Люби меня

Молчу. Мне надо как-то пережить ее имя, успеть поймать точку равновесия до того, как меня снова шваркнет с размаху во все это дерьмо.

– Я понял, Машуль, но сегодня без меня. Дела.

– Уверен? – слышу по голосу, что расстроена. Понимаю, до этого тоже пару недель пропускал встречи, а Машка чем старше становится, тем больше начинает меня опекать. Наверное, пора ей еще одного карапуза родить. Надо, кстати, подать эту идею ее мужу.

– Посмотрим, – уклончиво отвечаю. – Но маловероятно.

– Надеюсь, хоть через неделю увижу тебя, – ворчливо добавляет и прощается.

А я пытаюсь снова загнать эмоции под контроль.

– Уезжаешь? – спрашивает Игнат, подходя.

– Нет. Сестра звала, но сегодня что-то не тот настрой.

– А может, дело не в настрое? – проницательно спрашивает друг.

– Не начинай, – предупреждаю его.

– Как скажешь. Тут Огинские звонили, зовут к ним на тусич. Ты как?

Обычно у близнецов всегда шум-гам. Их вечерники мне не особенно вкатывают, но в этот раз я соглашаюсь. Намеренно ищу что-то, что поможет выбить из башки ночь с Олей. Вроде бешусь, злюсь на нее, а все равно то и дело ловлю шальные картинки в памяти.

Долбаные флешбеки.

– Погнали.

До хаты Дани и Сани добираемся оперативно. Я даже не успеваю как следует загрузиться. По пути заглядываем в магазин в соседнем доме, чтобы прикупить еды и алкоголя. Сейчас еще пару дней можно погудеть, а потом все, тренер снова с каждого три шкуры сдерет, если узнает.

Дверь открывает Данька.

– Опа, пацаны, залетайте!

Я уже слышу тяжелые басы. Как только соседи выдерживают? Хотя это вопрос риторический – Огинские как-то хвастались, что сделали бомбезную звукоизоляцию, и теперь никто не вызовет наряд по их душу.

Мы едва успеваем зайти и расположиться в гостиной, как снова раздается звонок в дверь.

– Кто-то еще из наших подтянется? – спрашиваю у Санька.

– Лучше, – поигрывает он бровями. – Мы решили, что мужиками сидеть как-то не фартово.

И точно – в коридоре появляется несколько знойных красоток.

– Димыч, мы думали твою Лизу позвать, – виновато говорит Даня. – Но она что-то послала нас. У вас опять того самого?

Игнат фыркает, но молчит.

– Что того самого?

– Ну, перерыв в отношениях.

– Нет у нас отношений, – раздраженно огрызаюсь. – Трахаемся просто иногда.

Парни переглядываются.

– То есть ты не против, если мы к ней подкатим?

– Лиза – девочка взрослая. Захочет – даст, захочет – откажет.

Судя по переглядкам близнецов, они таки попробуют уломать подругу. Ну, вдруг и правда повезет?

Девчонки разбредаются по свободным местам. Одна из них даже рядом со мной оказывается. Вроде фактура что надо – фигура, лицо, губы опять же не перекачанные. У меня на таких обычно хорошо стоит.

Но не сегодня.

Смотрю на нее, слушаю ее голос, а у самого внутри какой-то механизм срабатывает. Так бывает, если в тачке дребезжит какая-то хренота, и ты вот едешь, вроде все нормально, но чувствуешь, что что-то не то.

Вскоре подтягиваются еще парни из нашей тусовки. Машинально здороваюсь со всеми, даже пытаюсь участвовать в общей беседе, но то и дело теряю фокус.

А потом и вовсе ловлю входящий звонок от Ольги.

Черт… Выхожу из гостиной в коридор и отвечаю, поборов первую идею – сбросить.

– Алло?

– Дим, привет, это я, – голос Самедовой звучит неуверенно, даже ломко. Куда только подевалась ее бравада?

– Я уже понял, – скупо отвечаю.

– А ты приедешь к Маше? Выходные же…

Стискиваю зубы, чтобы не вывалить все, что думаю об этой затее. В башке рефреном мысль – она ждет. Мы можем увидеться. Снова.

Парни с девчатами взрываются хохотом, а следом еще и одна из девчонок выходит в коридор.

– Димуль, иди к нам, – зовет меня. Делаю ей знак, что скоро вернусь, и та уходит.

– У меня другие планы, – равнодушно отвечаю и все же сбрасываю звонок.

На хрен. Вот просто к чертям всю эту идею. Пусть даже не думает, что ей удастся заполучить желаемое!

Однако во мне словно яд распространяется – никак не выходит полностью отключиться от мыслей.

Я ведь по большому счету ночь помню лишь обрывками. Нет целостной картинки. Я так долго запрещал себе думать о ней, приучал к мысли, что Оля – табу, что теперь меня всего рвет на лоскуты. Я будто перерождаюсь, испробовав ее на вкус.

– Димыч, ты как? – доносится вопрос Санька.

– Что?