Цветок Исгарны
Если это правда, то все мои обиды и душевные метания были напрасны. Я даже не подумала о таком. Возможно, в его сознании, затуманенном болью и истощением, я была всего лишь миражом, порождением бреда, а не явью. Это объясняло бы многое. Но тогда оставался главный вопрос: почему же он всё равно продолжал избегать меня?
– Прости, я, наверное, только сильнее накрутила тебя, – с сожалением сказала Сонора. – Да и сейчас все заняты подготовкой к празднику. Может, у него просто нет возможности поговорить с тобой наедине о чём-то столь личном.
– Нет-нет, ты, возможно, права, – поспешно согласилась я, стараясь убедить в этом прежде всего себя. – Надеюсь, он всё помнит, а сейчас и вправду просто занят. После праздника я обязательно попытаюсь поговорить с ним.
– Думаю, это хорошее решение, – кивнула Сонора.
Я смотрела на неё, и всё это время с её губ не сходила тёплая улыбка, а в глазах танцевали весёлые искорки.
– Сонора, а Нилан… он тоже будет участвовать в Змеиных боях? – осторожно спросила я, понизив голос до почти что шёпота.
– Да, – тихо ответила она, и на её губах промелькнула трепетная улыбка, в которой смешались надежда и страх. – Но я так за него боюсь… Вдруг он не справится? Вдруг проиграет?
– А соревнования проходят по возрасту? – поинтересовалась я, всё ещё плохо представляя себе правила Змеиных боёв.
– В общем, да, – кивнула Сонора. – Нилану почти шесть зим, так что и соперники у него будут под стать.
Шесть зим… – мысленно перевела я. – Значит, скоро будет восемнадцать лет.
– Выходит, в этом возрасте юноша уже считается взрослым? – уточнила я.
– Можно сказать и так, – подтвердила Сонора. – В шесть зим многие наги уже выходят на серьёзную охоту, выполняют поручения старейшин. Но для создания пары… это случается обычно позже, ближе к семи зимам.
Семь зим… Ровно столько было сейчас Кассию. Хотя мне казалось, что повзрослел он гораздо раньше – в тот миг, когда потерял семью. Он вырос под тщательным присмотром старейшин. Его сильная воля и самостоятельность не могла меня не вдохновлять.
Пусть я была старше его, Кассий всегда казался мне не по годам мудрым, как, впрочем, и Сонора. Прошлое закалило их, но не ожесточило – они сохранили способность тонко чувствовать, понимать и сопереживать.
Раньше я не могла понять их жестокости. Я видела обгорелые обломки кораблей на рифах и знала, что они топили любые суда, приближавшиеся к острову. Я думала, это лишь проявление дикой вражды. Но после того, как Кассий спас меня, всё сложилось в единую картину. За этой жестокостью стоял не злой умысел, а древний, выжженный в памяти ужас – панический страх, оставшийся со времён той ужасной резни, что создала пропасть между людьми и нагами. Они не нападали – они защищали свой единственный дом.
Помнится, при первой нашей встрече я ожидала увидеть чудовище, утратившее всё человеческое. Но теперь, глядя на Кассия и на весь народ нагов, я испытывала сложную смесь чувств: горькое понимание их прошлого, восхищение их силой духа и боль за ту цену, что им приходилось платить за свое выживание.
– Не переживай, – мягко коснулась я руки Соноры, стараясь вложить в прикосновение всю свою поддержку. – Я уверена, Нилан победит. Он оправдает твою веру.
– Спасибо тебе, Лира, – улыбнулась она в ответ, и в её глазах я увидела искреннюю благодарность.
Закончив с гирляндами, мы направились по хижинам – пришло время и нам готовиться к празднику.
* * *
Солнце медленно клонилось к горизонту, заливая небо в багряные и золотые тона. Я сидела на своём ложе и плела венок из полевых цветов, как делала это когда-то в далёком детстве. Я не знала всех обычаев нагов, но что-то подсказывало мне, что этот скромный обряд – идеальный способ настроиться на предстоящий праздник.
О подборе нарядов не могло быть и речи – здесь не существовало тех вычурных дворцовых платьев, что я знала. Мне не приходилось терпеть сложные причёски, от которых через час голова раскалывалась, ни тесные корсеты, безжалостно сжимавшие рёбра и не оставлявшие ни единого вздоха. Как же сильно они меня раздражали!
С вопросом одежды мне помогла Сонора. Она предложила мне наряд, доставшийся ей от матери и оказавшийся ей большим. Я поначалу отнекивалась, смущаясь такой щедрости, но она мягко, но настойчиво стояла на своём, говоря, что очень хочет видеть меня в этом платье. Её доверие, столь искреннее и глубокое, тронуло меня.
Платье оказалось простого кроя, длинное и совершенно белое. Оно было невероятно удобным, а его ткань мягко облегала стан. Несмотря на всю его простоту, я чувствовала себя в нём невестой. Оно разительно отличалось от пёстрых нарядов, которые я носила при дворе. В этом платье я могла окончательно стряхнуть с себя оковы статуса. Здесь, на острове, я не была принцессой, а лишь обычной девушкой по имени Лира.
Но в душе я оставалась девчонкой, которой хотелось немного принарядиться. Поэтому венок стал моим главным украшением, заменив тяжёлые шпильки, а вместо яркой помады я использовала спелые ягоды, богатые природным красителем.
Я взяла спелую ежевику, раздавила её между пальцами и подушечкой нанесла тёмный сок на губы. Бледные губы мгновенно преобразились, став сочными и яркими. Чтобы цвет продержался дольше, я дала соку немного подсохнуть и нанесла ещё несколько слоёв. Остатками ягод я слегка подрумянила щёки. Зеркала под рукой не было, и мне пришлось довольствоваться смутным отражением в воде, налитой в деревянное блюдце.
Я и сама не понимала, к чему вся эта тщательность в приготовлениях. Разве что в тайной надежде поймать восхищённый взгляд того, чей образ не давал покоя моей душе.
Закончив со сборами, я вышла из хижины и направилась к поляне, где уже должен был начинаться праздник.
Воздух звенел от радостного возбуждения и смеха. Гирлянды из цветов и сверкающих ракушек пестрели на деревьях, а в центре поляны гордо стоял ритуальный помост, увитый свежей зеленью. Всё вокруг было пропитано сладким, согревающим душу ароматом жареного мяса и спелых фруктов, от которого на сердце становилось светло и празднично.
Часть нагов с прожигающим и пристальным взглядом смотрели на меня. От этого навала внимания стало не по себе, и я засуетилась, пытаясь найти в толпе Сонору – хоть какую-то точку опоры в этом внезапно враждебном море.
Взгляд скользил по чужим лицам, в поисках единственной девушки в поселении, но я нигде не могла её обнаружить. В то же время я пыталась найти и знакомый силуэт Кассия, однако мои глаза раз за разом ловили лишь его тень – ту самую, что, казалось, неотступно следовала за мной по пятам.
Неожиданно чья-то рука коснулась моей талии – прохладная, с шершавой кожей, но сжимающая решительно и властно. У меня перехватило дыхание. Я резко обернулась, готовая оттолкнуть наглеца, но замерла на месте.
Позади стоял Кассий.
Он смотрел не на меня. Его жёлтые глаза скользили по толпе, бросая безмолвные вызовы каждому, кто осмеливался слишком пристально разглядывать меня. Его ладонь лежала на моём боку с такой уверенностью, почти что собственнически, но в этом прикосновении не было ничего отталкивающего.
– Не бойся, – его голос прозвучал у самого моего уха, низкий и успокаивающий. – Я здесь.
Он сделал небольшую паузу, приблизившись так, что его горячее дыхание коснулось моей шеи.
– Ты прекрасно выглядишь.
Его томный голос проникал в самые потаённые уголки моей души, будто находя в них отклик. В нём слышались нотки змеиного шипения, которыми он пугал других нагов, заявляя права на меня, и в то же время что-то такое, отчего по коже бежали мурашки.
Рядом с ним я теряла всякое самообладание. Вся обида, что копилась два дня, рванулась было наружу, но была мгновенно сметена нахлынувшей волной облегчения. Он был здесь. Снова со мной. Он оберегал меня, но в то же время не отпускал из-под своего контроля.
Его прикосновения пробуждали во мне жажду прикоснуться к нему в ответ – так же властно, как касался он.
Я не стала оборачиваться, лишь слегка повернула голову, чтобы встретиться с его взглядом. Мне хотелось разглядеть выражение его лица.
Его могучее тело, укрывавшее мою спину и вплотную прижимавшееся ко мне, вызывало странные ощущения. Оно было прохладным, но это было не менее приятно, чем тепло костра. А его узкие зрачки, резко сузившиеся, когда наши взгляды встретились, говорили о многом. Мне показалось, ещё чуть-чуть – и на его щеках проступит румянец, но его не было. Зато спиной я сразу почувствовала, как участился ритм его сердца, а дыхание стало прерывистым.
Все эти детали говорили об одном: я не была ему безразлична. Осознав это, я не удержалась от улыбки. Он же в ответ вопросительно взглянул на меня.
– У меня что-то на лице?
– Нет, – призналась я. – Я просто рада тебя видеть.
– Прости, что избегал тебя, – тихо произнёс он, и в его голосе впервые прозвучали нотки вины. – Мы можем поговорить наедине, когда праздник закончится?
– Да, – кивнула я. – Мне тоже есть что тебе сказать.
В этот момент с ритуального помоста раздался мощный, гортанный клич.
– Идём, Змеиные бои вот-вот начнутся, – сказал Кассий, сжимая мою руку и увлекая за собой к эпицентру событий.
Вокруг помоста собралась такая толпа, что, озираясь, я с удивлением поняла – нагов в поселении оказалось куда больше, чем я предполагала.
– Вот вы где! – позади нас прозвучал голос Соноры.
– Мы вас обыскались, – добавил Сайрус, стоявший рядом с ней.
– Мы и сами недавно подошли, – ответил за нас обоих Кассий.
– Наконец-то! Я с нетерпением жду начала Змеиных боёв, – воскликнула Сонора.
– Но они же проходят каждый сезон, – удивился Сайрус. – Чему ты так радуешься именно сегодня?
– А я всегда радуюсь им, как в первый раз, – поддразнила его Сонора.
Я понимала истинную причину её воодушевления – сегодня на площадку выйдет её возлюбленный. Жаль, Кассий с Сайрусом оказались слепы к этому.
Да… мужчины не слишком наблюдательны, когда дело касается любви, – мелькнуло у меня в голове, прежде чем я повернулась к помосту, куда уже поднялся старейшина Дракан.
– Наги Исгарны! – прогремел его голос, и толпа мгновенно затихла. – Пришло время Змеиных боёв! Время доказать свою силу и дух! Пусть духи предков узрят вашу доблесть!
Начались схватки. Молодые наги один за другим выходили на помост. Это было зрелище, одновременно пугающее и завораживающее. Это была не грубая драка, а почти что танец – гибкие тела, молниеносные выпады, стремительные сцепления и броски. Чешуя сверкала в свете факелов, а сама атмосфера трепетала от заряженного противоборства.
Я с замиранием сердца следила за поединками, в которых участвовал Нилан. Он был ловок и быстр, и с каждой его победой я видела, как в глазах Соноры, стоявшей неподалёку, загорается всё больше надежды.
– Сайрус, а ты почему не участвуешь в поединках? – спросила я из чистого любопытства.
Кассий удивлённо посмотрел на меня.
– Он уже старый для этого, – опередила его Сонора.
В ответ Сайрус оскалился на неё.
– Что ты мелешь? Я в самом расцвете сил! – воскликнул он, принимая показательную позу и демонстрируя мускулы на руках.
Я не могла сдержать смех, наблюдая за их перепалкой. Они и впрямь выглядели как брат с сестрой.
В этот момент Кассий наклонился к моему уху и прошептал:
– На самом деле, в этих боях участвуют лишь те, кто претендует стать парой для Соноры. Обычные состязания пройдут после финального поединка.
Я взглянула на него, осознавая значение этой новости. Ведь Кассий, как будущий вождь, тоже должен был участвовать в общих соревнованиях, но старейшины отстранили его от участия – не без помощи старейшины Калии.
Неужели она знает о нас? И она на нашей стороне? Эти мысли не давали мне покоя.
И вот, когда до финальной пары оставалось всего несколько боёв, на помост уверенной поступью вышел Аарон.
– Отец, я тоже желаю участвовать в поединке, – заявил он. – Но не за звание пары для Соноры.
Затем он повернулся, и его взгляд, холодный и острый, как клинок, упёрся прямо в меня.
– И чего же ты хочешь, сын мой? – спросил Дракан.
– В случае моей победы я желаю получить в пару человеческую девушку!
– Что? – это было единственное, что вырвалось у меня.
Глава 24. Змеиные бои
Ледяной ужас пробежал по моей спине. Все затихли и десятки глаз уставились на меня. Я почувствовала, как земля уходит из-под ног, как в дурном сне.
Но прежде, чем я успела издать звук или сделать движение, железная хватка Кассия сомкнулась на моём запястье. Он выступил вперёд, заслонив меня собой, и его фигура внезапно показалась огромной, наполненной хищной, смертоносной силой, готовой обрушиться на любого.
– Это невозможно, – его голос прозвучал негромко, но с такой ледяной властностью, что толпа замерла окончательно.
Аарон усмехнулся, и его красные глаза блеснули открытым вызовом.
– По нашим законам, победитель имеет право просить награду. Разве не так, отец?
Взгляд Дракана, тяжёлый и осуждающий, буквально впивался в сына, а его лицо казалось вырезанным из гранита.
– Ты играешь с огнём, сын мой.
– Я знаю, чего хочу, – парировал Аарон, не отводя от меня своего пронзительного взгляда.
Кассий сделал шаг вперёд. Его движение было обманчиво плавным.
– Тогда твой вызов я принимаю.
Тишина, повисшая над поляной, взорвалась гулким гулом голосов. Я онемела, не в силах оторвать взгляд от его профиля. Его челюсти были напряжены, а в суженных зрачках плясали зловещие отсветы факелов, словно настоящее пламя.
– Кассий… – успела я прошептать, но мой голос потонул в общем шуме.
Он обернулся ко мне, и на мгновение в его взгляде мелькнуло что-то тёплое и неуверенное, сметая маску холодной ярости.
– Я не позволю, – сказал он так, чтобы слышала только я. – Никогда.
Старейшина Дракан, видя, что ситуация выходит из-под контроля, властно поднял руку. Рёв толпы постепенно стих.
– Вызов брошен и принят! – провозгласил он, и в его голосе звучала неумолимая неизбежность. – Пусть духи предков рассудят их. Бой начнётся немедленно!
Затем Дракан перевёл взгляд на сына. Его пристальные глаза, впились в Аарона, и в них без слов читалось грозное предупреждение: «Только посмей проиграть». Аарон ответил едва заметным кивком, приняв неозвученный приказ, а затем его взгляд снова обратился на меня, полный торжествующей уверенности.
Я попыталась ответить ему взглядом, полным всей ненависти, на какую была способна, но, должно быть, в его глазах я выглядела всего лишь перепуганной мышью, пытающейся укусить охотника. Я сделала шаг назад – его взгляд пугал меня до дрожи, – но отступать было нельзя.
В этот момент Сонора обняла меня за плечи, ободряюще сжав их.
– Всё будет хорошо, – прошептала она.
– Кассий силён, – добавил Сайрус, стоявший рядом. – У Аарона нет против него шансов.
Я едва слышала их. Всё моё существо, каждая клеточка, было приковано к центру помоста, где двое нагов замерли в боевых стойках.
Они были воплощением контраста. Кассий – тёмный, как сама ночь, его глянцевая чёрная чешуя поглощала свет факелов, отливаясь лишь призрачным синеватым блеском на рельефных мышцах плеч и спины. Аарон – яркий и ядовитый, его алая чешуя горела, как свежая кровь, а каждое его движение было резким и агрессивным.
Поединок начался без всякого предупреждения. Они не бросились друг на друга, как разъярённые хищники. Вместо этого они поплыли навстречу, их движения были плавными, ноги скользили по земле, почти не отрываясь от неё. Тела изгибались в неестественных, змеиных позах, готовясь к атаке.
Аарон атаковал первым. Его тело вытянулось в резком, коброобразном броске. Кулак, обтянутый алой чешуёй, просвистел в воздухе. Но Кассий не отпрыгнул – он утек в сторону, его торс изогнулся волной, и удар прошёл в считанных дюймах от его плеча. Он тут же контратаковал – его собственная рука метнулась вперёд, целясь Аарону прямо в горло. Тот успел отклониться, и чешуйчатые предплечья столкнулись с глухим стуком.
Их стиль был пугающе похож на смертельные объятия змей. Они не обменивались сериями ударов, а выискивали момент для одного решающего захвата. Руки смыкались, пытаясь зацепиться, обвить конечность противника, повалить и придавить к земле всем весом. Ноги, сильные и устойчивые, служили им опорой для этих манёвров.
Аарон, пылая яростью, попытался провести главный приём. Он рванулся вперёд, обхватывая торс Кассия, пытаясь свалить его мощным напором, используя всю энергию своего тела. На мгновение ему это удалось – они с грохотом рухнули на землю, взметнув облако пыли. Аарон оказался сверху, его красная чешуя ярко горела в свете огней. Он пытался придавить Кассия, обездвижить, как змея, душащая свою добычу.
– Нет! – вырвался у меня испуганный шёпот.
Кассий не был раздавлен. Его чешуйчатое тело, казалось, на миг слилось с поверхностью помоста, чтобы в следующее мгновение взорваться сокрушительной силой. Вместо того чтобы выталкивать Аарона, он использовал мощь бёдер и ног, создав стремительный импульс, что перекатил их сокрушительным водоворотом. Это был не просто бросок, а проявление самой природы змеи – молниеносное, гибкое и не знающее жалости.
Теперь Кассий был сверху, нависая тенью. Его колено с жёстким давлением врезалось в грудь Аарона, а одна рука, стальной хваткой обвившая запястье противника, намертво пригвоздила его ладонь к земле. Вторая рука легла на горло Аарона – не сжимая его, но обещая холодом прикосновения мгновенную и неумолимую расправу.
Он не давил. Он обездвижил. Его тело стало живыми оковами для Аарона. Тот дёргался, пытаясь вырваться, его чешуя скользила по чёрной чешуе Кассия, но не могла найти точку опоры. Он попал в ловушку.
– Сдавайся, – прозвучал низкий, властный голос Кассия.
Аарон выругался, дёргаясь под его хваткой, но это было бесполезно. Его собственное тело, напрягшееся в последней попытке вырваться, наконец обмякло, признавая поражение. Ненавистный, горящий взгляд, который он устремил на Кассия, мог бы испепелить, но не мог изменить исход.
Кассий медленно разжал пальцы и поднялся, отступая и давая поверженному противнику подняться. Он даже не был запыхавшимся – лишь чешуя на его спине чуть заметно вздымалась.
– Бой окончен! – прогремел голос Дракана. – Воля духов предков свершилась. – В его голосе явно слышалось недовольство.
После этого он бросил на Аарона взгляд, полный презрения, и затем удалился.
Крики, на этот раз одобрительные, снова взметнулись над толпой. Аарон, не говоря ни слова, поднялся. Его красная чешуя была покрыта пылью и мелкими ссадинами. Он бросил на меня последний взгляд – уже не холодный и оценивающий, а полный жгучего унижения и злобы. Затем он резко развернулся и затерялся в толпе.
Я выдохнула, лишь сейчас осознав, что всё это время задерживала дыхание. Сердце бешено колотилось в груди, отдаваясь в висках тяжёлым, неровным стуком. Сонора обняла меня крепче, её собственное лицо сияло облегчением.
– Видишь? Я же говорила, – сказала она, и в её голосе смешались гордость и радость.
Кассий медленно повернулся и направился к нам. Его чёрная чешуя была в пыли, а в жёлтых глазах всё ещё плясали отсветы недавней ярости, словно тлеющие угли. Но когда его взгляд упал на меня, они смягчились, стали глубже и прозрачнее. Он остановился в двух шагах, и на его лице читалась усталость и странная неуверенность.
Вместо слов я сделала шаг вперёд и обняла его. Его тело под прохладной чешуёй было твёрдым и сильным, но сейчас оно казалось мне самым надёжным и безопасным местом на свете. Он на мгновение замер, а затем его руки мягко легли мне на спину, ответив на объятие с такой осторожной нежностью, что у меня перехватило дыхание.
Всё было кончено. По крайней мере, на какое-то время.
Кассий не произнёс ни слова, но его пальцы крепко сплелись с моими в немом обещании. Мне никогда ещё так не хотелось держать кого-то за руку – это простое прикосновение значило больше любой клятвы.
После поражения сына старейшина Дракан молча удалился, и его место на помосте заняла Амрита. Её чистый, звучный голос легко прорезал притихшую толпу.
– Мы стали свидетелями яростного боя, – объявила она, – но праздник продолжается. Пришло время финальных поединков!
Я повернулась к Соноре и увидела, как всё напряжение вернулось к ней с новой, удвоенной силой. Её пальцы бессознательно комкали край платья, а взгляд был прикован к Нилану, выходившему на площадку. Он проделал впечатляющий путь, дойдя до четвёрки сильнейших, и теперь перед ним оставался последний, решающий барьер.
И вот, один соперник повержен, затем второй… С каждой победой в воздухе всё сгущалось предвкушение главной, решающей схватки.
Его последний соперник был совершенно другим – высокий и худощавый наг со светло-жёлтой, почти песочной чешуёй и длинными белёсыми волосами. Он не был мускулистым, как Нилан, но в его гибкой, вытянутой фигуре чувствовалась скрытая мощь. Его лицо оставалось невозмутимо-спокойным, почти отстранённым, будто исход схватки был ему известен заранее.
– Нет… только не это, – чуть слышно прошептала Сонора, и в её голосе прозвучал настоящий, леденящий душу ужас.
– Что такое? – встревоженно спросила я.
– Аурэль… – выдохнула она, и её глаза наполнились бездонным отчаянием. – Он слишком силён и непредсказуем. В прошлом сезоне он стал победителем среди своих сверстников.
Я обеспокоенно перевела взгляд на площадку, где уже сходились противники. Сердце сжалось от дурного предчувствия.
Бой начался. Нилан, как и в предыдущих схватках, попытался взять инициативу, действуя напором и грубой силой. Но Аурэль был словно тень. Он не блокировал удары, а ускользал от них, его тело изгибалось со змеиной пластичностью. Каждое движение Нилана встречало пустоту, а в ответ следовали быстрые, точные и до смешного экономичные контратаки. Аурэль не тратил сил зря. Он выжидал, изучал, словно холодный расчётливый хищник, подбирающий момент для смертельного укуса.
И он дождался. В миг, когда Нилан, раздражённый и уставший от безуспешных атак, совершил чуть более широкий и размашистый замах, Аурэль совершил одно стремительное движение. Он не стал бить. Он рванулся вперёд, проскользнул под рукой противника, его нога сделала точную подсечку, а руки в тот же миг обвили торс Нилана, ловко сместив его центр тяжести. И Нилан с глухим стуком рухнул на землю. Прежде чем он успел осознать происходящее, Аурэль уже стоял над ним, его колено мягко, но неумолимо прижимало плечо побеждённого к земле.
Поединок был окончен. Так же быстро и тихо, как начался.
Толпа взревела, но для Соноры этот звук словно не существовал.
– Поединки завершены. Победителем стал Аурэль, который в будущем станет партнёром для нашей Соноры, – торжественно проговорила Амрита, и её слова повисли в воздухе, словно приговор.
Я тут же посмотрела на свою подругу и почувствовала, как сжимается сердце. Её лицо стало мертвенно-бледным, а в глазах, ещё мгновение назад полных надежды, погас последний огонёк. Она резко, почти грубо, вырвала свою руку из моей и, не проронив ни слова, развернулась и бросилась прочь, расталкивая ошеломлённых зрителей и исчезая в тёмном проёме между хижинами.
– Сонора! – позвал её Сайрус, не понимая, что происходит, но было уже поздно.
Я обернулась к Кассию, хватая его за руку.
– Кассий, ты должен поговорить со старейшинами! Аурэль не может стать её партнёром!
– Лира, наши законы ясны и суровы. Победитель имеет право, – его голос прозвучал устало. Он сжал кулак свободной руки. – Я не могу просто так…
– Но это неправильно! – не дала ему договорить я. – Ты как будущий глава не должен этого допустить! Сонора и Нилан любят друг друга!
– Что? – возмущённые возгласы Кассия и Сайруса прозвучали почти одновременно.
– Так вот почему эта мелкая была так встревожена этими Змеиными боями… – пробормотал Сайрус, нахмурившись.
Кассий тяжело вздохнул, проводя рукой по лицу.
– Лира права, – решительно вступил Сайрус. – Нужно попробовать поговорить со старейшинами. Я не могу позволить, чтобы наша Сонора была с тем, кто ей не нравится.
Кассий посмотрел на меня, и в его жёлтых глазах я увидела не только серьёзность, но и ту же боль, что была у меня за подругу. Он на мгновение задумался, его взгляд скользнул к удаляющейся фигуре Аурэля, принимающего поздравления, а затем к тёмному проходу, где исчезла Сонора.
– Хорошо, – он наконец кивнул, и в его голосе зазвучала твёрдая решимость. – Я постараюсь убедить старейшин.
– Я с тобой, – немедленно поддержал его Сайрус.
– Тогда я пойду поищу её, – твёрдо заявила я. – Она не должна быть одна в такой момент.
Наши взгляды встретились в полном взаимопонимании. Он на прощание сжал мою руку и отпустил её.