Смерть, какую ты заслужил

Билли вздохнул.

– Выходит, я тогда Белоснежка?

* * *

Спал Билли долго. А когда проснулся, в кибитке было темно и пусто.

На него вновь обрушился весь ужас недавних злоключений, он плотнее завернулся в одеяло и дохромал до стола, где горела масляная лампа с прикрученным фитилем. На столе ждала записка, а поверх нее ключ. Рядом стояла бутылка минеральной воды, стакан и пузырек с болеутоляющим. А еще, как это ни удивительно, полбутылки «реми мартена».

Записка, вторя совету, который давали Белоснежке семь гномов, гласила: «Никому не открывай». Выведено огромными неразборчивыми каракулями. Билли едва узнал почерк Стива. Он всегда был скверным, но не настолько же.

Поискав свою одежду, Билли ее не нашел. Порывшись в комоде, он извлек чистые носки, трусы и футболку, их и натянул.

По ощущению было ранее утро, где-то между тремя и четырьмя. Тишина казалась бесконечной. Отперев дверь, Билли толкнул ее наружу, и в лицо ему ударил холодный сырой воздух. Кибитка была припаркована на краю большого поля, рядом стоял белый «мерседес»-минивэн.

Собравшись с духом, Билли сполз с трех деревянных ступенек. Над головой сквозь череду темных облаков пялилась злобная оранжевая луна. Билли помочился – наконец-то! – и с неприятным чувством, что за ним наблюдают, вернулся внутрь. Хлебнул немного воды, чтобы утолить жажду, потом открыл коньяк и осторожно его понюхал. Удостоверившись, что содержимое как будто соответствует этикетке, а вовсе не аккумуляторная кислота, он налил на два дюйма бледного золота и проглотил с горстью обезболивающего. Потом подкрутил фитиль, чтобы лампа давала больше света, и огляделся.

Его внимание тут же привлекли книги. Книги, которые Билли знал и любил. Доковыляв до полки, он снял любовно переплетенный томик «Встречи с привидениями» М. Р. Джеймса. Открыл и прочел:

«Эдвард Арнольд, Лондон 1904 г. ».

Его душа воспарила, когда он понял, что держит в руках первоиздание лучшего сборника историй о привидениях, какой когда-либо публиковался, да еще с четырьмя оригинальными иллюстрациями Джеймса Макбрайда. Скользя взглядом по полкам, Билли преисполнился неподдельного благоговения. В любых других обстоятельствах он, не задумываясь, стырил бы собрание.

Тут был раздел дзенской и даосиской классики. «И Цзин» или «Книга перемен» в переводе Ричарда Вильгельма, единственная версия, какую стоит читать. «Книга о пути и силе», «Дао Де Дзин» Лао-Цзы стоял бок о бок с печально известной «Книгой Пяти Колец», написанной японским воином-мечником семнадцатого века Мусаси Миямото.

Среди прочих первоизданий М. Р. Джеймса тут красовались «Предостережение любопытным» и «Новые встречи с привидениями. Рассказы, собранные любителем древностей». На той же полке оказались «Пустой дом» и «Истории о привидениях» Олджерона Блэквуда и «В зеркале отуманенном», классический сборник Джозефа Шеридана Ле Фаню, которым так восхищался М. Р. Джеймс. Билли похватал драгоценные томики с полок и сел читать. Болеутоляющее и коньяк взяли свое, и вскоре, невзирая на дикость своего положения, Билли перенесся в лучший, более темный мир.

Когда он открыл «Новые встречи с привидениями», на пол вылетел сложенный квадратик голубой бумаги. Подняв, Билли его развернул. Это был список от руки, верхние номера старательно обведены синей шариковой ручкой. Под заголовком «Десять самых страшных историй» значилось следующее:

1.«Только позови, и я приду» М. Р. Джеймса

2. «Обезьянья лапка» У. У. Джейкобса

3. «Ветер» Рэя Брэдбери

4. «Правда о том, что случилось с мистером Вольдемаром» Эдгара Алана По

5. «Пестрая лента» сэра Артура Конан-Дойла

6. «Меццо-тинто» М. Р. Джеймса

7. «Железнодорожные грезы» Чарлза Диккенса

8. «Потерянные сердца» М. Р. Джеймса

9. «Художник Шолкен» Дж. Ш. Ле Фаню

10. «Пустой дом» Олджерона Блэквуда

Наконец, внизу страницы:

Кто с этим поспорит, покойник! Стив и Билли!

1982!

* * *

Список Билли узнал. Двадцать лет назад он сам его написал. Но если забыть про мелкий жирный ученический почерк, список мог быть составлен вчера. Билли ничегошеньки не исправил бы в этой подборке, хотя и провел последние два десятилетия, выискивая сборники рассказов про привидения. Поистине страшные рассказы, которые внушали бы читателю неподдельный ужас, редки, как чудеса.

И писчая бумага тоже была знакомой: листок из маминого бледно-голубого блокнота дорогой муаровой бумаги, на такой писали, только извещая дальних родственников о смертях в семье. Билли поразило, что старый друг считал этот список достаточно ценным, чтобы сохранить. Но впрочем, все в кибитке, да и сама его навязчивая аккуратность говорили о жизни одинокого отшельника. Что, если Билли единственный друг, который вообще когда-либо был у Стива?

Когда двенадцатилетний Стив впервые пришел в Манчестерскую Среднюю, Билли издевался над его акцентом Восточной Англии. Стив тут же на детской площадке кулаками выбил из него смех, а после стоял над Билли, когда он, оглушенный и окровавленный, лежал на земле.

– Сдаешься?

– Хотел бы, да не могу, – ответил тогда Билли. Бесшабашная смелость такого заявления из уст костлявого худышки в залитой кровью школьной рубашке покорила Стива. С того момента он стал другом и защитником Билли.

Усыновившая Стива пара не походила на родителей Билли. Они были молодыми и раскрепощенными и интересовались – искренне интересовались – тем, что могли сказать Стив и его друзья. Стив звал их Фэм и Филипп и призывал так же поступать Билли. Стив говорил, что, входя в комнату, вечно застает их за поцелуйчиками. Билли даже представить себе не мог, чтобы его родители целовались, даже когда были только-только женаты. А что до сексуальных отношений... господи, об этом вообще лучше не думать.

Каждые каникулы на протяжении трех лет Билли проводил в доме Стива в Дисли. Семья Эллисов жила в доме, обустроенном как корабль – с темными потолочными балками и голыми начищенными половицами. Родители Стива беспокоились, что приемный сын слишком много времени проводит совсем один. Билли, всегда любимый теми родителями, которым не приходилось с ним жить, легко принял эту пару. Возможно, они надеялись, что он окажет положительное влияние на Стива. Билли как будто был единственным, кто мог его рассмешить.

Это Билли познакомил Стива с классикой литературы ужасов. Стив был из тех лентяев, кто любил книги, но редко их читал. Билли дал ему своего «Дракулу» в бумажном переплете, и Стив мгновенно подсел, проглотив книгу всего за несколько дней. Его любимым местом было то, где Дракула вылезает из окна замка и вниз головой ползет по стене. И Билли тоже любил его больше всего.

Потом Билли дал ему «Встречи с привидениями. Рассказы, собранные любителем древностей». На обложке была размытая фотография запрокинувшей голову женщины. Вероятно, ей полагалось походить на привидение, но больше всего она напоминала снимок, сделанный неумелым придурком. Проявив превосходный вкус, Стив решил не судить книгу по обложке и стал поклонником М. Р. Джеймса. Билли так обрадовался, что подарил книгу Стиву. А для Стива, над которым с рождения издевались в различных детских домах, дешевая книжка в бумажном переплете стала бесценным сокровищем. Он держал сборник М. Р. Джеймса возле кровати и все рвался почитать вслух лучшие рассказы Билли, который уже читал их много-много раз. Стив был тихим и молчаливым, но когда читал, в его голосе звенела театральная достоверность.

Первым рассказом, который Стив прочел вслух, было классическое творение Джеймса «Потерянные сердца». Создатель поносил это свое детище, считая его неудачным. Но хотя были и более страшные байки, для Билли «Потерянные сердца» оставались самой лучшей по стилю и композиции историей про привидения на английском языке. Там рассказывалось про мальчика-сироту, которого взял к себе богатый старый дядюшка, но герой не знал, что дядя черный маг с гадкой привычкой приносить в жертву подростков и пожирать их сердца. Жизнь герою спасают две предыдущие жертвы старика, девочка и мальчик, которые восстают из мертвых ради надлежаще жуткой мести.

Билли слушал, сидя на кровати, а Стив расхаживал по комнате, играя за всех персонажей, как за живых, так и за мертвых. Когда чтение закончилось, Фэм и Филипп, слушавшие за дверью в коридоре, разразились бурными и сердечными аплодисментами.

Тут Стив заплакал.

– В чем дело? – спросил Билли. Стив попытался объяснить:

– Все эти призраки... Дракула, Франкенштейн... дети в «Потерянных сердцах»... они как я.

– Еще чего!

– Я не такой, как ты, Билли. Я вне.

– Вне чего?

– Всего!

В то время Билли отмахнулся от слов Стива, как от бьющей на эффект мальчишеской похвальбы. Но, если вдуматься, мальчик проявил тогда исключительно точное понимание себя.

Стив не был ни мстительным, ни садистом. В драке он был неумолим, но дрался только, когда его вынуждали: иными словами, когда того требовала школьная честь. Вскоре после пятнадцатилетия Стива старшеклассник-регбист вызвал его на дуэль на игровом поле. Полшколы явилось посмотреть. Закончилось все очень быстро. Стив ударил подростка один раз – в челюсть, выбив оба передних зуба и сбив наземь. Старшеклассник был так потрясен и деморализован, что тут же капитулировал. Затем, согласно школьному этикету, два борца пожали друг другу руки.

Вечером, когда устраивали дискотеку в честь окончания пятого класса, дело обстояло иначе. Драка произошла на школьной стоянке. Мальчишка из другой школы назвал Билли гомиком. Стив встал на защиту Билли. Парнишка расхрабрился, потому что с ним было трое приятелей. Стив, вероятно, мог бы положить всех голыми руками.