке все равно нет. Она не опасна. Но я должна узнать все, что она может мне рассказать.
– Зачем? – Он движется вперед, словно преследуя ее… но делает лишь два шага, а потом резко поворачивает голову. Его зрачки расширяются. Он словно весь припадает к земле.
– Вторниганы! – говорит он. – Тебе надо уходить.
– Да, – соглашается Винни и сует гаситель под мышку, чтобы освободить вторую руку.
Видя, как она пристраивает коробку, Джей сморщивается, выражая одновременно ужас, гнев и признание поражения.
– Черт! – бормочет он себе под нос, а его пальцы взлетают к пуговицам рубашки и начинают их расстегивать. – Черт, ну почему у меня из-за тебя всегда столько проблем?
Он осторожно подходит к ней, вытягивая руки из рукавов.
Винни очень хочется потребовать ответа на вопрос: «Когда это у тебя из-за меня были проблемы, Джей Пятницки?» Однако она предпочитает промолчать.
– На вот, – бормочет он и сует ей рубашку. – Оберни гаситель, чтобы его больше никто не увидел.
Пока он держит протянутую рубашку, у него на руках от холода проступает гусиная кожа. И как бы ни хотелось Винни возразить, что он замерзнет по такой погоде и что у нее есть собственная толстовка, которую можно снять, времени на это нет. И она выхватывает из его рук рубашку – еще одну рубашку Джея в ее домашнюю коллекцию.
– Спасибо.
Она устремляется к березам, на ходу заворачивая гаситель.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Пятая поправка к Конституции США, в частности, гласит, что лицо, обвиняемое в совершении преступления, не должно принуждаться свидетельствовать против себя. – Здесь и далее примеч. пер.
2
Виффлбол – уменьшенная версия бейсбола, для которой используется легкий перфорированный пластиковый мяч и длинная полая пластиковая бита.
3
Фанел-кейк, или торт из воронки, – лакомство, похожее на наш муравейник, часто продается на ярмарках и во время других подобных массовых мероприятий. Считается, что рецепт этого блюда родился в штате Пенсильвания благодаря переселенцам из Западной и Южной Германии. Это блюдо можно также подавать со свежей клубникой или с шоколадным сиропом.
4
«Марио Карт» – серия компьютерных игр в жанре гонок, в качестве спин-оффа к Super Mario.
5
Пирамида Маслоу – иерархическая модель потребностей человека, от физиологических до духовных.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера: