Дэймон – Охота за правдой

– Бессмысленного? Хм. Интересный выбор слов для совета директоров, который решает судьбу компании.

Тара встала, медленно и демонстративно оправив жакет.

– Ричард, ты уверен в своей позиции? Иногда чрезмерная уверенность может быть воспринята как высокомерие.

Паркер ничего не ответил. Вместо этого он позволил Таре продолжить.

– И да, – сказала она, глядя прямо на Дэймона. – Мы с Ли действительно хотим кое-что обсудить. Мне кажется, что передача полномочий молодому и неопытному человеку – это не то, что понравится инвесторам.

Ли, не отрываясь от экрана телефона, добавил:

– Это точно. Никто не захочет вкладывать деньги в компанию, которой управляет мальчик, а не профессионал.

Дэймон сжал кулаки, но прежде чем он успел ответить, Паркер сделал шаг вперёд, слегка наклонив голову.

– Интересно, вы всегда говорите о "профессионалах", но почему-то забываете, кто именно руководил компанией все эти годы. Карлос Джонс доверил своему сыну не просто компанию, а своё наследие. Думаете, он ошибся?

Тара медленно сложила руки на груди, её лицо стало напряжённым.

– Ричард, – сказала она, пытаясь скрыть раздражение, – не стоит прибегать к имени Карлоса в своих аргументах. Мы все знали его как выдающегося руководителя. Но это вовсе не означает, что сын может автоматически занять место отца.

Дэймон, почувствовав, что разговор становится слишком личным, встал со своего места. Его голос слегка дрожал:

– Если у вас есть конкретные предложения, вы могли бы озвучить их на заседании. А так это больше похоже на пустые обвинения.

Тара усмехнулась, но её взгляд остался холодным.

– У меня есть предложение, Дэймон. Например, неплохо иногда прислушиваться к тем, кто знает этот бизнес лучше тебя.

– Я слушаю, – твёрдо ответил он, глядя ей прямо в глаза. – Но вы должны понимать, что компании необходимо двигаться вперёд, а не жить прошлым.

Паркер слегка улыбнулся, наблюдая за тем, как Дэймон впервые поставил тётку на место.

Когда, наконец, Тара и Ли вышли из зала, Паркер повернулся к Дэймону. Его взгляд выражал одобрение.

– Ты молодец, – сказал он с лёгкой улыбкой. – Они не привыкли видеть тебя таким уверенным.

Дэймон устало кивнул.

– Честно говоря, они меня вообще не слушают.

Паркер покачал головой.

– О, они слушают. Просто их очень тревожит то, что ты постепенно становишься лидером.

Дэймон на мгновение задумался, затем спросил:

– Почему ты так уверен во мне, Ричард?

Паркер посмотрел на него, его лицо стало чуть серьёзнее.

– Потому что я видел, как Карлос создавал этот бизнес с нуля. Он передал его тебе, зная, что у тебя есть всё необходимое, чтобы возглавить компанию. И теперь ты тоже это знаешь.

Эти слова осели в душе Дэймона, давая ему ту уверенность, которую он искал весь день. Они вышли на улицу, и холодный воздух ударил им в лицо. Город гудел, и свет фар проезжающих автомобилей отражался от мокрых дорог.

Паркер поправил пальто и обернулся к Дэймону.

– Запомни одно: настоящая сила – это знать, когда говорить, а когда промолчать. Сегодня ты сделал первый шаг.

Дэймон кивнул, вдыхая прохладный воздух.

– Спасибо, Ричард.

Глава 12. Новый участок

Полицейские машины одна за другой сворачивали к двухэтажному зданию, ставшему временным домом для сержанта Добса и детектива Брауна.

На втором этаже, в кабинете Добса, всё ещё горела лампа. Стопки папок, фотографии и отчёты были разбросаны по всему столу, как осколки мозаики, которую никак не получалось собрать.

Добс сидел на краю стола, держа в руках тонкую сигарету, хотя курить здесь было нельзя. Он задумчиво изучал одну из фотографий с места убийства.

– Всё тот же ковёр и пятна крови, – пробормотал Добс, вспоминая, как нашёл тело Карлоса в гостиной.

– Что ты сказал? – отозвался Браун, выходя из соседнего кабинета с пачкой документов в руках.

– Я говорю, что у нас больше вопросов, чем ответов, – ответил Добс, убирая сигарету в карман. – Мы знаем, что Карлоса убили в гостиной. Но вот кто проник в спальню и расправился с его женой? Ведь убийца должен был знать, что в доме есть кто-то ещё.

– Или у них был план убить обоих, – задумчиво произнёс Браун, всматриваясь в фотографии. – У нас нет свидетельских показаний. Единственная улика – это визитка с грифоном, но этого слишком мало для полноценного расследования.

– Эта визитка тоже вызывает вопросы, – добавил Добс, покачав головой. – Слишком уж броско. Визитка была слегка скомкана и лежала на полу так, словно её сначала бросили, а потом поправили, чтобы она была на виду. Мне кажется, кто-то очень хотел, чтобы мы её нашли.

– Да, это больше похоже на чью-то попытку запутать следствие, а не на работу профессионала, – согласился Браун. – Нужно ещё раз опросить свидетелей: случайных прохожих, соседей. Может, у кого-то из них есть камеры видеонаблюдения.

В кабинет вошла секретарша, оставив на столе скриншоты последних новостей. Заголовки были яркими и пугающими: "Убийство семьи Джонс. Полиция сбилась с пути?"

– Невероятно, – тихо произнёс Браун. – Они опять пишут, что мы ничего не делаем.

– Пускай пишут, – отрезал Добс, подходя ближе и кидая взгляд на статью. – Это будет нам только на пользу.

После обеда Добс и Браун снова отправились в дом Карлоса. Они ещё раз осмотрели комнату, где произошло убийство. Всё здесь оставалось нетронутым с момента убийства, но странное чувство не покидало Добсa. Он всегда верил в силу деталей – в мелочи, которые могли вывести на след убийцы.

– Это не просто убийство, – произнёс Добс тихо, словно размышляя вслух. – Они знали, что делали. Пришли подготовленными. Вопрос – зачем оставлять эту чёртову визитку? – oн окликнул детектива Брауна, который изучал спальню на втором этаже.

Браун стоял в дверях спальни, где была убита жена Карлоса и хмурился, словно рисуя глазами жуткую картину убийства.

– Она даже не пыталась бежать, – сказал он, вглядываясь в пустую комнату. – Как будто её парализовало. Может, ей что-то подсыпали. Стакан воды на прикроватной тумбочке – это единственное, что выглядит странно.

Добс кивнул, понимая, что дело становится всё более запутанным. Он подошёл к окну и на мгновение задержал взгляд на улице. Люди проходили мимо, ничего не подозревая о трагедии, скрытой за этими стенами. Жизнь продолжалась, как ни в чём не бывало.