Лиза, любовь и поэзия

Лиза удивилась. Зачем ему ее номер телефона? Особенно после красноречивой утренней сцены, в которой он любезничал с Мариной, будто с возлюбленной.

– А давай я тебе свой старый телефон отдам, пока тебе родители новый не купят? – дружелюбно предложил он, пытливо заглядывая ей в глаза.

Лиза горько усмехнулась. Он ни о чем не догадывается. Новый телефон ей не светит. Ни в этой жизни, ни в этой реальности.

– Ну? – настойчиво повторил он.

– Нет, не стоит, – покачала она головой.

– Я все равно принесу тебе телефон! – он упрямо сдвинул брови, а через короткую паузу добавил голосом, не терпящим возражений: – И ты возьмёшь его без всяких глупых церемоний!

– А я не возьму его! – с усмешкой сказала Лиза. Эта сцена начала ее забавлять. Очевидно, она поторопилась с выводами. Утром она полагала, что больше не существует для него, а теперь его поведение говорило об обратном. Неужели у нее есть надежда? Пусть маленькая, но все же?

– Какая ты упертая! – возмутился он, но при этом не смог сдержать улыбку.

– Да ты такой же! – улыбнулась и Лиза.

Так они и стояли, улыбаясь, несколько минут подряд, будто кроме них двоих больше ничего в этом мире не существует: ни уроков, ни школы, ни забот. Но техничка их резко спустила с небес на землю, окатив громогласным вопросом:

– Эй, молодежь, а вам что, на урок разве не нужно идти?

– Что? – спросили они одновременно, поворачиваясь к ней. Они все еще были где-то далеко, не здесь.

– Урок уже пять минут идет вообще-то, – захихикала женщина. Кажется, до нее дошло, почему эти двое забыли обо всем на свете.

– Какой ужас! – спохватилась Лиза и поспешила в школу. И как она звонок не услышала? Никогда в жизни не опаздывала на урок, а тут такое…

Что касается Сережи, то он даже не огорчился.

– Ничего смертельного, – равнодушно произнес он, догоняя ее уже в коридоре. – Давай я тебя провожу после школы? – вдруг предложил он, хватая Лизу за руку, так как она уже успела ухватиться за дверную ручку. Она с замиранием сердца посмотрела в его голубые глаза. В них она прочла: «Не отпущу, пока не дашь согласие!». По крайней мере, ей так показалось.

– Хорошо, – согласилась она и скрылась за дверью.

Он с облегчением вздохнул и тоже поторопился в свой класс.

– Где пропадала? – спросил у Лизы учитель истории. Своей тучной фигурой он заслонил половину доски, на которой строчил мелом важные исторические даты. – Наверняка объедалась в столовой пирожками? – предположил он с усмешкой, сощурив хитро близорукие зеленые глаза.

– Нет, – ответила она и села за парту. Историк больше ни о чем не спрашивал. Возможно, он упомянул пирожки, потому что был от них без ума и сам не раз опаздывал на урок из-за того, что торчал в столовой дольше положенного. Разговоры к концу его урока очень плавно перетекали от исторических событий к теме еды и меню, которое в их столовой менялось каждую неделю.

– Если решишь опоздать еще раз, то без пирожка с капустой можешь на пороге класса не появляться, – пошутил он.

– Ладно, – улыбнулась Лиза.

– И мне заодно купишь пирожок, – приказным тоном произнес Максим. – А то я тебя за парту не пущу! – предупредил он.

– Размечтался! – скривила губы Лиза.

Она равнодушно глянула на доску и на даты, выведенные неуклюжим и корявым почерком. Былые времена ее не так волновали, как настоящее, ведь именно здесь и сейчас решалась ее судьба.

– Из-за чего ты на самом деле опоздала? – прицепился с расспросами Максим. – Снова кидала букет в директрису? – съязвил он.

– Конечно! – ухмыльнулась Лиза. – Ну а следующий букет непременно полетит в тебя! И, поверь мне, он будет увесистым и… очень колючим! – пообещала она с небывалой для нее смелостью. Куда же подевалась ее робость? Она сама себе дивилась: любовь дает крылья и, отодвигая природную застенчивость за угол, наделяет человека уверенностью, которой не было прежде.

Максим вдруг замолк, уловив странную перемену в ее лице, и отодвинулся на всякий случай подальше.

* * *

После уроков они, как и условились, встретились у клумбы с ирисами. Но, к неудовольствию Лизы, Сережа пришел не один. Рядом с ним, как сторожевой пес, плелась Марина. Заметив угрюмый взгляд на Сережином лице, Лиза быстро смекнула, что это не его затея, – Марина навязалась ему в провожатые помимо его воли.

– Я тоже в той стороне живу, – коротко пояснила она, давая понять, что от нее так просто не отделаться.

Некоторое время все трое шли молча. Это тягостное молчание продолжалось до тех пор, пока из-за угла не выскочила большая овчарка, которая кинулась к ним с визгливым лаем. Сережа закрыл собою Лизу и прикрикнул на собаку. Но вот, и хозяин сердитого пса нарисовался: извинившись, он взял собаку на поводок и быстро ретировался под громкие Сережины упреки. Это маленькое происшествие внесло еще бо?льшую смуту: Марину очень задел тот факт, что Сережа бросился защищать от собаки Лизу, забыв про нее. Ее и без того недовольная физиономия стала еще мрачнее. Казалось, она решила отомстить своей сопернице и, собравшись с духом, заговорила:

– Ты живешь вон за тем пустырем? – она махнула рукой в сторону кладбища, будто небрежно указывала на то место, которое заслуживает Лиза.

– Да, – неохотно призналась Лиза. Она ожидала подвох в этом вопросе и вскоре ее опасения подтвердились.

– А я-то думала, что в этом захолустье уже никто не обитает, – с небрежностью произнесла она и исподтишка глянула на Сережу.

– Перестань, – буркнул он недовольно. Сейчас он злился на себя из-за того, что утром, проявив малодушие, стал оказывать Марине знаки внимания. Весь этот спектакль, включающий приторный интерес, улыбки, сомкнутые руки был лишь для того, чтобы позлить Лизу, которая обидела его накануне. Вызвать в ней ревность и, возможно, дать понять ей, что нельзя так опрометчиво бросаться словами: «Давай больше не общаться!». В нем взыграла гордость и уязвленное самолюбие, и он отомстил ей. А сейчас Марина мстит ей. Пока лишь словами, но и они произвели неизгладимое впечатление на сникшую Лизу. Он виноват и теперь тоже, как и девочка, которая стала ему не безразлична, расплачивается за его глупость. Как отвязаться от Марины? Стоит как-то деликатно уладить дело и попросить прощения, но об этом он подумает чуть позже. Отец всегда учил его: если натворил что-нибудь, не бойся взять на себя ответственность и попытайся все исправить. Именно так он и сделает. Завтра утром он все чистосердечно объяснит своей однокласснице и принесет свои извинения, даже если они будут не уместны.

Марина в это время тоже о чем-то сосредоточено думала. Сдвинув тонкие темно-русые брови на переносице, она пришла к выводу, что нужно поменять тактику поведения.

– Лиза, я слышала, – ты пишешь стихи? – спросила она с завуалированной ухмылкой.

Но даже несмотря на то, что эта ухмылка была спрятана под несколькими слоями из наигранного такта, Лиза смогла уловить ее. Она молча кивнула в ответ.

– Это потрясающе! – неожиданно похвалила Марина. – А я вот пою на сцене, – скромно призналась она.

– Да, я видела, – тихо пролепетала Лиза. – У тебя замечательный голос, – услышала она себя будто издалека. Даже несмотря на то, что она злилась на эту девицу, она не могла не признать – у Марины прекрасный и сильный голос.

Марина глянула на нее так, будто хотела сказать: «Сама знаю, дурочка!», но вслух произнесла:

– Я выступаю на сцене с пяти лет! У меня в комнате оформлен целый уголок с наградами и статуэтками…

– Что же, это верный путь к успеху, – улыбнулась Лиза.

Марина удовлетворительно кивнула головой. Соперница сама хвалит ее, – этого она и добивалась. Она поняла, – злость и грубость по отношению к Лизе в присутствии Сережи недопустимы, ибо обнажают все ее скрытые пороки.

– Но в моей жизни не только музыка, – Марина продолжила перечислять свои таланты: – Я – отличница, месяц назад заняла второе место в олимпиаде по химии, а ты как учишься? – поинтересовалась она, но в то же время раздумывала, чтобы еще такое лестное сказать о себе.

Лиза ответила через силу:

– Честно говоря, хорошими отметками я не могу похвастаться.

– А что же так? – победоносно спросила Марина, но все же старалась изобразить на лице подобие беспокойства.

Лиза пожала плечами, продолжая идти молча.