Эхо прошлого. Книга 2. На краю пропасти

Второй индеец, достав свою дубинку, начал осторожно обходить змею. Та, разозленная нападением, то сворачивалась в кольцо, то распрямлялась и вдруг с громким шипением кинулась на второго индейца, метя в его ногу. Он вскрикнул и отскочил, однако дубинку из рук не выпустил.

Уильям, радуясь, что змея больше не обращает на него внимания, отошел в сторону. Когда змея отвлеклась, он покрепче ухватил сковороду, замахнулся и со всей силы опустил ее острым краем на змею. Отчаяние придало ему сил, и он бил снова и снова. Наконец остановился, пыхтя, словно кузнечные мехи, и осторожно поднял сковороду, ожидая обнаружить под ней кровавое месиво на разрыхленной земле.

В нос ударил запах – зловоние, напоминающее запах гнилых огурцов, – но самой змеи не было. Прищурившись, Уильям осмотрел перемешанную с листьями грязь, а потом поднял взгляд на индейцев.

Один из них пожал плечами, другой указал в сторону озера и что-то произнес. Похоже, змея благоразумно решила вернуться к своим занятиям, сочтя, что трое противников – это уже чересчур.

Уильям выпрямился, продолжая сжимать в руке сковороду. Мужчины нервно улыбнулись друг другу.

Обычно в обществе индейцев он чувствовал себя непринужденно. Они часто проходили через земли Уильяма, и отец относился к ним дружелюбно: ужинал и курил с ними на веранде. Уильям не мог с точностью сказать, к какому племени относились эти двое; высокими скулами и резкими чертами лица они напоминали алгонкинов, но охотничьи угодья тех, кажется, лежали гораздо северней. Индейцы, в свою очередь, внимательно оглядели Уильяма и обменялись взглядами, от которых у него пробежали мурашки по спине. Один из индейцев что-то сказал другому, искоса глядя на Уильяма, чтобы определить, понял ли он его. Другой широко улыбнулся Уильяму, обнажив бурые зубы.

– Табак? – спросил он, протянув руку ладонью вверх.

Уильям кивнул и, стараясь дышать не так часто, медленно полез в пальто правой рукой, не выпуская из нее сковороды.

Похоже, эти двое знали, как выйти из болота. Нужно расположить их к себе, а потом… Он старался рассуждать логически, но вмешалась интуиция. Она кричала, что ему следует бежать отсюда как можно быстрей.

Уильям достал упаковку табака, швырнул в ближайшего индейца, который потянулся за ней, и побежал.

Позади раздались удивленные возгласы, ворчание и глухой топот. Подстегиваемый предчувствиями, он побежал быстрее, хотя стычка со змеей лишила его сил и бег с железной сковородой в руках их не добавлял.

Лучше всего было бы оторваться от преследователей и где-нибудь спрятаться. Держа в уме эту мысль, Уильям прибавил ходу и вбежал в эвкалиптовую рощу, затем свернул в заросли можжевельника и почти сразу же наткнулся на звериную тропу. Поначалу он хотел спрятаться среди кустов можжевельника, но потребность бежать была столь сильна, что он, поколебавшись, выбрал тропу. И понесся по ней, цепляясь одеждой за вьющиеся растения и ветки деревьев.

Слава богу, он вовремя услышал свиней. Встревоженно фыркая и хрюкая, животные поднялись на ноги – судя по шуршанию и чавкающим звукам. Уильям учуял исходящую от свиней вонь и запах теплой грязи – должно быть, за поворотом тропы была лужа.

– Черт, – выругался он себе под нос и свернул с тропы в кусты. Боже, что теперь делать? Залезть на дерево? Однако вокруг рос только можжевельник. Отдельные деревья были довольно большими, но густые ветки и перекрученные стволы не позволяли взобраться на них. За таким деревом он и скорчился, стараясь дышать спокойней. Сердце стучало так громко, что перекрывало звуки погони.

Вдруг что-то коснулось его руки, Уильям вскочил и непроизвольно взмахнул сковородой.

Задетый вскользь пес удивленно взвизгнул, затем оскалился и зарычал.

– Черт бы тебя побрал, откуда ты взялся? – зашипел на него Уильям. Чертова псина была размером с маленькую лошадь!

Шерсть на загривке пса встала дыбом, сделав его похожим на волка, и пес залаял.

– Бога ради, заткнись!

Поздно – невдалеке уже раздавались взволнованные голоса индейцев.

– Стоять! – попятившись и вытянув вперед руку, шепотом скомандовал Уильям. – Стоять. Хороший пес.

Но пес не захотел стоять, а последовал за ним, не прекращая рычать и лаять. Это еще больше встревожило свиней – они шумно побежали по тропе; один из индейцев удивленно вскрикнул.

Уильям краем глаза уловил движение и повернулся, держа наготове свое оружие. На него удивленно смотрел очень высокий индеец. Еще один!

– Хватит, – приказал индеец псу с отчетливым шотландским акцентом, и теперь уже Уильям посмотрел на него с удивлением.

Пес перестал лаять, однако продолжал с рычанием бегать вокруг Уильяма – слишком близко, как показалось последнему.

– Кто… – начал было Уильям, но ему помешали преследователи. Они внезапно выскочили из подлеска и застыли на месте, заметив другого индейца. На пса они смотрели с опаской, а тот демонстрировал им впечатляющий набор блестящих зубов.

Один из преследователей сказал что-то резкое высокому индейцу. «Слава богу, они не вместе!» – подумал Уильям. Высокий индеец ответил недружелюбно. Ответ высокого преследователям не понравился. Они помрачнели, и один из них положил руку на рукоять дубинки. У пса в горле заклокотало, и рука тут же опустилась.

Затем высокий индеец сказал что-то еще не допускающим возражений тоном и недвусмысленно махнул рукой – уходите, мол. Уильям, расправив плечи, встал с ним рядом и сердито посмотрел на своих преследователей.

Один из них бросил на него злой взгляд, но его спутник задумчиво посмотрел на высокого индейца, потом на пса и еле заметно покачал головой. Развернувшись, они молча ушли.

Ноги Уильяма тряслись, по телу прокатывались волны жара. Оказаться нос к носу с псом не хотелось, но Уильям все же сел на землю. Пальцы, казалось, одеревенели на ручке сковороды. Уильям не без труда разжал их и положил сковороду рядом.

– Спасибо, – выдохнул он и отер пот с лица. – Ты говорить английский?

– Я встречал англичан, которые делали вид, что не понимают мой английский, но ты, наверное, поймешь. – Индеец сел рядом с Уильямом, с любопытством его разглядывая.

– Боже мой, а ведь ты не индеец, – сказал Уильям.

Его спаситель лицом не походил на алгонкина. Теперь Уильям ясно видел, что он гораздо моложе, чем ему показалось на первый взгляд, – быть может, чуть старше его самого. И он определенно белый, невзирая на коричневатую от загара кожу и пересекавшую скулы татуировку в виде двойной линии точек. Через плечо мужчины был перекинут шотландский плед в красно-черную клетку, абсолютно не сочетающийся с кожаной рубахой и штанами.

– Точно, не индеец, – иронично согласился он. И указал подбородком в сторону ушедших. – Где ты встретился с этими двумя?

– У озера. Они спросили про табак, и я дал им его. А потом они почему-то решили меня схватить.

Мужчина пожал плечами.

– Они собирались отвезти тебя на запад и продать в рабство индейцам из племени шони. – Он слабо улыбнулся. – Предложили мне половину денег, которые выручат от продажи.

Уильям глубоко вздохнул.

– Спасибо. Надеюсь, ты не собираешься сделать то же самое?

Мужчина не засмеялся вслух, хотя в его голосе явственно прозвучала насмешка.

– Нет. Я иду не на запад.

Уильям ощутил облегчение, невзирая на то, что жар снова сменился ознобом.

– Как ты думаешь, они вернутся?

– Нет. Я велел им уйти, – равнодушно ответил мужчина.

Уильям уставился на него.

– Почему ты решил, что они тебя послушаются?

– Потому что они минго, – терпеливо объяснил мужчина. – А я – каньенкехака, могавк. Они меня боятся.

Он, похоже, не шутил. Высокий, тонкий, словно хлыст, темно-каштановые волосы покрывал медвежий жир.

Мужчина разглядывал Уильяма с не меньшим интересом. Уильям кашлянул и протянул руку: