Осень Европы

– Спасибо, – сказал он.

Глаза венгра вдруг сфокусировались.

– Хорошо, – сказал он. – Мы уходить.

Он что-то рявкнул, и все остальные поднялись из-за стола, кроме того, кто бросил стул, – он лежал, прижавшись щекой к скатерти, и тихо храпел. Двое друзей подхватили его за плечи и локти и подняли. К его лицу пристала еда.

– Хороший ужин, – сказал польскоговорящий, все еще обращаясь к Руди. Снял пиджак со спинки стула и втиснулся в него. Сунул руку в нагрудный карман и достал визитку, зажав двумя пальцами. – Хотеть работа – звонить.

Руди взял визитку.

– Спасибо, – повторил он.

– О’кей. – Венгр поднял обе руки к лицу и провел назад, волшебным образом одновременно пригладив волосы и как будто протрезвев. – Мы уходить, – он посмотрел на Макса. – Умный сука поляк. – Залез во внутренний карман и достал кошелек размером с кирпич. – Сколько?

– За счет заведения, – сказал Макс. – Подарок.

Руди посмотрел на своего начальника и спросил себя, что там творится в этом бритом черепе.

Венгр окинул взглядом ресторан.

– Мы много ломать.

Макс беззаботно пожал плечами.

– О’кей, – венгр извлек из кошелька пачку злотых толщиной в сантиметр и протянул. – Ты брать, – сказал он. Макс улыбнулся, слегка поклонился и принял деньги, после чего венгры направились к выходу. Последний всплеск разгульного пения, последний полетевший через ресторан стул, порыв холодного воздуха в открытую дверь – и они исчезли. Руди слышал, как Макс запирает за ними.

– Ну, – сказал Макс, спускаясь назад по лестнице, – интересный выдался вечер.

Руди поднял перевернутый стул, поставил и сел за стойкой. Он обнаружил, что его поварская форма пропотела насквозь.

– Кажется, – сказал он, – тебе пора пересмотреть договор с Wesoly Ptak.

Макс зашел за стойку. Наклонился и поискал на полках.

– Если бы сегодня появился Wesoly Ptak, половина посетителей оказалась бы в морге, – он выпрямился с бутылкой «Старки» и двумя рюмками.

Руди достал из кармана зажигалку и портсигар с маленькими сигарами. Закурил одну и оглядел ресторан. Если быть объективным, ущерб был не такой уж серьезный. Просто много бардака для уборщиков, но в ресторане принимали и свадьбы пострашнее.

Макс наполнил две рюмки водкой и поднял одну для тоста.

– Хороший сука ужин, – сказал он.

Руди посмотрел на него. Затем поднял вторую и осушил залпом. Оба рассмеялись.

– А если они вернутся? – спросил Руди.

Но Макс все еще смеялся.

– Хороший сука ужин, – покачал он головой и снова наполнил рюмки.

* * *

Венгры не вернулись, словно подтверждая мнение Макса, что они просто загуляли, а не намеревались отбивать территорию у Wesoly Ptak.

Wesoly Ptak – или «Веселая птица» – был очень разноплановой организацией. Ее подразделения курировали проституцию, наркотики, вооруженные ограбления, производство паленого алкоголя на окраине Кракова, автобусный транспорт, неопределенное число игровых притонов без лицензии и занимались рэкетом, в основном на Флорианской улице, рядом с Рыночной площадью в бывшей столице Польши.

Вообще, они не славились жестокостью, предпочитали применять силу с хирургической точностью, а не широкими мазками. Например, ресторатор или владелец магазина, который пытался организовать соседей против этой банды, оказывался в больнице с самыми современными протезами суставов в ногах. Другие бунтари понимали намек, и восстание заканчивалось. Другая банда начала бы кампанию устрашения, забросала бы смутьянов гранатами или организовала волну зрелищных кровавых убийств, но «Веселая птица» довольствовалась подходом «лучше меньше, но лучше».

После посещения венграми «Ресторации Макса» некоторые другие заведения начали вслух интересоваться, за что же они платят Wesoly Ptak. Это продолжалось примерно день, а потом с сыном одного из владельцев произошел несчастный случай в школе. Ничего опасного для жизни: пара шишек и царапин, но после этого ропот на Флорианской затих.

Примерно через неделю «Ресторацию Макса» посетил перед закрытием Дариуш, представитель Wesoly Ptak. Все работники, кроме Руди и Михаля, уже ушли домой. Макс попросил Руди приготовить два стейка по-татарски, а сам с Дариушем взял бутылку «Выборовой», пару рюмок и занял столик в самом темном углу опустевшего ресторана.

Когда Руди показался из кухни с ингредиентами для стейка по-татарски на подносах, Макс и Дариуш углубились в разговор, их окутывал сигаретный дым, слабо подсвеченный маленьким канделябром над столиком.

Заметив подходящего Руди, Дариуш поднял взгляд и улыбнулся.

– Ужин, – сказал он.

Руди поставил на стол подносы с анчоусами и нарезанным луком, мисочки с маринованными огурцами, специи, тарелки с ржаным хлебом, масленки с несоленым маслом, две тарелки говяжьего фарша с желтком в ямке сверху.

– Мы обсуждали посетителей за прошедший месяц, – сказал Дариуш.

– Вечер был насыщенный, – согласился Руди, меняя пепельницу на столе. – Приятного аппетита.

– Может быть, присядешь и выпьешь с нами? – спросил Дариуш.

Руди взглянул на Макса, который сидел на другой стороне, как лощеный и благоденствующий силезский Будда, сложив руки на обширном животе. Макс мягко улыбался, воззрившись в какие-то далекие дали, но еле заметно кивнул.

Руди пожал плечами.

– Ладно, – поставил поднос и грязную пепельницу на соседний стол, подтянул стул и сел.

– Оживленный день, – пророкотал Макс, поднимая вилку.

Руди кивнул. Сразу после визита венгров посещаемость на несколько дней снизилась, но теперь она восстановилась. В начале этой недели Макс даже что-то промурлыкал о прибавке, но Руди знал его слишком долго, чтобы принимать это всерьез.

– Я тут думал о Владеке, – сказал Макс.

Владек был последним из длинной череды поваров, которые устраивались в «Ресторацию Макса», но вскоре понимали, что им слишком мало платят за многочасовую тяжелую работу.

– Вроде бы опытный, – сказал Руди, наблюдая, как Макс размазывает вилкой по тарелке яйцо и говядину.

– Все они сперва вроде бы опытные, – согласился Макс. – А потом становятся жадными.

– Это не жадность, Макс, – ответил Руди. Макс покачал головой.

– Они думают, что могут приехать сюда и уже через месяц открыть собственный ресторан. Они не понимают этот бизнес.