Истории страны «Ноль три». Сборник рассказов

– Именно он! Собственной персоной!

– Ну так это же и здорово! Проведём как излечившегося…

– Морфина гидрохлоридом 1 % в восемь миллилитров в сутки? – съязвила Людмила Ивановна.

– У меня было прекрасное настроение. Я вот жду сегодня, когда мне автомобиль пригонят из Германии, «Мерседес» Л-класса, а ты мне тут…

– Саша! Нам больного от наркомании лечить!

– Какой наркомании? – всполошился заведующий.

– Медицинской! Восемь кубов морфина! – Людмила Ивановна смотрела в вытянувшееся лицо заведующего отделением онкологии местной ЦРБ.

– Это скандал! – тихо произнёс заведующий. – Не просто скандал. Тут уголовной статьёй пахнет. Шутка ли! Морфинист с лёгкой руки лечащего врача, – он внимательно посмотрел на Людмилу Ивановну.

Доктор чуть подалась вперёд и с шипением выдала в лицо коллеге:

– Санечка! Назначала лекарственное средство я. Но подписывал-то ты!

– И что?

– Вместе по делу пройдём. Я же молчать не стану.

– Ох и сука же ты, Люда!

– Ой! Молчи! Сам-то кто? Как ты запудрил мозги Тугарову да к хилерам на Филиппины летал? Жену Тугарова спасал? Совесть не мучает по ночам?

Людмила Ивановна задумалась. Женщина она была не робкого десятка. Хирург, да ещё и в онкологии, – это не терапевт в поликлинике. Хватка, самообладание, дисциплина.

– А может, с ним поговорить? – предложила она.

Александр Петрович внимательно смотрел на коллегу. Молчал, боясь сбить с хода мысли, которая приобретала формы концепции поведения на возникшую проблему.

– Поговорить с ним о том, что последние результаты весьма обнадёживают и мы можем провести ему ещё курс химиотерапии…

– Молодец! – тихо прошептал заведующий. – Людочка! Ты гений!

– А мы ему по результату химиотерапии понизим степень и стадию заболевания. Соответственно, и количество наркотического анальгетика!

– Умница! – воскликнул заведующий.

Людмила Ивановна посмотрела на Александра Петровича снисходительно.

– Что ты, Сашка, мелок стал, а жаль! Хороший ты парень был.

– Ну, Люд! Посиди ты в этом кресле. Думаешь, сахар?

– А ты уступи!

– Ну, будет время!

– Обязательно будет!

Врач встала с кресла и собрала бумаги, карту больного со стола шефа и молча пошла к двери.

– У меня хорошая химия есть, – подал голос заведующий.

– Я знаю! – не поворачиваясь, ответила Людмила Ивановна и вышла за дверь.

* * *

Через час она разговаривала с Макаром в ординаторской. Рисовала ему радужную картину исцеления и предлагала пройти ещё курс лечения химиотерапией.

– Снова химия… – удручённо произнёс Макар.

– Что поделать, дорогой друг! Болезнь даёт нам возможность победить её! Это большой шанс на исцеление.

– Людмила Ивановна, а я в последние три месяца себя стал чувствовать намного лучше! Кашель стих, да и по ночам сплю… Боли совсем прекратились. Может, без химии? После неё мне так плохо.

– Макар! Вы взрослый человек! Разве я вам зла желаю? Вот посмотрите сюда и сюда… Вот значения, близкие к норме, но не достаточны…

Людмила Ивановна указывала золотым пером ручки фирмы Parker на цифры в бланке результата исследований крови, биопсии. Этот бланк она выписала сама пятнадцать минут назад до прихода на приём Макара. Рентгенограммы взяла из чужой истории болезни, приклеив уголок с фамилией Макара.

– Вот и рентгенограмма! Прошу обратить внимание на вот эту белёсость… Посему, дорогой Макар, думаю, что ещё чуть-чуть – и мы болезнь вашу прикончим, – улыбнулась широкой располагающей улыбкой лечащий врач.

– Людмила Ивановна! А что за препарат мы станем вводить?

– Вы мне доверяете?

– Людмила Ивановна! Я на вас и уповаю! Уж кто, а Вы! Врач от Бога! Если бы не Вы…

Глаза Макара увлажнились, и он промокнул их носовым платком, что выудил из кармана больничной куртки.

– Это новейший препарат. Полгода как на рынке и очень хорошо себя зарекомендовал. Препарат из Германии. Я закажу для Вас. Конечно, недёшево, но смею Вас уверить: это того стоит.

– Сколько?

– 1 950 долларов США. Курьер доставляет препарат сам, так что Вам не стоит беспокоиться.

– Я готов оплатить эту сумму. Кстати, вот это, – Макар вытащил из кармана почтовый конверт, – Вам. Вы уж там сами решите. Медсёстры у вас в отделении просто чудо! Александр Петрович меня сегодня спрашивал, как самочувствие. А завтра мама деньги на курс химии с утра привезёт, – он положил на стол врача конверт с пятью сотенными купюрами с изображением Бенджамина Франклина.

Макар проходил курс химиотерапии. Тошнота была постоянной, невыносимой. Такое было впечатление, что ему становилось хуже, чем было до химии. Возобновились боли. Ночное бдение изводило нервы, и Макар совсем впал в отчаяние. Да и вместо морфина стали вводить совсем иной препарат. От него клонило в сон на неполный час, но боль не притуплялась, и состояние было как с хорошего бодуна. Лицо у Макара осунулось, кожа отсвечивала свинцовым тоном. Синюшность на губах, и только глаза были живыми.

О плетении сети не было и речи. Маме позволили быть с сыном круглосуточно. Как ни крути, а только мама знает, что нужно её ребёнку. Только для мамы мы остаёмся детьми, даже с сединами на висках.

Лекарство вводили раз в неделю в среду. Макар ненавидел этот день, потому как выворачивало его всего наизнанку. И ломота в суставах до скрежета зубного.

Оставалась ещё одна среда. Макар стоически готовил себя к этому финальному броску.