Манипулятор. Глава 043

– Вер, пиши! Четыре девятьсот! – выдал Сергей, почти ткнув в монитор пальцем.

– Писать? – Вера растерянно глянула на обоих и, поняв по моему ответному взгляду ненужность вопроса, застучала по клавиатуре пальцами. – Все! Есть! Отправляем!?

– Да, отправляй, Вер, а то двадцать минут осталось! Напиши, пусть завтра грузят с утра! – сказал я.

Машина пришла через неделю.

– Ёк-макарёк… – ошарашено заскреб в затылке Сеня, таращась на раскрытые задние двери фуры и уходящие в ее глубь коробки. – Ром, Сереж, че правда, вся машина нам???

– Да, Сень, правда, – кивнул я и вошел в склад. – Иди сюда. Смотри, сейчас сначала пойдет ассортимент, его в конец склада несите, а потом – на керосине. Его сюда, прям на пятак кладем у входа сплошной кучей, только ряды кладите ровно, чтоб посчитать можно было, а то если криво положим, то потом хер посчитаем. А сумма тут приличная!

– Два миллиона… – буркнул уважительно Сеня. – Я уж посмотрел в накладной…

– Да, Сень, два миллиона! – бахвально произнес подошедший Сергей, уперев важно руки в боки. – Сам видишь, какие у нас уже объемы! Растем!

Ситуация с акцизом и программой его учета не изменилась – ничего не работало, и никто из оптовиков ее не установил. Дихлофосы на спирту исчезли с прилавков, что сразу сказалось на продажах нашего «керосина» – зимние остатки улетели вмиг. Фура приехала идеально вовремя. Ее выгрузка началась в десять. За час перенесли в заднюю часть склада весь ассортиментный товар. Настал черед в прямом смысле вонючего дихлофоса. Едкий запах, пропитавший полуприцеп фуры, с первыми коробками потянулся в склад. Четверо наемных грузчиков и сын Сени носили коробки. Я, Сергей и Сеня встали на укладку. Мы клали коробки рядами, формируя квадрат на сплошном помосте из сдвинутых поддонов. Коробки были в том же едва уловимом черном налете, будто угля вперемешку с тальком. Налет незаметно и постепенно с каждой коробкой проходил через руки всех нас и оседал на них и на одежде. Постепенно руки стали серо-черными, будто ими уголь и разгружали. Взвесь налета оказалась в воздухе, заставляя иногда чихать и тереть лица руками, отчего на наших физиономия появились пятна и полосы, делая нас похожими на трубочистов. Проработав на складе с час и убедившись, что фундамент заложен ровно, я и Сергей ушли в офис. По пути мы свернули к проходной и умылись из крана в ее стене.

– Вер, ты переоценку сделала? – произнес Сергей, едва мы вошли в комнатку.

– Да, Сереж, сделала, – отрапортовала та, протянув мужу отчет переоценки.

Сергей уставился в бумажку.

– Четыреста тысяч, – сказала мне Вера отчего-то полушепотом, будто тайну.

– Четыреста!??? – удивился я, будучи по прикидкам готовым к двум сотням.

Вера довольно покачала головой.

– Да, Роман, четыреста тысяч! – произнес Сергей, откинул небрежно лист на стол, глянул воду в чайнике, нажал на нем кнопку и плюхнулся в кресло за столом. – Прикинь!

– Да я-то прикинул… а ты еще думал, брать фуру или нет… – сказал я.

– Я не думал, брать ее или нет! Я думал о том, куда мы все это будем продавать!

– Серый, продадим! – сказал я, не желая вновь попадать в вязкую тину сомнений напарника. – А что не продадим, останется зимовать на складе, а по весне мы дихлофос переоценим и еще заработаем сотню-две! Вот посмотришь!

– А если скажут – оплачивайте товар, а у нас половина не продана!? – все-же оплёл меня своими сомнениями Сергей.

– Объясним ситуацию, предложим законсервировать непроданное на зиму у нас на складе… Никто не потащит хоть десять, хоть пять тонн обратно в Новосибирск, это влетит в копеечку… Любой нормальный человек подумает и согласится, – сказал я.

– А если не согласится!? – начал вновь раздражать меня сомнениями Сергей.

– Не согласится – отправим им! Куда скажут… Но за их счет… – развел руками я.

Сергей начал жевать губу, его лицо выражало растерянность и нерешительность.

– Не ссы, Серый! Все будет чики-пуки! – выдал я ободряюще, хмыкнул.

– Бля, Роман, ты так говоришь уверенно! И я не ссу, понял!? – оскалился он.

Вера с тревогой в глазах бегала взглядом меж нами.

– Серый, мы привезли фуру, мы ее продадим, и все будет нормально! – произнес я жестко. – Продадим и еще закажем! А не продадим, положим на склад и заработаем на переоценке! А если скажут вернуть – вернем! Никто не может заставить тебя выложить деньги за непроданный товар! Будут наезжать, вернем товар и все!

Я разозлился, мое лицо стало каменным. Я все чаще замечал, что нерешительность Сергея не такая уж безобидная штука. Он сомневался по любому важному вопросу. Его приходилось чуть ли не уговаривать, все объясняя и разжевывая. По итогу, он соглашался, но эти уговоры стоили мне сил и энергии. Ощущение, будто идти вперед в общем бизнесе мне приходится, преодолевая опутавшие меня сомнения Сергея, росло. И эти невидимые кандалы становились все тяжелее с каждым днем.

Через час мы вернулись на склад. Работа кипела, уже оформились контуры куба из коробок – с основанием восемь на восемь он возвышался на метр над уровнем поддонов.

– Ром, Сереж, а как дальше будем укладывать, вверх? – произнес Сеня.

– Да, Сень, будем поднимать вверх. И укладывай ступенькой, так удобнее будет, – сказал я. – Как подни?мите до уровня груди – перестели?те листами и дальше поднимайте!

Я и Сергей снова включились в работу. Дальняя треть куба, что у стены, выросла до уровня груди, поверх образовавшейся площадки была уложена связывающая прокладка из картонных листов. На листы начали класть второй уровень. Довели его до половины и тут же на второй трети, средней, закончили первый и накрыли листами. Последнюю треть оставили на уровне метровой высоты, образовав так три большие ступеньки.

Проработав пару часов и вновь покрывшись налетом, мы повторно ушли в офис, а грузчики устроили перерыв на обед. Вернулись на склад мы через час, работа уже кипела. Куб был готов на две трети. Грузчики уже работали машинально. Я их хорошо понимал, знал по своему опыту выгрузки фуры – первая усталость настает в середине работ. Вторая половина разгружается уже механически, а следом приходит резкая усталость буквально за пятнадцать минут до конца. Последние два поддона всегда самые трудные. Я зашел в склад. Картина представала гротескная – под двускатной крышей склада высился куб из почти пяти тысяч коробок. Словно его не собирали на месте, а разом втащили внутрь.

– А куда теперь ставить? – глянул на меня Сеня, толкая на самый верх две коробки и завершая ими угол фигуры.

– Сколько там еще осталось? – глянул я на стоявшего рядом грузчика. Остальные стояли чуть поодаль. Работа остановилась.

– Два поддона, – буркнул тот.

– Так! – крикнул я, чувствуя сковавшую всех усталость. – Два поддона осталось! Давайте везите их оттуда и складывайте прям тут, у входа!

Парень зацепил тележкой предпоследний поддон и поволок изнутри к краю фуры.

– Давайте, все разом взялись и скинули коробки! – подбодрил я грузчиков, Сеню и совершенно ошалевшего от физической нагрузки его хлипкого сына. По десять минут на каждый поддон и с фурой было покончено. Грузчики устало побрели к проходной мыться. Я оглядел склад, он был завален до отказа. Небоскребы из коробок уходили под потолок и стояли ровными рядами. Склад походил на мегаполис в миниатюре – между небоскребами шли параллельные и перпендикулярные проходы – авеню и стрит. И над всем этим высился огромный куб. Он был символом нашей надежды. Куб мог стать нашим крупным выигрышем, либо провалом. Я решительно намеревался вскрыть этот ящик Пандоры.