Вздыхают в ночи улицы.
Тоже
Я не верю, что утро доброе.
Утро добрым уже не будет.
Наблюдаю, слежу, как кобрами
Сплетены миллионы судеб.
Жил и жил бы душой нараспашку я,
Но меня по спине прикладом.
Эх, вот стать бы мне… неваляшкою.
Чтобы били, а я не падал.
Чтобы крепко стоял, как вкопанный,
Хоть земля рассыпайся градом.
Что мне Азии, да с Европами?
Без тебя это мне не надо.
И пускай всё помято, выжжено,
Но сдаваться пока негоже:
Обещай мне, что всё же выживешь.
Я тогда постараюсь тоже.
Пишите!
Пишите о несбыточной свободе,
Про равнодушие и беспредел властей,
О камне, найденном не в Вашем огороде,
О чём узнали Вы из сводок новостей.
О серости, безликости народа,
О негодяях, что на всех плюют,
Пишите, что в любое время года
У нас в стране воруют или пьют.
О том, что врут политики, как дышат,
Что людям рот зажал религий гнёт,
Пишите громче! Вас обязаны услышать
И, к счастью, не взведут на эшафот.
Или к несчастью. Ведь исход подобный
Вас сделает героем среди масс.
Пишите дерзко, пафосно и гордо,
Пишите честно, как в последний раз,
Что все вокруг мерзавцы и подонки!
Но неужели только кроме Вас?
Синий гриб
Еду в автобусе. Синий, измученный жизнью, гриб.
Гриб – потому что в шляпе. Ноет нога. Болит.
Мне её отдавили в разных очередях:
За молоком, за хлебом, за одобрением в соцсетях.
Синяя – потому что в синем хожу пальто.
Нет, я не пью водку, это вообще не то.
Я не люблю пиво и не курю табак.
Как провожу время? Что-то вообще никак.
Бродит по переулкам синий уставший гриб,
Чувствует, будто жизнь шагнула за перегиб.
И в этой части книги будет сюжет иной:
Автор бросает ручку, надо писать самой.