Дыхание снега и пепла. Книга 2. Голос будущего

Я открыла глаза. Я не ослепла – опускались сумерки, и комната была наполнена мягким светом, как под водой.

– Господь Иисус Христос, великий Целитель: воззрись с милостью Твоею на рабу Божию; дай мудрости и терпения тем, кто смотрит за ней в ее болезни; благослови ее выздоровление…

Слова проплыли мимо меня шепчущим потоком, холодя кожу. Передо мной сидел мужчина, склонив темную голову над книгой. Свет в комнате укрывал его, и казалось, что он его часть.

– Протяни длань Твою, – шептал он страницам хриплым надтреснутым голосом, – да будет воля Твоя возвратить ей здравие и силу, чтоб могла она жить и возносить молитвы Тебе за доброту и милость Твою, во славу Твоего святого имени. Аминь.

– Роджер? – сказала я, пытаясь угадать имя. Мой собственный голос звучал хрипло от долгого молчания, слова давались с трудом.

Его глаза, закрытые в молитве, резко открылись от удивления, и я подумала, какой живой и волшебный у них цвет – зелень влажной змеиной чешуи и летней листвы.

– Клэр? – Его голос внезапно дрогнул и стал высоким, как бывает у подростков, и он выронил книгу.

– Я не знаю, – ответила я, ощущая, что сонные призрачные воды угрожают снова поглотить меня. – Это я?

* * *

Я могла приподнять руку на пару секунд, но была слишком слаба, чтобы поднять голову, не говоря уж о том, чтобы самой сесть. Роджер подтянул меня повыше и уложил на кучу подушек. Он положил руку мне на шею, чтобы я могла попить воды из чашки, которую он держал у моих сухих губ. Странное ощущение от его руки на голой коже шеи запустило смутный процесс осознания. Я почувствовала тепло его руки, близкое и мгновенное, где-то около затылка и дернулась, как форель на крючке, отправив чашку с водой в полет.

– Что? Что? – лепетала я, хватаясь за голову, слишком ошарашенная для того, чтобы формулировать связные предложения, и не обращая никакого внимания на холодную воду, намочившую простыни. – ЧТО?!

Роджер выглядел примерно настолько же шокированным, как и я. Он сглотнул, подыскивая слова.

– Я… Я… Я… думал, вы знали, – хрипел и заикался он. – Разве вы не… Я хочу сказать… Я думал… Они отрастут!

Я чувствовала, что мои губы двигаются, тщетно пытаясь сложиться так, чтобы произнести слова, но язык и мозг работали вразнобой – не хватало места ни для чего, кроме осознания, что такая привычная, тяжелая и мягкая масса волос исчезла, а вместо нее появилась короткая щетина.