Барабаны осени

– Да знаю, – с раздражением бросила Иокаста, расслышав служанку. – Разрежь корсет, сделаем вставку из валансьенского кружева на зеленом шелке… возьми лоскут старого халата моего мужа, цвет как раз подойдет. – Иокаста коснулась рукава с красивыми зелеными полосками. – И сделай вдоль разреза кайму из того же шелка – это оттенит грудь.

Длинные бледные пальцы прошлись по нужной линии, почти рассеянно зацепив кожу. Прикосновение вышло равнодушным, едва заметным, но я чуть не отшатнулась.

– У вас потрясающая память на цвета, – удивилась я, немного нервничая.

– О, я отлично помню это платье. – Иокаста снова коснулась пышного рукава. – Один джентльмен как-то сказал, что в нем я напомнила ему Персефону, олицетворение весны. – Слабая улыбка на миг озарила ее лицо. – Какой у вас цвет волос, дорогая? Как-то я позабыла спросить. На слух вы мне кажетесь светловолосой, но я понятия не имею, насколько мое представление соответствует действительности. Умоляю, только не говорите, что у вас черные волосы и желтоватый цвет лица, – улыбнулась она. Шутка почему-то прозвучала как приказ.

– Скорее каштановые, – ответила я, машинально их коснувшись. – Правда, они немного потускнели, да и седые пряди могут встречаться.

Иокаста нахмурилась, видимо, размышляя. Прийти к выводу самостоятельно ей не удалось, поэтому она развернулась к служанке:

– Федра, как она выглядит?

Та сделала шаг назад и прищурилась. Я вдруг осознала, что Федра, как и остальная прислуга, привыкла подробно все описывать хозяйке. Темные глаза быстро меня изучили, задержавшись лишь на лице.

– Хорошо, мисс Ио, – заговорила Федра, вытащив очередные две булавки изо рта. – Хорошо, – повторила она. – Белая как молоко кожа. Отлично сочетается с ярко-зеленым.

– Хм. А нижняя юбка цвета слоновой кости. Если кожа такая светлая, не будет ли она смотреться чересчур болезненно-бледной?

Мне очень не нравилось, что меня обсуждают как некий предмет искусства, причем, вполне возможно, подпорченный, однако я молча проглотила все возражения.

– Нет, мэм, что вы, – покачала головой Федра. – Она ни капли не бледная. Скулы высокие, карие глаза… Помните, у вас книжка есть, там картинки со странными животными?

– Если ты говоришь о «Записках об исследовании Индийского субконтинента», то да, помню. Улисс как раз читал мне ее в прошлом месяце. Миссис Фрейзер напоминает тебе одну из иллюстраций? – рассмеялась Иокаста.

– Ага. – Федра не сводила с меня глаз. – Она как большая кошка. Как тигр на картинке, который из кустов выглядывает.

На лице Иокасты мелькнуло изумление.

– Вот как, – снова засмеялась она, но больше меня не трогала.

Я стояла в холле первого этажа, разглаживая зеленый шелк на груди. Федра действительно хорошо шила. Платье сидело идеально, широкие ленты изумрудного атласа ярко выделялись на фоне более светлых тонов.

Иокаста гордилась своей пышной гривой, поэтому париков не носила и, к счастью, не предлагала их мне. Федра же попыталась припудрить мои волосы рисовой мукой, но я наотрез отказалась. Служанка, с трудом скрывая, что считает меня абсолютно не сведущей в модных течениях, успокоилась, лишь когда стянула каштановую волну белой шелковой лентой и заколола повыше на затылке.

Хотя Федра хотела обвешать меня драгоценностями, я почему-то не позволила. Может, потому, что не люблю излишества. Или потому, что из меня намеревались сделать некую вещицу, которой все должны восхищаться, и это зачем-то нужно Иокасте. В любом случае, я не надела никаких украшений, за исключением обручального кольца, маленьких жемчужных сережек и зеленой бархатной ленты на шею.

По лестнице спустился безупречно одетый Улисс. Я шевельнулась, и он повернул голову, заметив мелькнувшие юбки. Глаза дворецкого слегка расширились от восхищения. Я, слегка улыбаясь, опустила взгляд, но тут же вскинула его, услышав, как Улисс судорожно вздохнул. Теперь в его глазах читался испуг, а рука так сильно сжала перила, что костяшки побелели.

– Простите, мэм, – сбивчиво пробормотал он и бросился мимо меня к кухонной двери, низко склонив голову.

– Что, черт возьми… – начала было я и тут вспомнила, где и в каком времени я нахожусь.

Улисс слишком долго прожил со слепой хозяйкой и без хозяина. Он стал беспечен и на мгновение позабыл про основное правило, которое помогало рабу хоть как-то защититься: лицо не должно ничего выражать, никаких мыслей, никаких чувств.

Не удивительно, что он впал в ужас, когда понял, что натворил. Была бы на моем месте любая другая… Руки похолодели и стали влажными от пота. Я сглотнула, как наяву ощутив резкий запах крови и терпентина.

Впрочем, здесь только я, и никого больше нет, никто не видел. Дворецкий испугался, но ему ничего не грозит. Я просто сделаю вид, что ничего не произошло, – ведь так и есть, – и все будет… ну, все будет идти своим чередом.

Мои думы прервал звук шагов, донесшийся с верхней галереи. Я подняла взгляд и охнула.

Горец в полном национальном одеянии – зрелище впечатляющее. Причем неважно, насколько сам горец стар или некрасив. А от вида высокого, стройного и однозначно красивого горца в самом расцвете сил просто дух захватывало.

Джейми не надевал килт с битвы при Каллодене.

– Ох, – только и сказала я.

Заметив меня, он сверкнул белозубой улыбкой и шаркнул ногой. На туфле блеснули серебряные пряжки. Джейми провернулся вокруг своей оси, заставив плед взлететь, а потом медленно сошел по ступенькам, не отрывая от меня взгляда.

На миг я увидела его таким, каким он был в утро нашей свадьбы. Почти те же цвета тартана – черные с алым, плед перехвачен на плече серебряной фибулой и спускается к затянутым в чулки стройным икрам.

Рубашка на Джейми теперь была куда лучшего качества, как и камзол. Рукоять кинжала на поясе украшали золотые ободки. Настоящий duine uasal, почтенный человек.

А нахальное выражение лица оставалось тем же. Разве что само лицо постарело, зато теперь оно отражало мудрость. Наклон рыжеволосой головы, изгиб широкого рта, слегка раскосые кошачьи глаза… все было прежним.

– К вашим услугам, мэм, – расплылся в улыбке Джейми.

– Ты прекрасен! – воскликнула я, с трудом сглатывая вставший в горле ком.

– Ага, неплохо, – без тени притворной скромности согласился Джейми. Он бережно поправил складку на плече. – Конечно, у пледа есть свои преимущества – он всегда ляжет как надо.

– Это килт Гектора Кэмерона?

Я почему-то застеснялась и не смогла коснуться самого Джейми, поэтому дотронулась до рукояти кинжала с небольшим утолщением в форме летящей птицы.

Джейми глубоко вздохнул.

– Теперь он мой. Улисс мне его принес… Подарок от тетушки.

В голосе прозвучала странная нотка. Джейми искренне радовался возможности вновь надеть килт, однако что-то его тревожило.

– Что-то не так?

Он слабо улыбнулся, продолжая хмуриться.

– Не совсем. Просто…

С лестницы донеслись шаги, Джейми замолчал и отвел меня в сторону, пропуская раба, спешащего куда-то с кипой белья. Дом гудел от последних приготовлений. Скрипели колеса, витали аппетитные запахи – слуги сбивались с ног, снуя между кухней и гостиной.

– Здесь нельзя говорить, – пробормотал Джейми. – Саксоночка, будь наготове во время ужина. Я подам знак… – он дернул себя за мочку, – …отвлечешь всех как-нибудь? Неважно как. Пролитое вино, обморок, да хоть ткни соседа вилкой…

У меня отлегло от сердца. Он шутит, значит, это не вопрос жизни и смерти.

– Легко, – кивнула я. – Только…

На верхней галерее распахнулась дверь, и донесся голос Иокасты. Она отдавала последние приказы Федре. Джейми быстро поцеловал меня, а потом ловко пронесся между двумя рабами, которые несли подносы с хрустальными кубками. Я изумленно уставилась ему вслед, едва успев убраться с дороги рабов.

– Это вы, милая Клэр? – Иокаста замерла на последней ступеньке. Ее невидящий взгляд смотрел куда-то поверх моего плеча. Все-таки было в ней нечто жуткое, пугающее.