Последний день на Земле

Марина, махнув сердито рукой, произнесла:

– С таким, как он, ничего не может произойти.

Мы вошли в свой двор и я, схватив Андрея за руку, потащила его к медикам. Тогда я еще не знала о том, что врачи уже установили, что у него сотрясение мозга, но интуитивно предчувствовала – ему необходим более тщательный медицинский осмотр.

– Ты куда меня тащишь? – он, ничего не понимая, с изумлением глазел на меня. А я, вот таким странным образом, пыталась отблагодарить его за свое спасение. Отблагодарить не на словах (это было выше моих сил), а на деле.

Когда он сообразил, в чем дело, то удивился. Если бы я его скинула с обрыва, тогда это не вызвало бы у него такого потрясения, как мой неожиданный благородный поступок. Он повиновался, и вскоре врачи занялись им – они осмотрели его и сделали несколько внутривенных инъекций. Потом один из врачей обратился ко мне:

– Вашему мужу нужно будет еще пять дней делать внутривенные инъекции, – он протянул мне две упаковки ампул и шприцы.

– Он мне не муж! – с раздражением крикнула я уже в пустоту – так как врач отошел от меня и занялся другим пациентом.

Андрей лукаво усмехнулся, но промолчал. Я посчитала своим долгом взять его под руку (вдруг у него до сих пор головокружение?), но он резко одернул меня, давая понять, что сам справится.

Марина понапрасну злилась на Василия – как только мы вышли из медицинской палатки, он кинулся к ней с расспросами. У него была перебинтована кисть руки – оказалось, что его только недавно выкопали из-под завалов. Землетрясение его застало на работе и хотя здание, в котором он работал, повредилось, он сумел чудом уцелеть.

– Мариночка! – он протянул свои худые руки к ней, и спросил: – Как ты? Нет ушибов или травм?

Марина, как обычно, задрала нос и сухо ответила:

– К чему эти расспросы… Ты же сам видишь, что я цела и невредима…

Разговор был коротким, но я заметила – хотя она и сердилась на бывшего мужа, но была рада его появлению. А потом даже осмотрела его забинтованную руку, но ненавязчиво, чтобы никто вдруг не заподозрил особую заботу о нем.

Наша компания решила разместиться в поле – оно было за домом. Так было безопаснее – находиться вдали от тех домов, которые еще стояли, ведь землетрясение могло повториться в любой момент. Густые сумерки опустились на поле, когда мы разожгли костер, чтобы сделать чай. Было жарко, духота не спадала и ночью, но безумно хотелось напиться чаю. Мы умостились на несколько одеял, которые притащил из своей квартиры Леша, и молча прислушивались к городским звукам. Плач и надрывные стенания не прекращались, а медики по-прежнему трудились в поте лица. Чтобы они могли работать и дальше, к лагерю нагнали автомобили и включили все фары. Вся инфраструктура была разрушена, об электричестве можно было забыть на долгое время, а может быть, уже навсегда. Леша достал из своей спортивной сумки, которую еще с утра мечтал набить драгоценностями, продукты. Он сгреб их со своего валяющегося на полу холодильника, когда пошел за одеялами для нас. Пару бутылок воды, яблоки, консервы и кусок сыра – теперь и он начал понимать, что сейчас стало более ценным, а что бесполезным. В этот вечер он перевоплотился в виртуозного кулинара, который сумел сварить нам на костре приличную уху из консервированной сардины. Мы поужинали, но никак не могли заснуть, несмотря на чудовищную усталость. Все время смотрели на любимый город, который превратился в руины, и сожалели о прошлом. Теперь каждый день нам придется выть о своем прошлом, ведь именно в нем осталось все самое лучшее и безвозвратно потерянное. Пока у нас был шок и мы до конца не принимали суровую действительность, но скоро эта действительность одолеет нас, и мы примем свою судьбу, от которой нам никуда не сбежать.

К нашей небольшой компании присоединилась какая-то старуха с двумя маленькими внучками. Мы накормили их своей незамысловатой ухой, и пока женщина жевала беззубым ртом кусок черствой булки из Лешиных запасов, она рассказала нам удивительную историю.

– Вы знаете о том, что перед землетрясением все змеи и ящерицы выползают из своих нор? – спросила она почему-то у меня.

– Нет… – я покачала головой.

– Да, это я еще с детства знаю! – похвалилась она. – Я же жила раньше на Кавказе, там бывали землетрясения. Моя мать всегда учила меня: «Дочка, как только змеи покинут свои норы – быть беде. Никого не слушай – выходи на открытую местность и держись подальше от домов!». Сегодня мамин совет спас мне и моим внучкам жизнь, – она смолкла и погладила своих девочек по кудрявым головам.