– Эля, это что за хрень?
Она краснеет под цвет пожарной машины. Тут же одергивает платье, но из-под него все равно видно струйку крови, которая стекает по внутренней стороне ее бедра.
– Я девственница, – говорит она, стыдливо пряча взгляд. – Точнее, была…
Обалдеваю от абсурдности ситуации.
– Ты раньше не могла сказать?
– Я не думала, что это имеет для вас значение, – лепечет она и по-прежнему не смотрит мне в глаза.
Что творится в голове у этой девчонки? Так сложно было признаться, что девочка? Я бы ей тогда никакой натуры не предлагал в принципе! Наверное… Впрочем, и в то, что она девочка, я бы, скорей всего, не поверил.
Точнее, была девочка, пока я не внедрился.
Шумно вздыхаю, буравлю взглядом это эльфийское чудо в перьях.
– Пошли в ванную, – командую ей.
– Вместе? – охает она и наконец поднимает на меня взгляд.
– Естественно вместе, – говорю с нажимом.
Она так натурально удивляется моему желанию, будто только что не позволила мне порвать свою целку.
– Но зачем? Уже же все… – говорит Эля и снова прячет взгляд.
Она прикалывается надо мной? Думает, мне достаточно один раз сунуть член в ее волшебную вагину, и все?
– Я кончить хочу, что непонятного?
Эля резко отворачивает лицо, больше не издает ни единого звука.
Идет в ванную не очень уверенной походкой.
Следую за ней.
Ванная – единственная комната в квартире, которая осталась практически нетронутой, аккуратной и чистой.
Скидываю на стиралку остатки одежды, стягиваю резинку и выбрасываю в мусорку. Подхожу к ванной, включаю душ.
А Эля стоит столбом. При этом старательно делает вид, что ее мое голое тело ну нисколько не интересует. Становится обидно за свой стальной пресс и накачанные бицепсы. Я не для того умирал с юности на тренажерах, чтобы меня вот так не замечали.
Наблюдаю за тем, как Эля старательно одергивает подол.
Она собралась под душ в платье?
– Повернись спиной, – командую ей.
Быстро расстегиваю молнию сзади, стягиваю с нее платье, лифчик, кладу на свои вещи.
На какие-то секунды замираю, оглядывая ее спину, круглую попку. До чего красивая девка! Голая так вообще улет. Вид сзади пять баллов.
Поворачиваю ее к себе и снова замираю. Спереди там не пять баллов. Там пять миллионов пятьсот пятьдесят пять. От такого вида у меня аж пар из ушей. Сиськи огнище! И это огнище от меня пытаются спрятать руками.
Хватаю ее за запястья, развожу руки в стороны.
– Эля, – хриплю, язык меня толком не слушается.
Наклоняюсь к ней и вижу, как она невольно подается назад.
– Я сделал тебе больно?
Она поднимает на меня взгляд и тихо шепчет:
– Ничего…
Ничего так ничего.
Хватаю ее под мышки и ставлю в ванную под душ, очень скоро встаю рядом. Беру в руки лейку и смываю следы крови с себя и нее.
Потом снова поворачиваю девчонку к себе спиной, даю указания:
– Прогнись и расставь ноги.
Она не понимает, чего я от нее хочу, и тогда я сам прогибаю ее так, как мне надо. Чуть наклоняюсь для новой состыковки. Провожу пальцем по ее мокрым складочкам, потом беру член в руку и направляю в узкую дырочку.
В этот раз вхожу в нее значительно проще.
Собираю мокрые волосы Эли в кулак и, придерживая ее свободной рукой за бедра, делаю первый толчок. Потом еще один и еще. Натягиваю ее на себя и рычу от накатывающего кайфа.
Мне так охуенно в ней, что аж волосы на затылке шевелятся от удовольствия.
Очень хочу кончить.
А резинка-то у меня была одна!
Делаю для себя пометку, что в бумажник надо класть две. Или даже три! Чтобы без нюансов.
Продолжаю ритмично вдавливаться в ее узкое лоно, слышу ее тихие стоны и завожусь еще сильнее. Двигаюсь резче, жестче.
Терплю сколько могу, но через несколько минут желание кончить становится практически нестерпимым.
С великим сожалением вытаскиваю из нее член, обхватываю ствол рукой, веду вверх и с огромным удовольствием кончаю ей на спину.
Эля взвизгивает от неожиданности, выпрямляется.
Позволяю воде смыть с нее сперму.