Манипулятор. Глава 060

Лёня смотрел на меня растерянными большими голубыми глазами.

– Лиляяя!!! – рявкнула Вера. – Ну-ка прекрати цепляться к дяде Роме!!

Девочка тут же отскочила метра на три, спрятала руки за спину и застыла, хихикая и кривляясь лишь лицом. Мы с Лёней продолжили игру в вертолет. Дальше – больше. Мы разыгрались не на шутку. Я крутил и вертел малыша по-всякому: поднимал, то за руки, то за ноги; за одну руку и ногу. Лёня радостно пищал и после очередного трюка тянул ко мне руки в восхищении от забав. Сергей посматривал в нашу сторону сидя в кресле и скрестив на груди руки. Вера безотрывно работала за компьютером. Лилька кривлялась поодаль от нас, но уже вяло и больше по привычке, ведь на нее никто не обращал внимания.

– Все, Лёнь, я устал! – выдохнул я нарочито устало, держа того на руках, улыбаясь и глядя малышу в глаза. – Давай немножко отдохнем? Да?

Лёнька светился счастьем и глядел на меня глазами полными восхищения, его лицо зарумянилось. В следующий миг малыш обнял меня крепко за шею и шепнул на ухо:

– Я тебя люблю…

– И я тебя люблю, Лёнь! – произнес я, чувствуя, что говорю искренне, улыбнулся ребенку и поставил его на пол. Лёня в радостном настрое пошел бродить по помещению, Лилька вновь принялась крутиться рядом с братом.

– Лёнь, сынок, иди ко мне… иди к папе… – расцепил на груди руки Сергей и протянул их к сыну. Тот подошел к отцу. Сергей взял сына на руки, прижал к себе, обнял, принялся целовать в щечки, приговаривая: «Папа любит тебя, сына… да? Любишь папу?»

Лёнька задвигался в руках отца егозой, уперся ручонками в его грудь и, завертел лицом, не желая принимать поцелуи.

– Ну иди-иди… – спустил сына на пол Сергей, и Лёня тут же побежал к лежащим на полу автомобильным деталям.

Я мысленно ухмыльнулся и понял – Сергей сыграл «на публику». Его ход выглядел неестественно и наигранно, стало ясно, что прежде он так не делал. Если взрослого можно обмануть, то ребенка нет. Дети чувствуют фальшь и бегут от нее. Меня ждало бы такое же фиаско, если бы я вел себя с ребенком неискренне. Этой реакцией Лёня будто подтвердил мои наблюдения относительно натуры Сергея.

Через час мы всеми покинули офис. Семья Лобовых ехала на дачу, и меня по пути подвезли до привычного места, где мы и распрощались.

Авторынок. Суббота, 23 августа. Раннее утро. То время, когда мы уже на площадке на своем месте, но до первых посетителей еще более двух часов. Кругом тишина, только бабки с тележками – чай, кофе, пирожки – уже неутомимо снуют между рядов машин. Я и Сергей в «ниссане». Ночи неуловимо стали прохладными, круглосуточная духота ушла – природа готовилась к осени. Мы же были одеты все еще по-летнему – футболки, шорты, шлепанцы, и оттого поеживались на сидениях. Толстые смуглые руки Сергея покрылись «гусиной кожей», и от него все так же пахло заспанным телом. Мятое лицо Сергея еще не отошло от сна. «У меня, наверняка такое же», – подумал я и озвучил мысль.

– Да не, у тебя нормальное лицо, Роман, хорошо выглядишь, – отмахнулся Сергей, шмыгнул носом, отогнул козырек и потянул лицо к зеркальцу в нем, стал рассматривать себя. – А я вот заметил, правый глазик у меня не очень…

«Глазик!» Дурацкое слово. Или детское. Оно никак не лепилось к внешнему виду Сергея. Я глянул на него. Лицо как лицо – обычное лицо тридцатипятилетнего мужика. «Глазик»! Я хмыкнул про себя. Захотелось сказать – ты бы беспокоился лучше о висящем пузике, чем о глазике! – но я смолчал. Вдруг вспомнился рассказ Сергея о его схожести с известным киноактером, припомнились похожие фразы и осозналось тут же – для Сергея крайне важна его внешняя привлекательность. А она уходила. Я будто именно эту тревогу прочитал в его глазах. Мы сидели в тиши, изредка поглядывали по сторонам и беседовали. Я любил такие неспешные беседы о жизни, обо всем, что важно всегда, а не сиюминутно. Качество беседы определяется уровнем собеседника. Сергей, тоже это понимая, произнес:

– Роман, с тобой хоть можно поговорить на разные темы… Ты образованный, кино смотришь, читаешь книги интересные. А больше не с кем! У меня вокруг одни работяги… Какое с ними может обсуждение искусства, кино? Все общение – собраться где-нибудь за столом, выпить, закусить… все! И все такие кругом! Мы приходим в гости к какой-нибудь такой же семейной паре или просто знакомому… Просто, вот, беру и смотрю их альбом с фотографиями… А там все фото одинаковые – стол, еда, водка и между бутылок головы торчат… Все, больше ничего, дааа…

Сергей всплеснул руками, поменял сидячую позу, поерзал, затих. Я осмыслил его фразу – и между бутылок головы торчат – как тут же понял, сколь верно было подмечено! Если открыть фотоальбом любого среднестатистического человека, то найдется много таких фото – застолья дома, застолья в кафе, на работе, на природе… еда, водка… и головы людей между бутылок с мутными от алкоголя глазами. Тоска. Я понимал Сергея. В такие моменты я забывал накопленные взаимные недовольства и, казалось, будто их нет вовсе, а мы всю жизнь вместе вот так бок о бок.

– Витя приехал… – произнес Сергей, потянулся, неприятно выставил в полуметре от моего лица куст волос в подмышке. Напротив нас припарковалась малолитражка, такая же недорогая, как и прежний «пежо». Из машины вышел Витя, закурил, заметил нас, кивнул. Полдевятого. Я и Сергей разом вышли из машины. Солнце приятно грело в спину. «Лето, последние теплые дни… потом осень, зима… не хочу зиму, достала… как же она достала!» – подумал я, зажмурился на секунду, чувствуя тепло по всему позвоночнику, представляя себя на тропическом берегу и думая о том, что с удовольствием проходил бы всю жизнь в шортах и майке, лишь бы было тепло всегда. Я вздохнул и открыл глаза. Верхний ряд уже заполнялся автомобилями. Я вдруг остро ощутил желание машины. «Тридцать один год, а машины так и нет» – подумал я и побрел вдоль верхнего ряда дорогих машин. Дешевую не хотелось, а на любую лучше денег не было. Бежевый «BMW X5». Я замер напротив него. «Хватило же ума у кого-то так покрасить машину!» – подумал я и подошел ближе, глянул на ценник, заодно и на краску кузова машины, вроде заводская. Вернулся к «ниссану». Сергей в нескольких метрах дальше стоял с Витей.

– Сколько? – спросил он, подойдя ко мне и кивнув на бежевый «X5».

– Лимон двести, – сказал я, хмыкнул в улыбке. – Пиздец цвет, да!?

– Ддаа… – улыбнулся Сергей, кивнул. – Цвет, конечно…

В тот день мы проторчал на рынке аж до трех. «Ниссан» привлек внимание пары покупателей, но не более. В воскресенье все повторилось, и уехали мы с площадки в два.

В последнюю неделю августа мы полностью погасили долг «Аэросибу», сверх того даже остались наличные – триста тысяч. Сергей предложил положить их в «стабфонд», я согласился, деньги были поделены нами пополам и унесены по домам.

Очередная суббота на авторынке мне запомнилась только двумя моментами – Витя снова продал машину, а Сергей задал простой, но странный вопрос.

– Слушай, ну а ты вот волосы в подмышках бреешь, да? – произнес он.

– Ну… – растерялся я, одновременно испытав желание засмеяться. – Да, брею… это очень удобно с точки зрения гигиены, когда занимаешься спортом… А че ты спросил?

– Да не, ниче! – мотнул головой Сергей и будто специально закинул руки за голову, вновь вынудив меня лицезреть куст волос в его левой подмышке.

Я отстранился назад.

После короткой задумчивости, Сергей произнес с внутренним удовлетворением:

– Мне моя благоверная тоже периодически их подстригает…

Я не знал, что ответить. Хотелось ляпнуть по-простому – А тебе она, случайно, жопу не вытирает!? Но я сдержался. Заявление Сергея поставило меня в тупик. Я не видел ему никакого логичного объяснения. Что он хотел этим сказать? Что настолько крут, раз жена у него за цирюльника… или как там называют мастера по подстриганию подмышек? Я представил Веру с маникюрными ножницами, подлаживающуюся снизу в подмышку к Сергею, поморщился и отвернулся к окну.

Воскресенье, 31 августа. Шесть утра, зазвонил будильник в телефоне. «Вот и весь выходной», – поползла в голове сонная мысль, и я сел в кровати. Душ. Завтрак. Остановка. Маршрутка. Пятнадцать минут и авторынок. Я зашел на площадку, Сергея еще не было, через пять минут прикатил «ниссан». Я сел в машину. От Сергея все так же дурно пахло. «Странно, раньше я почти не замечал этого запаха, а сейчас чувствую его всегда, и всякий раз меня воротит». День прошел шаблонно – посидели в машине, побродили по площадке, поели пирожков с чаем у киоска, пообщались с Витей. Уже проявилась первая статистика по потенциальным покупателям – если до двух часов «ниссаном» интересовались более-менее серьезно три человека, то день удачный; если двое – нормальный; один – так себе. Из-за авторынка совершенно пропали выходные. Они выходили рваными и скомканными. Полдня я торчал там, а вторую половину отдавал ремонту. Смонтировав сорок одну точку, я закончил с розетками и выключателями.

В час дня наступил пик покупательской активности. Народу было много, он ходил, казалось, вокруг всех машин, но только не нашей. Я даже начал злиться и для успокоения принялся анализировать правильность действий при покупке «ниссана». Все сходилось – цена покупки была нормальной, машина востребованной, а продажная цена адекватной. Я пару раз обошел площадку, убедился – «леворукие» машины такого класса стоили дороже на сотню тысяч. Немного успокоившись, я вернулся к «ниссану» и сел в него.

– Че, как там наши квартиры, строятся? – посмотрел Сергей в зеркало заднего вида, найдя стеклами очков без дужки мой встречный взгляд. Он сидел спереди. Я спасался от солнца полулежа на заднем сидении.

– Да я откуда знаю! – сказал я и, закинув руку за голову, помял пальцами шею.

– Ну ты ж там живешь рядом, ходишь…

– Ну я ж там не хожу кругами вокруг стройки целыми днями…

Да не, ну почему целыми днями… Может ты был там недавно, я не знаю, узнавал…

– Неа! Даже не ходил туда! – намеренно бесшабашно ответил я. – Если хочешь, можно поехать щас, да и узнаем, что там и как!

– Да, можно съездить… глянуть… – задумчиво буркнул Сергей, отвернулся.

Минут через сорок мы были уже на стройке, сменив у офиса «ниссан» на «мазду». Миновали будку сторожа и зашли на территорию строящегося дома. Он был почти готов – все десять этажей кирпичной кладки закончены, окна и балконное остекление вставлены, шел монтаж внутренних коммуникаций.

– Быстро строят! – удивился я. – Еще год стройки, и дом будет готов.

Мы прошлись по двору, нашли глазами окна обеих наших квартир.

– Нормальные квартиры взяли, – произнес я. – Мне сначала двушка на первом этаже не понравилась. Там же сзади окна выходят на крышу подземного гаража, вход там никак не сделать! А потом подумал – в самый раз! Одно же окно выходит во двор, тут и можно сделать выход… И метраж добавится за счет пристройки! Отличный будет офис, Серый!

Щурясь от яркого света, я глянул на напарника. Тот стоял в обычной своей позе – руки в карманах шорт, ноги расставлены широко, плечи назад, грудь вперед, подбородок вверх, взгляд сквозь стекла очков устремлен почти в зенит. Сергей стоял будто памятник. Такая поза означала крайнее довольство собой, осознание своей важности и весомости. В этот момент с Сергея можно было лепить статую. «Было бы с кого…» – закончил я мысль, вслух сказал, задрав голову на четвертый этаж, к окнам второй квартиры, «однушки»:

– А эта квартира вообще отличная! Я б и себе такую купил! Балкон и окна выходят на солнечную сторону и во двор, этаж отличный, от дороги далеко, во дворе тихо…

– Че, Роман…, – глянул на меня «памятник», – может, третью квартиру заложим!?

Слова прозвучали лихо, с тем чувством, с каким азартные игроки раздают карты в надежде после вдруг поперевшей удачи, не зная меры, урвать еще больший куш. Мне тут же страстно захотелось осадить зарвавшегося «игрока».

– Серый, мы не потянем третью квартиру… – произнес я спокойно, но жесткость настроя проступила на моем лице. – Мы столько не зарабатываем… Эти две квартиры до конца года мы сможем выкупить… с трудом, но сможем… Третьей там и не пахнет…

Эйфория слетела с лица Сергея, он обмяк в позе, весь подобрался, напрягся.