Мой любимый генеральный

Прохожу в квартиру хмурый дальше некуда. Тут какой был бардак, такой и остался.

Прекрасно понимаю, с каким лицом жена меня встретит. Зареванная и с надутыми губами.

Здец, как же мне дороги эти дешевые манипуляции… Губы надуть, посмотреть, как на последнего подонка. Ненавижу такое! На хрена женщины так делают? Собственную значимость так подчеркивают, что ли? Тут святой взбесится.

Уже и цветы ей дарить не хочется. А все же держу розы наготове, пока обхожу квартиру.

Однако Алинки нет ни в гостиной, ни в спальне, ни на кухне, ни даже в ванной.

Стою посреди квартиры, осматриваюсь. Чешу лоб и чувствую себя при этом последним придурком.

Она через замочную скважину просочилась, что ли?

– Алина! – ору громко.

Эта игра в прятки меня совсем не забавляет.

Вправду спряталась? Другого варианта нет, ведь я не дебил, дубликат ключей тоже забрал, а другого в квартире не было.

Через балкон улизнуть она также не могла. Ведь не ведьма, чтобы улететь на метле.

Однако я снова зачем-то выхожу на балкон, как идиот осматриваю небольшое помещение, даже заглядываю в шкаф, что стоит сбоку. Вот только Алинка с ее телесами сюда точно не поместилась бы.

В этот момент чую запах сигаретного дыма, подмечаю, что штора на окне между нашим и соседским балконом почему-то отодвинута.

Оттуда мне машет наш сосед, участковый.

– Алинку свою ищешь? – усмехается он. – Упорхнула птичка, можешь не искать…

На этой славной ноте у меня начинает дергаться левое веко.

Птичка, мать вашу, куриного племени.

Ох, я кому-то перья повыщипываю!

Глава 8. Разные, как день и ночь

Алина

Все девушки как девушки, а я упорная…

Не стала я вызывать такси к дому Светки, тем более что мне не хватало пятнадцати рублей на карте, чтобы его оплатить. У меня там триста пятьдесят, а приложение такси показало, что поездка стоила бы триста шестьдесят пять, скотина такая! Да и страшно оставаться совсем без денег. Ведь спасительных звонков мужу я больше делать не собираюсь.

Благо дом Светланы оказался не слишком далеко, я добралась сюда своим ходом через сорок минут. Но с тяжелой сумкой это оказалось то еще путешествие. Шла на чистом энтузиазме, в эйфории, что мне не придется ночевать на лавочке.

Мокрая как мышь, уставшая и голодная я прохожу мимо охраны, шагаю к здоровенной многоэтажке, сверкающей огнями. С трудом отыскиваю нужный подъезд, звоню в домофон.

– Алинка, ты? Проходи! – чирикает в домофон Светлана.

Прохожу.

Мягко говоря, впечатляюсь тем, как выглядит подъезд. Тут все такое новое, типа мраморное, мягко намекающее на крайнюю элитность жилья.

Интересно, сколько стоит съем квартиры в таком доме?

Быстренько лезу в интернет, узнаю цены и присвистываю.

Даже если бы я устроилась на ту суперработу, с которой меня сегодня погнали поганой метлой, получала бы аккурат на пять тысяч меньше, чем здесь стоит съем самой маленькой квартиры в месяц. А если покупать, то это вообще жесть – за всю жизнь не расплатишься. Это сколько же надо получать, чтобы без проблем позволить себе такое жилье? Светкиному Масику проще было перевезти ее к себе, чем так тратиться.

Я поднимаюсь на девятнадцатый этаж, осматриваюсь, нахожу нужную квартиру и звоню в дверь.

На пороге меня встречает Артюшина Светлана во всем своем великолепии.

Я не шучу – шикарно выглядит, зараза такая!

Она и в универе была красотка, но теперь… Длинные светлые локоны обрамляют лицо, каскадом спускаются по плечам.

У меня, кстати, волосы тоже вьются, но никогда так красиво. И таких сногсшибательных черных платьев, в каком она сейчас красуется, у меня нет.

– Малышева! – визжит она и кидается обниматься.

Малышева – моя девичья фамилия.

Не поправляю ее, ведь в скором времени собираюсь избавиться от Димкиной фамилии.

– Я тоже рада тебя видеть, – отвечаю на приветствие. – Честно говоря, ты меня своим предложением тут пожить буквально спасла.

– Да что там, ерунда, заходи. – Она хватает меня под локоть и тянет в прихожую.

Я ставлю сумку на пол, разуваюсь, неловко стягиваю пуховик.

И дожидаюсь фразы:

– Смотрю, ты нисколько не изменилась…

Света тянет это с каким-то хмурым видом.

Вот странно, когда люди говорят такое тем, кого давно не видели, они обычно имеют в виду что-то хорошее – например, что отлично сохранилась или нисколько не постарела. Но Светка при этом так характерно морщит нос, что мне становится дико неловко за свой внешний вид. Оно и неудивительно, конечно, что восторга не вызываю: лицо заплаканное, нос красный, джинсы мои видали лучшие виды, как и серая водолазка.

– Ты про что? – решаю сразу уточнить, а то, может, к ней в гости можно только в брендовых шмотках, к которым она очевидно привыкла.

Но Светка мигом меняет выражение лица на приторно-вежливое и отмахивается:

– Ни про что, все отлично, пойдем ужинать.

Вроде бы предложение – супер, учитывая урчание моего желудка. Но…

Но я-то чую осуждающий взгляд, каким она проходится по моей не самой стройной фигуре. Сама-то тощая как жердь, ну или идеально стройная, тут как посмотреть.