Бог и Зло. В еврейском контексте

Вариация на такой ответ постулирует «динамическое напряжение» между верой еврея в Бога и жгучей проблемой зла, причём еврей принимает оба положения одновременно как должные.

Мастер раннего хасидизма Леви Ицхак из Бердичева однажды прервал священную службу в Йом Кипур в знак протеста против того, что, в то время как короли из плоти и крови защищали свои народы, Израиль не был защищен его Царём на небесах. Выразив свой протест, он прочёл Кадиш, который начинается с таких слов: «Да превознесётся и освятится имя Божие во всем мире».

 Еврей счел возможным одновременно протестовать и восхвалять.

Часто религиозный ответ принимает следующий вид: приводится одна или несколько теодицей отмеченных выше, возможно, в гибридной форме, и сообщается, что любые логические или эмоциональные пробелы должны быть устранены путем «веры в Бога». Этот ответ утверждает, что таким образом обеспечивается интеллектуальное решение проблемы теодицеи, но на самом деле он висит на обороне «веры в Бога». Тысяча частично интеллектуальных решений не равны одному полному интеллектуальному ответу.

* * *

40.00 Другие теодицеи

Большинство теодицей, или их вариаций, являются общими для более чем одной системы религиозной мысли, будь то современные или древние, западные или восточные. Однако есть ряд теодицей, которые либо явно выходят за рамки еврейской традиции, либо существуют только на периферии еврейской мысли, или их обычно можно идентифицировать с нееврейскими источниками или традициями. Мы кратко рассмотрим здесь несколько основных таких теорий.

40.01 Обзор

* * *

Монизм – философский взгляд, считающий, что Вселенная в конечном счете образует гармоничное единство – предлагает теодицею, согласно которой зло только кажется существующим и призналось бы добром, если бы мы могли посмотреть на него в полном космическом контексте: «Всё зло частное, благо – всеобщее».

Теодицея дуализма, с другой стороны, отвергает конечную гармонию, настаивая на том, что добро и зло совершенно непримиримо противостоят друг другу, и что их двойственность может быть преодолена только если одно уничтожает другое.

Под эгидой дуализма возникла зороастрийская концепция космических войн между Ахура Мазда и Ариманом, и концепция царства сатаны, противостоящего царству Божьему.

 Каждая из этих позиций оказала мощное влияние на христианскую мысль.

 В классической традиции гностиков бог зла побеждает бога добра.

Пауль Тиллих попытался предложить более рациональную версию классической обороны «конечное / бесконечное». Его подход включает в себя своего рода пантеизм, в традициях Баруха Спинозы

и Кордоверо.

 Тиллих постулирует единство всех существ: «Только в единстве всех существ во времени и в вечности может быть по-человечески возможный ответ на загадку неравенства».

 Поскольку мои страдания, согласно Тиллиху, в конечном счете, также и ваши страдания, боль распределяется равномерно.

Фома Аквинский утверждал, что если бы Бог создал Вселенную демократически, с равной мерой для всех, то не было бы полноты и стимуляции в творении.

 (Это параллельно элементам теодицей августинцев и Иренаеуса, которые будут описаны ниже). С учетом основной динамики, эта вселенная, соответственно, является «лучшим из всех миров».

 Аквинский согласен с Августином что зло (как физическое, так и моральное) является лишением добра, совершенства. Он полагает, что зло необходимо для того, чтобы многие виды добра могли найти свое выражение. «Если бы не было смерти других животных, не было бы никакой жизни для льва, а если не было никаких преследований со стороны тиранов, то не было бы никакого повода для героических страданий мучеников».

* * *

Другие предлагаемые решения проблемы зла, некоторые из которых перекрещиваются с теодицеями еврейской традиции, включают в себя следующие: зло есть иллюзия, зло есть лишь лишение добра, зло должно существовать в качестве аналога добра;

 зло есть побочный продукт операций законов природы; присутствие зла выявляет в людях хорошее. Недостатки этих теодицей указали современные философы Mackie

и Макклоски.

Другие теории покрывают диапазон теодицей: равнодушный Бог – например, Камю и др.

и Эпикур

; озорной Бог – например, Рассел

; плохой Бог – например, Юнг

; непонятный Бог – например, Кафка и др.

; ограниченный, не всемогущий Бог – Кушнер и др.

; Бог способный создавать только несовершенный мир – например, индийский мистик Тагор и др.

Основная христианская теодицея разработана Августином (354—430 н.э.)

, который утверждает, что первородный грех Адама и Евы преследует нас до сегодняшнего дня.

40.02 Иринейская Теодицея

Наряду с основной теодицеи Августина, существует «особое мнение» Иринейской традиции. Она восходит к Иринею (Иренаеусу) и другим ранним эллинистическим отцам церкви второго и третьего веков – до Августина, и она снова расцвела в более сложных формах в течение последних ста лет.

В отличие от Августина, который рассматривал человека, как будто он был создан Богом в готовом состоянии и с тех пор катастрофически падающим с этой моральной высоты, Ириней видел человека, все еще находящегося в процессе созидания.

 Это «особое мнение» «видит моральное зло как неизбежный результат Божьего сотворения человека несовершенным существом, находящимся в начале длительного процесса морального и духовного развития».

 Получившая название теодицеи «создания души», эта теория основана на предположении, что существуют определенные очень ценные человеческие качества, которые не могли быть полностью претворены в жизнь без того, чтобы подвергать человека страданиям и испытаниям.

Иринейская теодицея идет параллельно с раввинской интерпретацией слов (Берешит 2:3): «ме-коль мелахто ашер бара Элоким лаасот» («от всех дел Своих, которые Бог сотворил сделать»). Что значит «сделать»? Это человек, который завершает незавершенное творение и, таким образом, приближается к состоянию совершенства. Человек, в качестве партнера Бога, помогает закончить созидание.

 (См. также ниже, в разделе 100).

Каббалисты развили эту общую концепцию в понятии теодицеи нахама ди-киссуфа («хлеб позора»): если добро, подаренное Богом, не заслужено (как в мире без испытаний), удовольствие получателя будут уменьшено или даже вообще сведено на нет, из-за чувства стыда, которое всегда сопровождает незаслуженную милость.

* * *

Шлезингер

подверг Иринейскую теодицею серьёзной критике: «Если утверждается, что Бог значительно улучшил мир, предоставляя возможность добродетельных ответов на страдание, то нужно также признать, что Он ухудшил мир не в меньшей степени, предоставляя возможность порочных ответов. Конечно, мир мог бы быть и не хуже при отсутствии обеих возможностей.»

Центральным вопросом является: «оправдывает ли цель средства», или «может ли развитие мира оправдать страдания одного ребенка». Более того, если Ириней прав, боль и страдание должны быть распределены в более равномерно, чтобы обеспечить равный потенциал роста всем личностям, а не делать жертвами некоторых из них в неравной мере. Опять же, если конечной целью является «рост через испытания», всемогущее Божество должно было создать человека с желаемыми характеристиками.

 Наконец, разве идея о том, что Бог поставил перед человеком препятствия, не противоречит нашему представлению о Боге?

 Разве не определяет это Бога как основной источник проблемы?

* * *

На основании всего вышеизложенного, читатель может задать следующие вопросы: