Координаты судьбы

– Юра, знакомься – это наш главный астроном и координатор миссии, – Максим Косторцев.

Максим с чувством пожал протянутую Гагариным руку:

– Рад знакомству.

На стендах вдоль стены он торопливо развесил карты космоса и астрономические схемы, в нескольких местах, видимо, для пущей убедительности, снабженных выкладками формул. Заняв все свободное пространство стены, он плавно перешел на стол, и скоро лавина графиков скрыла его полностью.

– Планета Земного типа, – Максим ткнул в карту эффектно выхваченной из кармана лабораторного халата телескопической указкой. – Несколько лет назад мы получили из сектора Центавра некоторый набор волн в строго определенной, повторяющейся последовательности. Расшифровать их пока не удалось, но мы то, что называется, «присмотрелись» и провели вычисления.

Указка мелькнула в направлении графиков и столбиков с формулами.

– Расчеты показали наличие у звезды красного карлика гравитационных искривлений, которые могут быть вызваны только наличием одной или нескольких планет. Мы привлекли коллег из Академии Наук и проверили наши данные с помощью ЭВМ. Действительно, система из звезды и нескольких планет. Одна из них, вторая от центра, нас заинтересовала больше всего. «Проксима b» – эта планета имеет много общего с Землей, например, по космическим меркам они почти ровесницы – она старше Земли всего на триста миллионов лет.

Максим показал в направлении большого плаката с черным космосом, огромной звездой и несколькими планетами.

– Она имеет твердую структуру из силикатов и радиус, почти равный земному. Но самое главное! Вероятно, у нее есть плотная атмосфера и поэтому, возможно, даже вода! – Лицо астронома сияло от восторга.

– А теперь главный вопрос, сколько по вашим данным продлится полет? – спросил космонавт.

Астроном тревожно взглянул на конструктора, словно спрашивая разрешения. Тот кивнул.

Максим набрал воздуха и выпалил:

– С учетом возможностей новых двигателей без малого девяносто два года.

Гагарин тяжело вздохнул.

– Какова цель моей миссии?

– Задача нетривиальная. Совершить подлет по заданной траектории, спустить модуль, произвести замеры воздуха, почвы, давления, радиации, а также визуальный контроль; после чего отправить данные по зашифрованному каналу связи на Землю. Но самое главное – установить флаг Советского Союза – обозначить, так сказать, территориальную принадлежность новых территорий. Это создаст необходимый дипломатический прецедент и позволит нам в будущем придать новой планете нужный вектор социалистического развития.

– А если она будет населена, что тогда?

– Все просто. Мир! Дружба! Жвачка! – Засмеялся конструктор. – А если серьезно, то мы снабдим тебя особым чемоданчиком, явишь им все богатства нашей культуры: живопись, музыку, скульптуру. Несколько микрофильмов, фотографии, голограммы, пластинки – все специально разработано для первого контакта. Никакой агрессии, максимум дипломатии и миролюбия.

– Ну что ж, все ясно, поехали! – рассмеялся Гагарин.

В зеркальном куполе космической станции мелькнул силуэт ракеты. Посадочный модуль отделился и мягко спланировал вниз с раскрытым широким парашютом. Сильный ветер снес его в сторону, протащив модуль по рыжему песку почти километр. Наконец, модуль замер, лязгнули крепления люка, и оттуда, осторожно осматриваясь по сторонам, выбрался космонавт. Оценив обстановку, он пружинящей походкой первопроходца двинулся к куполам станции. Страха не было, его сердце наполняла решимость. Если эти купола обитаемы, он будет только рад первым протянуть руку навстречу новой цивилизации. Вот уж действительно «Все что прожито, что сделано прежде, было прожито и сделано ради этой минуты».

Прозрачные двери шлюза с шипением отползли в сторону, и он вышел на площадь. Приземистые сооружения правильной геометрической формы, вышки связи и привычные глазу надписи на русском «Модуль управления», «Лаборатория», «Реактор». Рядом, готовые к взлету, широкие иглы ракеты, прицелившись в космос, нетерпеливо смотрели из своих шахт. Несколько, похожих на вездеходы, машин курсировали между ними с грузами. В центре площади тянуло вверх сухие ветви высокое дерево, его мощные корни глубоко вгрызлись в песок и расползлись вокруг; было видно, что о нем заботились – тщательно огородили и увесили датчиками. Вдруг двери самого высокого здания распахнулись, и на площадь вышла ликующая толпа в голубых комбинезонах со странным трехцветным флагом. Все они были без шлемов, на лицах светились восторженные улыбки. Некоторые были с камерами, а одна совсем молодая девушка с букетом даже расплакалась. Двое в задних рядах развернули транспарант: «Добро пожаловать на межпланетную станцию Гагарин 1».

Космонавт потянулся к щитку шлема и поднял его. Толпа зааплодировала. Вперед вышел высокий человек и, поглядывая на камеры, немного запинаясь, начал:

– Этой встречи мы ждали долгие годы. Не многие обратили тогда внимание на ваши пророческие слова: «Могучий космический корабль унесет меня в далекие просторы вселенной…» и вот, преодолев время и пространство, вы достигли цели. Я Алексей Кудрявцев – начальник межпланетной станции «Гагарин 1» и хочу сказать от лица многих присутствующих, что именно ваш пример вдохновил нас на то, чтобы выбрать профессию космонавта и отправиться в космос покорять и изучать нашу бесконечную Вселенную.

– Очень рад такому радушному приему и, признаюсь честно, совсем не ожидал увидеть здесь целый советский город, – ответил Юрий, с интересом оглядываясь по сторонам.

– Ну не такой уж он и советский, скорее, общечеловеческий, – скромно заметила девушка, которой, наконец, удалось протиснуться вперед и вручить букет цветов.

Гагарин поднял их на уровень глаз и попытался почувствовать аромат.

– Это подсолнухи, выведены здесь, в лаборатории «Проксима», запаха пока не имеют, – виновато сообщила девушка, – но очень похожи на настоящие, вы как считаете?

– Похожи, большое спасибо, – улыбнулся космонавт и, повернувшись к начальнику станции, спросил, – но как вы оказались здесь?

– Мы нашли архив миссии и координаты этой точки, которые с легкой руки журналистов стали называть «Координаты Судьбы». Благодаря технологическому скачку последних десятилетий мы добрались сюда, даже опередив вас. За последние сорок лет проект колонизации сильно разросся и получился поистине международным. Сейчас мы движемся к тому, чтобы все вредные для экологии производства вынести за пределы Земли туда, где это никому не повредит. Компенсируем материнской планете тот ущерб, что нанесли, пока происходило становление человечества.

– А какие стоят задачи сегодня, куда человечество двинется дальше?

– Мы стали межпланетным видом, и даже глобальная катастрофа вроде той, что уничтожила динозавров, не грозит нам полным вымиранием; человек все равно сохранится хотя бы на одной из планет и повторно восстановит популяцию. Поэтому, теперь у нас новая задача: освоить несколько дальних звездных систем до того, как мы неизбежно столкнемся с такой же экспансивно настроенной цивилизацией.

– Очень амбициозно, узнаю наш масштаб, – рассмеялся космонавт.

– Наши ракетные технологии значительно продвинулись, и межзвездные полеты, хоть и не стали какой-то обыденностью, но уже не требуют того напряжения всех сил государства. Рейсы со станции стали регулярными, следующий через шесть месяцев. Мне поручено спросить, вы бы хотели вернуться на Землю?

– Мы рады приветствовать наших зрителей на этом замечательном юбилейном параде космических войск, посвященному столетию со дня первого полета человека в космос. Сегодня по Красной площади пройдут сводные полки инженеров, космонавтов и конструкторов, благодаря которым мы можем сказать – космос действительно стал для нас родным домом! В этот праздничный день и на других планетах Содружества, под светом далеких Солнц состоятся вахты памяти тем космонавтам, с кого началось покорение космоса. Мы отдаем дань уважения тем, кто не побоялся рискнуть, отправляясь в необъятный, неизведанный океан Вселенной, чтобы зажечь ее искрой человеческой цивилизации, – сообщил корреспондент в парящую перед ним камеру, что непрерывно перемещалась в поисках подходящего ракурса.

Он поднял темные и холодные, как глубокая вода, глаза вверх. Ночное, полное далеких звезд, бескрайнее небо озарилось вспышками праздничных салютов. Моросил дождь, он снял с головы капюшон и подставил лицо холодным каплям. Просто вода, без фильтров и компрессионных систем, чистая, дождевая, которая может быть только на Земле. Только дома. Он всмотрелся ввысь – где-то там, за краем небес, мерцала крохотная красная искорка – Проксима Центавра.