Метла системы

– В его колледже занятия начинаются, я вижу, ужасно рано. Еще ведь и не сентябрь?

– Нет, там, где он учится – Амхёрстский колледж, знаете? В Массачусетсе? – до начала занятий еще недели две, но брат хотел перед учебным годом навестить нашу мать и всё такое.

– Навестить вашу мать?

– Она типа на отдыхе, в Висконсине.

– А.

– Слушьте, я, наверно, позвоню ей и скажу, что происходит? Она тоже родственница Линор. И я правда думаю, что надо вызвать полицию.

Очки мистера Блюмкера проехали почти весь путь вниз по носу. Он пихнул их обратно, они моментально соскользнули вновь.

– Всё, что я могу сделать на данном этапе, – передать вам информацию и еще просьбы, доведенные до моего сведения весьма ранним утром мистером Шмоуном. – Блюмкер поддернул одну, другую манжету. – В настоящее время полицию никто ни о чем не извещает. Владельцы придерживаются мнения – по причинам, которые, надо абсолютно откровенно признать, остаются для меня туманными, – что это внутреннее дело дома призрения общего характера, что оно поддается сравнительно скорому улаживанию и что прибегать к посторонней помощи нет нужды. Конечно, если все обстоит именно так, а не иначе, накапливающиеся преимущества в форме минимизации неудобств и препятствий функционированию заведения очевидны. Вас настоятельно просят никого не информировать о подробностях данного инцидента, пока вы не переговорите с отцом. Вас также настоятельно просят связаться с отцом, как только вам позволят личные обстоятельства.

– Обычно до папы трудновато достучаться.

– И тем не менее.

Линор снова глянула в открытый ящик стола.

– Как-то я перестала что-либо понимать. А что родственники персонала, который… в настоящий момент недоступен? Не сочтут ли семьи, что недоступность их близких слегка необычна? Вы не думаете, что они склонятся к мысли позвонить в полицию? Я их не виню. Я и сама хочу позвонить в полицию.

Очки мистера Блюмкера неожиданно свалились с носа, он поймал их, просто чудом, и протер переносицу пальцами.

– Пока что неясно, оттого ли семьи недоступного персонала сами недоступны, что заняты выполнением своих обычных обязательств за пределами Дома, или же потому, что и они сделались недоступны схожим с персоналом образом, однако не констатировать этот по-своему уместный, но, разумеется, весьма настораживающий факт…

– Что-что-что? – оторвалась Линор от Бабулиного выдвижного ящика.

– Семей тоже не найти.

– Божечки.

– Что вы делаете? – спросил Блюмкер. Линор глядела на чернильный рисунок на обороте этикетки «Камношифеко», лежавшей поверх записных книжек в ящике стола. На рисунке был человечек, кажется, в рабочем халате. В одной руке бритва, в другой – банка с кремом для бритья. Линор разглядела на банке слово «Ноксима» [23 - Noxzema – средство для лечения солнечных ожогов и очищения кожи.]. Голова человечка взрывалась чернильными загогулинами.

– Гляжу на эту штуковину, – сказала она.

Мистер Блюмкер приблизился. Пахнуло мокрым подгузником.

– Что это такое? – спросил он, заглядывая Линор за плечо.

– Если то, о чем я думаю, значит, это типа шутка. Как бишь ее. Антиномия.

– Антиномия?

Линор кивнула.

– Бабуля реально обожает антиномии. Думаю, этот чувак, – она глянула на рисунок на обороте этикетки, – брадобрей, который бреет всех тех и только тех, кто не бреется сам.

Мистер Блюмкер глянул на нее.

– Брадобрей?

– Убойный вопрос, – сказала Линор бумажке, – звучит так: бреет ли брадобрей сам себя? Думаю, потому голова у него и взрывается, вот.

– Прощу прощения?

– Если бреет, то не бреет, а если не бреет, то бреет.

Мистер Блюмкер вперился в рисунок. Огладил бороду.

– Слушьте, давайте уйдем? – спросила Линор. – Тут реально жарко. Я хочу уйти.

– Безусловно.

Линор положила этикетку «Камношифеко» в сумочку и заперла ящик.

– Я оставлю ключ на столе, но, думаю, никто, кроме полиции, рыться в Бабулиных вещах не должен, если вы вызовете полицию, что, я уверена, вы просто должны сделать.

– Я вполне согласен. Вы забираете?..

– Антиномию.

– Да.

– Это разрешается?

– По телефону не сказали ничего, что говорило бы об обратном.

– Спасибо.

В дверь постучали. Работник заведения вручил мистеру Блюмкеру записку. Блюмкер ее прочел. Работник заведения глянул на платье и кеды Линор и удалился.

– Ну, конечно же, как я всецело и ожидал, Конкармина Бидсман по-прежнему с нами, в «К», – сказал мистер Блюмкер. – Вероятно, вы хотели бы повидать ее прежде, чем?..

– Нет, спасибо, правда, – перебила Линор. – Мне реально надо на работу. Который час, кстати говоря?

– Почти полдень.

– Господи, я реально опаздываю. Меня там убьют. Надеюсь, Кэнди не злится, что пришлось меня замещать. Слушьте, есть тут телефон, чтобы позвонить наружу и сказать, что я опоздаю? Мне срочно нужно.

– Телефоны с внешней связью есть в каждом холле. Я вам покажу.

– Я вспомнила, точно.

– Разумеется.

– Слушьте, я с вами свяжусь, скоро, само собой. Достучусь до отца с работы и скажу ему, чтобы он позвонил вам.