Сумерки

– Мне нравится ваш настрой, – улыбнулся Чарли.

А сам подумал: «С одной-единственной сумасшедшей? А кто же тогда тот парень у фургона?»

8

Грейс Спайви сидела на твердом дубовом стуле, ее ледяные глаза поблескивали во мраке.

В мире духов сегодня был красный день – краснее она еще не видывала. Чтобы не нарушать гармонии, Грейс тоже оделась во все красное. Вот и вчера, когда мир духов проходил через зеленую фазу, она была одета во все зеленое. Большинство людей и не подозревает, что мир духов день ото дня меняет свой цвет. Впрочем, большинство людей не в состоянии увидеть сверхъестественную реальность так же отчетливо, как Грейс, когда она настраивалась на эти энергии. Да что там, почти все они слепы в этом плане, а потому ее манера одеваться кажется им в лучшем случае смешной.

Но для Грейс с ее экстрасенсорными способностями важно было оставаться в гармонии с тем цветом, который преобладал в мире духов. Это открывало ей путь к видениям прошлого и будущего. Свои видения она получала от благожелательно настроенных духов, которые передавали свои послания с помощью ярко раскрашенных энергетических лучей. И сегодня эти лучи сияли всеми оттенками красного.

Попытайся она растолковать это простым людям, ее наверняка сочли бы чокнутой. Несколько лет назад собственная дочь отправила Грейс на психиатрическую экспертизу. Но Грейс сумела выскользнуть из ловушки. Порвав все связи с дочерью, она стала вести себя гораздо осторожней.

Сегодня на Грейс были темно-красные туфли, блузка в полоску, тоже красная, но посветлее. На шее висели бусы из малинового бисера. В тон им были и браслеты на запястьях. Дополняла картину алая, как кровь, фарфоровая брошь, два кольца с рубинами и кольцо с крупным сердоликом, отполированным до блеска. Четыре других кольца – пунцовая эмаль, алый фарфор и простое стекло – тоже были подобраны в тон наряду. Все камни – будь то драгоценные, полудрагоценные или подделки – мерцали и искрились в свете свечей.

Языки пламени, танцующие на острие фитилей, бросали причудливые тени на подвальные стены. Комната, несмотря на свои внушительные размеры, выглядела маленькой, поскольку свечи скучились в одном ее конце, три четверти помещения оказались за пределами этого янтарного свечения. Всего тут было одиннадцать свечей в медных подсвечниках. И каждый такой подсвечник сжимал в руке один из последователей Грейс. Они с нетерпением ждали, когда она начнет говорить. Пять женщин и шестеро мужчин. Самых разных возрастов, как старые, так и молодые. Все они устроились полукругом на полу, возле стула, на котором восседала Грейс. Обращенные вверх лица казались странно искаженными в неверном свете свечей.

Число приверженцев Грейс не ограничивалось этой горсткой. Еще пятьдесят с лишком находились в комнате этажом выше, сгорая от желания узнать, что за информация поступит во время сеанса. Еще больше тысячи было разбросано по всей стране – верные исполнители ее воли.

Но те одиннадцать, что сидели сейчас у ног Грейс, были ее передовым отрядом, ее доверенными лицами. Их она ценила больше всего.

Она даже знала каждого из них по имени, хотя в эти дни не без труда запоминала имена (как и многое другое). Все изменилось с тех пор, как на нее сошел Дар. Он наполнил ее разум и душу, вытеснив многое из того, что прежде казалось само собой разумеющимся – вроде способности запоминать лица и имена. Или умения отслеживать время. Грейс перестала отдавать себе отчет в том, сколько сейчас времени. Сам вид часов утратил для нее смысл. Ни к чему было больше отмерять время по часам и минутам. Обычным людям все еще требовались эти искусственные подпорки, но Грейс в них больше не нуждалась. Порой, когда ей казалось, что прошел лишь день, выяснялось, что пролетела целая неделя. С одной стороны, это пугало, с другой – наполняло восторгом. Все эти нестыковки служили напоминанием о том, что она особая, что она – Избранная. Еще Дар вытеснил из ее жизни сон. Бывали ночи, когда ей вовсе не удавалось сомкнуть глаз. Но чаще всего она спала по часу-полтора, но никогда не больше двух часов в сутки. Но и это не имело значения, потому что Грейс уже не нуждалась во сне. Дар вытеснил все, что могло помешать той великой и священной работе, которая была возложена на Грейс.

И все же она помнила имена этих одиннадцати, которые могли служить образцом для всей ее паствы. Лучшие из лучших – вот кем они были. Незапятнанные души, на которые возлагались особые надежды.

Кроме них, в подвале был еще один человек. Звали его Кайл Барлоу. Тридцати двух лет, но на вид куда старше. Серьезный и угрюмый, он излучал угрозу. Прямые каштановые волосы Кайла были густыми, но без блеска. Высокий лоб обрывался навесом из кости, под которым поблескивали глубоко посаженные глаза, смотревшие на мир с насмешкой и недоверием. Крупный нос Кайла никто бы не назвал гордым или царственным: его так часто ломали в драке, что он давно утратил первоначальный вид. Скулы и челюсть массивные, грубоватых очертаний, будто природа потрудилась над ними без особого усердия. Почти все в Кайле было непомерно большим и массивным, и лишь губам явно не хватало объема. Они были до того узкие и бледные, что рот казался всего лишь прорезью на лице. Благодаря немыслимо широким плечам, мускулистым ручищам и широкой груди Кайл смотрелся настоящим гигантом. Он выглядел так, будто ему ничего не стоило сломать человека пополам… и будто именно это было его любимым развлечением.

Но за последние три года – с тех пор как Кайл стал приверженцем Грейс, а затем и самым доверенным ее лицом – он не поднял руки ни на одного человека. До встречи с Грейс он был настоящим нелюдимом, мрачным и жестоким. Но те дни давно канули в прошлое. За угрожающим фасадом Грейс разглядела чистую душу. Да, Кайл сбился с пути, но ему не терпелось вернуться на стезю добродетели (даже если сам он тогда об этом и не подозревал). Всего-то и требовалось, чтобы кто-то показал ему путь. Грейс вывела его из тьмы, и он послушно последовал за ней. Отныне его железные кулаки и мощные ручищи не сразят ни одного добродетельного человека. Нет, они обрушатся лишь на врагов Господа – и не раньше, чем Грейс прикажет уничтожить их.

Врагов Господа она видела насквозь. Способность с первой же секунды распознать безнадежно больную душу была лишь малой частицей того Дара, который она получила от Бога. Ей хватало одного взгляда, чтобы понять, есть ли у человека надежда на искупление, или же он глубоко порочен. Лишь ей, Избранной, принадлежал такой Дар. Ей, и никому больше. Она слышала зло в голосах падших, прозревала его в их глазах. Им не под силу было обмануть ее.

Многие, получи они такой же Дар, начали бы сомневаться в себе. Может, даже сочли бы себя безумными. Многие, но не Грейс. Ей и в голову не приходило сомневаться в своей избранности. Она твердо знала, что права в своих суждениях, потому что так ей сказал Господь.

Грядет тот день, когда она призовет-таки Кайла (и кое-кого еще) и повелит ему обрушиться на приспешников Сатаны. Она будет указывать на злые души, а Кайл уничтожать их. Вот и сейчас, сидя на твердом стуле в подвале собственной церкви, в окружении самых преданных учеников, Грейс содрогалась от предвкушения. Ей выпадет ни с чем не сравнимая радость наблюдать, как мощные ручищи Кайла обрушатся со всей силой на неверных и сатанистов.

Время это уже не за горами. Скоро. Скоро грядут Сумерки.

Она мигнула, глядя на огонек свечи.

– Вы готовы, Мать Грейс? – тихо спросил Кайл.

– Да.

Грейс закрыла глаза. На мгновение ее окутала тьма, но Грейс тут же установила контакт с миром духов. За закрытыми веками замигали огни. Вспышки и пятна, линии и зигзаги, целые фонтаны огней. Свет разбивался на образы и формы – и тусклые, и ослепительно-яркие, исключительно красных тонов. А как же? Она погружалась в царство духов и спектральных энергий, а там сегодня был красный день. Наикраснейший из всех, какие ей только доводилось видеть.

Вокруг нее роились бесчисленные духи. Вместе с ними Грейс двинулась прочь, будто погружаясь в мир, который был нарисован на внутренней стороне ее век. Сначала она двигалась медленно, ощущая, как душа все больше отделяется от тела. Она еще осознавала тот временной план бытия, на котором существовало ее тело: запах горящих свечей, плотную поверхность дубового стула, еле различимый шепот кого-то из учеников. В конце концов и это исчезло. Она двинулась, затем полетела, затем стремительно понеслась в пронизанной светом пустоте со скоростью, которая сначала радовала, потом сводила с ума…

Внезапная тишина.

Она погрузилась в самую глубь мира духов. Висела неподвижно, будто астероид, подвешенный в отдаленном уголке Вселенной. Она утратила всякую связь с миром, оставленным где-то позади, не видела и не слышала его. Духи всех форм и очертаний носились в красном мерцании по просторам безграничной ночи. Одни двигались быстро, другие – медленно. Одни устремлялись к цели, другие просто крутились на месте. Их задачи и священные обязанности были выше понимания Грейс.

Ей вспомнился мальчик, Джоуи Скавелло. Грейс знала, кто он такой, как знала и то, что он должен умереть. Вот только не знала, настало ли это время. В мир духов она отправилась с одной-единственной целью – выяснить, что и когда следует сделать с ребенком.

Грейс надеялась, что ей прикажут убить его. Ей не терпелось его убить.

9

Пары глотков виски оказалось достаточно, чтобы Кристина Скавелло немного успокоилась. Она больше не плакала и не сжимала руки, но в позе ее все еще чувствовалось напряжение.

Чарли все так же сидел на краешке стола.

– До тех пор, пока мы окончательно не разберемся, с кем имеем дело, имеет смысл приставить к Джоуи парочку телохранителей.

– Хорошо. Давайте так и сделаем.

– Мальчик ходит в школу?

– В подготовительный класс. В школу он пойдет осенью.

– О занятиях придется забыть до тех пор, пока все это не уляжется.

– Это не уляжется само собой, – колко заметила Кристина.

– Я вовсе не имею в виду, что мы собираемся пассивно ждать, пока все закончится. Как только мы положим конец нападкам на мальчика, Джоуи сможет вернуться к занятиям.

– Думаете, двух телохранителей будет достаточно?

– На самом деле речь идет о шести. Три пары, каждая из которых будет работать по восемь часов в сутки.

– Это значит, во время каждой смены с ним будет всего два человека, и я…

– Они справятся. Это опытные ребята. Однако подобные услуги обходятся недешево. Если вы…

– Я могу себе это позволить, – отрезала Кристина.

– Моя секретарша даст вам прайс-лист…

– Разумеется. Я оплачу все, что требуется.

– А как насчет вашего мужа?

– В смысле?

– Ну, как он относится к этой истории?

– У меня нет мужа.

– А-а… Прошу прощения, если…