Пожалуй, единственное, что по-настоящему было потрясающим здесь, это сад. Очевидно, тот, кто ухаживал за ним, делал это с душой – настолько гармонично и ухоженно все выглядело.
Я так сильно впечатлилась увиденным, что в первый раз провела во дворе, гуляя и рассматривая растения, больше трех часов. Может, и дольше бы осталась, да вот только тот же Борис настиг меня и безапелляционно заявил, что мне пора вернуться и пообедать.
Сначала я обрадовалась такой заботе. Ясно, что это приказал хозяин, а значит, он все-таки не настолько безнадежен, но потом поняла – все дело было в том, что ему нужен здоровый организм для его затеи.
И аппетит тут же пропал. За эти дни я немного отошла от случившегося и с каждым днем все больше верила в то, что меня скоро отпустят. Может, это и было наивно, но ведь чудеса же могут случаться?
А возможно, дело было в том, что, не видя Сабурова, я просто успокоилась и перестала воспринимать ситуацию всерьез.
Все изменилось буквально через пару дней. С самого утра зарядил дождь, и пойти погулять в сад было невозможно. Оставалось только тоскливо сидеть у окна и ждать. Либо же идти дальше осматривать дом. Я уже нашла библиотеку на первом этаже, гостиную, да даже спортзал обнаружился. А вот по второму этажу пока еще не “гуляла”.
Так что после обеда, когда смотреть на дождь стало уже невыносимо, решила пойти посмотреть. Однако здесь оказалось куда менее интересно. Я бродила между комнат, которые в большинстве своем оказались просто гостевым спальнями.
Уже хотела бросить это занятие, вернувшись к себе, когда за одной из дверей внезапно обнаружилась… детская.
Я замерла на пороге и медленно осмотрелась. Комната была выполнена в нежно-голубых тонах. Оно и понятно – у Сабурова же сын.
“Это выходило, и мой сын тоже…” – промелькнуло в голове. Хотя признаться, пока я ничего не ощущала по этому поводу, кроме растерянности.
Медленно прошла вглубь детской, разглядывая обстановку. Было видно невооруженным глазом, что обставляли комнату со вкусом и желанием сделать хорошо. Наверное, любой ребенок мечтал бы о такой спальне. Да и чего скрывать – я тоже. В моем детстве такого не было.
На комоде возле стены я заметила несколько фоторамок. Подойдя поближе, увидела, что на каждом снимке был один и тот же малыш: сначала совсем кроха, затем ему уже около полугода, а на последней он уже сам стоял возле кроватки и широко улыбался.
Взяв в руки фоторамку, невольно провела пальцем по изображению, разглядывая малыша.
Он был таким красивым, таким счастливым, что просто не мог не вызывать улыбку.
И хотя ребенок был еще совсем маленьким, уже сейчас было очевидно, что глаза у него были от отца – такие же темные, пронзительные.
Был ли он похож на меня? Сложно было устоять от подобных вопросов. Ведь в нем, как оказалось, текла и моя кровь тоже. Хотя, конечно, я все еще с трудом принимала этот факт.
В голове крутились такие разные мысли и столько вопросов. До этого момента “сын Рустама” был каким-то эфемерным понятием. Теперь же – стал куда более конкретным. А если я увижу его вживую? Почувствую ли я что-то? Смогу ли воспринимать, как часть себя? В этот момент я совершенно забыла о том, как жестко пресек мои попытки отец мальчика. И если честно, то увидеться с малышом мне очень захотелось. Вот только складывалось ощущение, что его тут не было уже давно. Да и я ни разу не слышала детский смех или плач за эти дни. Может, он живет не здесь?
Я полностью погрузилась в свои размышления.
И, как оказалось, весьма зря. Потому что совершенно не заметила, что была в комнате уже не одна.
– Ты что здесь делаешь?! – раздался тихий вопрос, от которого у меня тут же все внутри заледенело…
Медленно обернулась, уже зная, что увижу хозяина дома. И, судя по всему, был тот просто в бешенстве. До этого я думала, что видела Сабурова не в настроении.
Я ошибалась.
Пара шагов, и вот он уже фактически нависал надо мной.
– Я спросил – что ты здесь делаешь?
Он не повысил голос, но меня пробрало от его слов так, что даже дышать могла через раз – настолько подавляла его аура. Словно хищник, готовый к прыжку, чтобы защитить свою территорию.
Дура. Какая же я дура.
Только сейчас до меня дошло, насколько щепетильно Рустам относился к вопросу своего сына. А я, получается, посягнула на святое…
– Я… Я просто…
Еще один шаг, и на мою шею легла огромная мужская ладонь. Не сжала, нет. Пока нет. Но ощутимо прихватила.
– Что просто? Вынюхиваешь про Эмиля?!
– Я случайно…
В ушах ожидаемо зашумело, а перед глазами появились черные точки.
– Случайно пришла сюда? – вкрадчиво поинтересовался Рустам. – Даже смотреть в его сторону не смей, поняла? Твое дело – вовремя раздвинуть ноги. Уяснила?
Я даже кивнуть могла с трудом. Но в то же время понимала – не отвечу, и будет только хуже.
– Д-да… – едва слышно прошептала я.
Сабуров еще несколько мгновений вглядывался в мое лицо, будто бы что-то искал и находил. Его взгляд вообще стал каким-то странным – словно он был где-то далеко мысленно, отчего я едва не потеряла сознание. Ведь в состоянии аффекта этот мужчина мог запросто меня убить. Просто потому что попалась под руку. Но спустя этот долгий момент Рустам отпустил меня и отстранился.
– Пошла вон, – угрожающе тихо произнес он.
Мне не нужно было повторять дважды. Едва получив свободу, рванула к выходу. И только оказавшись достаточно далеко, смогла перевести дух.
Чтобы тут же наткнуться на Дамира.
Да что же за день-то такой!
Мужчина окинул меня цепким взглядом, но, к моему удивлению, ничего не сказал. Даже не кивнул в знак приветствия.
Ничего.
Только в его глазах промелькнуло какое-то задумчивое выражение, а затем он молча пошел дальше. По-видимому, к Сабурову.
А я постаралась взять себя в руки, пошла дальше, хотя сохранять спокойствие было очень сложно. И только зайдя за угол, позволила себе небольшую передышку. Сердце стучало так, что я, кажется, сама глохла от этого, а на шее до сих пор ощущалась ладонь мужчины.
Жгучие слезы все же не удалось сдержать, и я закрыла рот ладонью, чтобы только не разрыдаться в голос. Нужно было дойти до комнаты, и там уже, запершись в ванной, выплеснуть эмоции. Но ноги дрожали так, что мне просто необходима была минутка, прежде чем идти дальше.
И это сыграло мне на руку. А может, и нет. Ведь за углом послышались мужские голоса.
Сабуров и его дружок. Я уже собиралась бежать дальше, лишь бы они меня не заметили, но замерла, услышав вопрос Дамира:
– Как Эмиль?
Это был шанс узнать хоть что-то. Осторожно выглянув из-за угла, я увидела, что мужчины стояли неподалеку, а значит, я могла пока не уходить.
– Держится.