Оценить:
 Рейтинг: 3.5

Семь секретов Вишну

Год написания книги
2019
Абонемент 399.00 ₽
Купить
Электронная книга 279.00 ₽
Купить
<< 1 2 3 4 >>
На страницу:
2 из 4
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

Храмовый барельеф в Белуре (штат Карнатака): Вишну, восседающий на змее Ананте

Возможно, образ Нараяны (Вишну, спящего на воде) был навеян образом еще не родившегося ребенка, плавающего в водах материнской утробы. Когда Вишну дремлет, мир не существует – ни в виде форм, ни в виде мыслей. Так же и с неродившимся ребенком. Его мира пока еще нет. До рождения ребенок невинен и не знает о внешнем мире. Он не встречается с формами мира, и у него нет никаких мыслей о мире. Никаких мыслей о духе или материи, никаких мыслей о мужском или женском, белом или красном. Ничего. Неродившийся ребенок подобен Нараяне, который спит, но не видит сновидений.

Календарное изображение Вишну с появляющимся из его пупка Брахмой

Нараяна спит на кольцах змея-кобры с множеством капюшонов. Этот змей носит имя Ади-Ананта-Шеша и символизирует время. Ади означает «Изначальный», Ананта – «Бесконечный», а Шеша – «Остаток». Эти три имени указывают на три состояния времени, соответствующих пробуждению, бодрствованию и сну. Когда мы пробуждаемся, то прежде всего ощущаем течение времени. Это Ади, первичное ощущение, математически представленное единицей – первым числом. Когда мы бодрствуем, мы потенциально способны воспринимать мир бесконечными способами. Это Ананта, предельное ощущение, математически представленное бесконечностью. Когда мы пребываем в состоянии глубокого сна и не видим сновидений, у нас нет ощущения времени, а значит, мы не воспринимаем мир. Ничего не существует. Остается лишь ничто, или Шеша, – остаток, математически представленный нолем. Таким образом, имя змея Вишну, Ади-Ананта-Шеша, привлекает внимание к трем состояниям, через которые циклично проходят все люди: пробуждению, бодрствованию и сну.

Когда Нараяна пробуждается, из его пупка произрастает и расцветает лотос. На нем сидит Брахма.

Брахма – это ребенок, выскальзывающий из материнской утробы. Он ощущает внезапный наплыв стимулов из внешнего мира. Этот опыт отличается от того, что было в утробе матери. Это его первое соприкосновение с природой.

Брахма осознает себя отличным от Пракрити. Эту способность ему дает пребывающий в нем Пуруша, но он пока об этом не знает. Он лишь знает, что он – не Пракрити. Он овеществляет природу, постепенно увеличивая свое самосознание. Таким образом, рождение Брахмы – это рождение человеческого сознания.

Брахма олицетворяет конечное сознание, которое обладает способностью осознать бесконечное сознание – брахман. Отсюда и ведическая максима ахам брахмасми, которая одновременно означает «я есмь Брахма» и «я есмь брахман». Первое значение – это признание открытия конечной истины. Второе значение – устремление к бесконечной истине, которую предстоит открыть.

Человеческий ум (Брахма) видит, что природа не бывает постоянной. С перемещением из одного места в другое природа меняется: влажные джунгли сменяются пустынями, холодные ледяные горы уступают безбрежным океанам. И даже если сидеть на месте, можно наблюдать, как беспокойная природа изменяется со временем: растения увядают и умирают, животные спариваются и мигрируют, времена года чередуются, солнце восходит и заходит, луна растет и убывает, небесная сфера вращается вокруг Полярной звезды. Все, что родилось, рано или поздно умирает.

Календарное изображение святилища храма в Тирувантапураме, где покоится гигантское изваяние Падманабхасвами

В материнской утробе все статично и уютно. От ребенка ничего не ожидается. Но снаружи, в природе, все движется, и человек должен действовать, если хочет выжить. По отношению к Брахме Пракрити есть Шатарупа, беспокойная богиня, имеющая бесчисленное множество форм. Она его пугает.

Ум Брахмы благословлен манасом (воображением). Он способен воображать, как Шатарупа танцует под его музыку. Это доставляет ему радость. Он также способен воображать, как Шатарупа его подавляет. Это его пугает. Что самое важное, он способен вообразить такое время, когда он не сможет наблюдать Шатарупу. Другими словами, он воображает смерть. Это пугает его больше всего.

Брахма передает свой страх смерти всем своим детям и внукам – живым созданиям, джива-атмам. Именно поэтому новорожденные плачут. И именно поэтому Брахме не поклоняются.

У Вишну такого страха нет. Он знает: то, что Брахма считает смертью, – лишь смерть тела, обволакивающего Пурушу. Его идентичность не зависит от материальной реальности. Он знает, что он Пуруша, бесконечный и бессмертный. Он – парам-атма. Именно поэтому Вишну поклоняются. Он есть то, чем стремятся стать все джива-атмы.

Майсорская живопись: богиня Майя наблюдает за отдыхающим Вишну

Брахма сторонится тех аспектов природы, которые его пугают, и стремится к тем, которые его утешают. Из этого избегания страха и стремления к комфорту рождается богиня Майя.

Корень слова майя – ма, что означает «измерять». Майя – это измерительная шкала. Как и Пракрити, она является аспектом материальной реальности. Но если Пракрити – это физический аспект, то Майя – ментальный. Пракрити существовала до Брахмы, а Майя появляется после него. Пракрити – мать Брахмы, а Майя – его дочь; или же можно сказать, что она его супруга, поскольку Брахма не знает, что он создал Майю.

Брахма нуждается в Майе, чтобы пережить Пракрити. Брахма наблюдает Пракрити и пытается ее понять сквозь призму Майи. Майя – измерительная шкала. Брахма – тот, кто измеряет. Пракрити – то, что он измеряет. Благодаря Майе Брахма может судить о Пракрити как о хорошей или плохой, правильной или неправильной, красивой или безобразной. Брахма больше не пугается Шатарупы и ее преобразований. Эта способность судить об окружающем мире позволяет Брахме чувствовать себя очень могущественным.

К сожалению, Майя не статична. Ее постоянно наполняют и окрашивают переживания и ожидания Брахмы. Когда меняется опыт, когда меняется ожидание, Майя преображается. В результате то, что было верным в прошлом, может стать неверным в будущем; что было хорошим в одной части света, может быть плохим в другой; что одному покажется красивым, другой может найти безобразным. Это смущает Брахму. Это вызывает конфликты между его детьми. Возникают вопросы о совершенной истине. Реальность подвергается сомнению. Непонятно, в чем смысл жизни. Это усиливает страх.

Майсорская живопись: божество Ранганатха в храме

Майю часто понимают как иллюзию. Мир, видимый сквозь призму измерительной шкалы, – это иллюзия, поскольку это восприятие, зависящее от этой шкалы. Это иллюзия, которая утешает Брахму и в то же время смущает его. Без нее Брахма растерян. С ней же у него есть смысл, цель и направление.

Мир иллюзии, построенный Брахмой при помощи Майи, называется Брахмандой («сферой Брахмы»). Брахманда – это не объективная реальность; это версия реальности Брахмы, его личное построение, его мнение о природе.

Пракрити – это объективная материальная реальность. Брахманда – субъективная материальная реальность. Первая существует без участия Майи; вторая является произведением Майи. Пракрити – это лес; в лесу человек не отличается от других животных. Но благодаря Майе человек считает, что он выше животных, что он – хозяин леса.

Объективно говоря, для природы человек не отличается от других живых существ; мы лишь получили свой собственный набор сильных сторон и умений, позволяющих нам выживать. Субъективно же человек отличается от всех других живых существ – он способен воображать, что дает ему право одомашнивать природу и создавать культуру. Культура, воображаемый и конструируемый человеком при помощи Майи мир, – это Брахманда.

Южноиндийское изображение Вишну и его супруги Йога-Майи

Без Майи человек был бы во власти природы; с Майей он способен господствовать над природой и учреждать культуру. Таким образом, Майя возвышает человека над животными. Жизнь больше не сводится к одному лишь выживанию; она связывается со смыслом. Поиск смысла побуждает человека к действиям (карме, от корня кри – «действовать»). В поиске смысла человек создает общество. Так Брахма становится творцом.

Когда Вишну пребывает в состоянии глубокого сна, он не осознает Пракрити. Это не значит, что природа не существует. Она просто не ощущается. Это состояние называют йога-нидрой. Оно аналогично глубокому сну, когда мы не помним ни своего имени, ни каких-либо подробностей о нашей жизни или нашем мире. С практической точки зрения наша субъективная реальность не существует. Субъективная реальность (Брахманда) возрождается лишь тогда, когда мы пробуждаемся, когда змей Шеша превращается в Ади.

Пробудившись, Вишну наблюдает природу точно так же, как Брахма. Но, в отличие от Брахмы, он не пугается Пракрити. У Вишну нет страха. Ему не нужна измерительная шкала, чтобы оценить Пракрити. Он видит Пракрити такой, какая она есть, без помощи Майи, потому что он знает, что он – брахман. Брахма, чтобы пережить Пракрити, полагается на Майю; Вишну же – нет. Таким образом, Брахма – раб Майи, а Вишну – ее хозяин. Брахме нужно конструировать субъективную реальность, чтобы придать существованию смысл; у Вишну же такой потребности нет.

Календарное изображение Шука-Муни, сына Вьясы, с головой попугая

Для Брахмы Майя – Маха-Майя; он подвержен ее чарам. Для Вишну Майя – Йога-Майя; она повинуется ему. Именно поэтому Вишну называют Майином, то есть «Владыкой иллюзий».

Вишну может по собственному желанию вступать в контакт с Майей. В таком случае он принимает форму аватара. Например, он может стать Рамой или Кришной. И Рама, и Кришна переживают рождение и смерть, как и все люди, но, будучи осознанными душами, они не боятся Майи. Они знают, что они – Вишну; их идентичность не зависит ни от какой измерительной шкалы или субъективной реальности.

Таким образом, Вишну с Майей связывают тройственные отношения. Как Нараяна, он не ведает о Майе. Как Вишну, он знает о Майе, но предпочитает не поддаваться ее чарам; а как аватар Вишну (такой как Рама или Кришна), он добровольно подчиняется Майе, вступая в контакт с субъективными реальностями, но никогда не зависит от нее.

Взаимодействуя с Майей, Вишну становится доступным Брахме. Как Рама или Кришна, он приносит радость и разбивает сердца, он участвует в мирских делах, соблазняет, сражается, привлекает к себе джива-атмы. Осязаемый мир – это ранга-бхуми (игровая площадка), где происходит встреча с духовной реальностью. В осязаемом мире Вишну – одновременно Мохан, то есть «Чародей», и Мохини, «Чародейка».

Храмовое изображение Кришны как Ман-Мохана – «Очаровывающего ум»

Существует предание о Шуке, сыне Вьясы. Шука отказывался покидать материнскую утробу даже после установленных десяти лунных месяцев. Отец упрашивал его выйти, и после двенадцати лет уговаривания Шука наконец смилостивился, но не потому, что хотел испытать земную жизнь, а потому, что не хотел больше доставлять неудобств своей беременной матери.

После рождения, вместо того чтобы ступить на землю, он поднялся в небо. Он не видел смысла в контакте с Маха-Майей и субъективной реальностью, которую она поможет ему построить. Пребывая в материнской утробе, он слышал, как его отец пел гимны Вед. Он знал, в чем разница между Маха-Майей и Йога-Майей. Он не был заинтересован в создании своей Брахманды; он предпочитал истину Пракрити. Его не интересовали конечные истины; он желал постичь бесконечность. Это означало восхождение в обитель Вишну и воссоединение с ним.

Когда Шука поднимался, его отец кричал: «Вернись, вернись». Но Шука отказывался смотреть вниз. И тогда Вьяса стал описывать красоту Кришны. Вьяса говорил: «Его лотосные стопы, его вьющиеся волосы, его приятные глаза, его загадочная улыбка, павлинье перо на его короне, отметки из сандаловой пасты на его длинных темных руках, его широкая грудь с вихрем волосков в центре, его длинные ноги, облаченные в тонкий желтый шелк, гирлянда из лесных цветов на его шее, его сережки в форме дельфинов».

Описание было таким красивым, что Шука остановился на полпути между землей и небом, чтобы послушать отца. Описание продолжалось, и ему захотелось увидеть Кришну; неволя ему больше не казалась такой ужасной. Она была очаровательной. Он осознал, что единственный способ испытать то, о чем он услышал, – отдаться Маха-Майе. Только в ограниченном, конечном мире измерений можно по-настоящему получить удовольствие от красоты. У Брахманды есть своя ценность. Кришна проявляется только в субъективной реальности.

Храмовая настенная скульптура в Белуре (штат Карнатака), изображающая многоглавого Брахму

Брахма создал много сыновей, чтобы те взаимодействовали с Пракрити и могли осознать брахман. Он побуждал своих сыновей жениться.

Бракосочетание – это метафизическая метафора взаимодействия с материальной реальностью. Бракосочетание ведет к построению Брахманды. Только через бракосочетание Брахма и его сыновья могут встретиться с Рамой и Кришной и через них открыть Вишну и, наконец, Нараяну. Таким образом, бракосочетание необходимо для осознания духовной реальности.

Среди множества сыновей Брахмы был Нарада. Он отказывался жениться. Он не хотел иметь ничего общего с материальным миром. Как и Шука, он предпочитал мир Нараяны, где время и пространство не существуют, где нет чар Майи. Но Нарада пошел дальше; он подстрекал и других сыновей Брахмы к безбрачию. Он не видел смысла во взаимодействии с Пракрити. Он не понимал, зачем строить Брахманду.

Многие сыновья Брахмы пошли на поводу у Нарады. Они тоже отказались жениться. В конце концов разгневанный Брахма проклял Нараду: «Ты будешь оставаться в материальном мире, пока не оценишь значение Майи».

Популярные современные изображения Нарады с его лютней

Нарада пошел к Вишну и спросил его о смысле Майи. В ответ Вишну сказал: «Я объясню после того, как ты поможешь мне утолить жажду. Принеси мне воды».

Нарада пошел к реке, чтобы набрать воды. Но у реки он увидел красивую девушку. Он был так очарован ею, что пошел за ней в деревню и попросил у отца ее руки. Отец ответил согласием, и они поженились. Вскоре Нарада стал отцом, затем дедушкой и прадедушкой. Нарада чувствовал себя довольным. Но как-то раз пошел дождь и не переставал много дней подряд. Река вышла из берегов. Вода прорвалась в дом Нарады и, к его ужасу, смыла его жену, детей, внуков и правнуков. Вода и его увлекла за собой, он кричал и звал на помощь. Вдруг он стал подниматься вверх… и вскоре оказался в Вайкунтхе, рядом с Вишну.

«Нарада, – сказал Вишну, – где моя вода? Меня все еще мучает жажда». Нарада ничего не понимал. Где его семья, деревня его жены, река?

«Откуда эта боль и страдание, Нарада? – спросил Вишну, улыбаясь. – Я думал, что, когда ты отправлялся за водой, ты все знал о Майе».

Нарада поклонился, начиная понимать. Он знал о Майе, но никогда не встречался с ней. Брахма побуждал своих сыновей жениться, чтобы они смогли встретиться с Майей. Знание Майи и опыт Майи – это разные вещи. Без опыта Майи невозможно понять тех, кто пойман в ее ловушку.

Вишну сказал: «Ты знал все об измерительных шкалах и субъективных реальностях. Но ты все забыл, как только испытал материальное удовольствие – дом, семья, дети, деревня… Твое понимание Майи и Брахманды могло помочь тебе среди суматохи наслаждения и боли, но этого не случилось. Таковы чары Майи. Теперь, когда ты познал Майю, я хочу, чтобы ты пошел к людям, пошатнул их измерительные шкалы, бросил вызов их субъективным реальностям, чтобы они осознали, что уйти от Майи можно только благодаря поиску ответов за пределами материальной реальности. Я хочу, чтобы ты спровоцировал их на следование духовным путем».
<< 1 2 3 4 >>
На страницу:
2 из 4
Абонемент 399.00 ₽
Купить
Электронная книга 279.00 ₽
Купить

Другие электронные книги автора Дэвдатт Паттанаик