Отец поневоле

– Ничего страшного, Алина. Вы поправляйтесь. Мы как-нибудь еще зайдем.

– Спасибо, – искренне произношу, а Миша внезапно подходит ближе и прижимается ко мне.

– Я тебе потом все-все свои игрушки покажу, – шепотом выдает он. – Ты только приходи в гости. Пожалуйста.

И столько мольбы в его просьбе, что у меня сердце сжимается. Неужели мальчику так одиноко? Может, отец не так уж часто с ним проводит время? А учитывая, что и мать с ними не живет… И тут же останавливаю себя – меня это не касается. Не мое это дело. Мне бы со своей памятью разобраться.

– Спасибо за приглашение, – с трудом выдавливаю, чтобы не расстраивать ребенка.

Его отец достает визитку и кладет на тумбу.

– Оставлю на всякий случай. Если вдруг что-то понадобится – Алина, не стесняйтесь. Звоните.

Киваю и провожаю взглядом гостей. Мальчик то и дело оборачивается, пока папа его ведет к дверям.

Смотрю на визитку – Емельянов Владимир Викторович. Увы, никаких ассоциаций это имя не вызывает. Как и название компании “ХолдиГрупп”.

А чуть позже приходит медсестра и сообщает, что мне выделили отдельную палату, так как в моей завтра поселят новых пациенток…

– 7 Назар -

Приглашать незнакомого человека к себе домой, да еще когда на руках маленький ребенок – плохая идея. Поэтому приходится перенести встречу на завтра.

Платон ведет себя довольно прилично – плачет, конечно, периодически, но в целом все оказывается не так уж страшно.

Начитавшись мамских форумов о том, как нужно оборудовать младенцу место для сна, понимаю, что вариантов не так уж много.

Надо было заказать кроватку, а я, идиот, даже не подумал об этом.

Хорошо хоть Лера все гигиенические принадлежности принесла. Как и еду.

Когда делаю смесь в первый раз, на третьей ложке неожиданно застываю. А кормила ли Полина грудью?

Этот вопрос выбивает меня из колеи на пару минут. Платон, естественно, не согласен так долго ждать, и поторапливает, устроив очередной плач Ярославны.

Пока кормлю, снова разглядываю его, пытаясь понять, верно ли прикинул возраст. Но судя по тому, что пацан высосал все, что было в бутылке, наверное, да.

Купание я малодушно откладываю на завтра, надеясь, что к этому моменту подберу няню, и она-то уж точно справится, как надо. Тем более что после еды пацан засыпает.

Чтобы обезопасить малыша, устраиваю того посреди своей кровати и обкладываю подушками.

Кандидатуры на роль няни просматриваю очень тщательно. Но никак не пойму, о чем говорила мама. Почему не смотреть на то, что написано в резюме?

Правда, рекомендации у каждой женщины отличные, и выбрать даже несколько из этой массы оказывается непросто. В итоге  банально выбираю первых трех и отправляю Лере на почту  с просьбой организовать собеседование.

А когда, наконец, добираюсь до макета договора для “ХолдиГрупп”, Платон снова подает голос. Ошарашенно смотрю на него, не понимая, почему мелкий проснулся. Младенцы же должны есть и спать, разве нет?

Между тем, не дождавшись внимания, пацан начинает реветь, и приходится снова брать его на руки. Что интересно, это его полностью устраивает, и он, широко улыбнувшись, успокаивается.

Следующие полчаса мы так и работаем: я – пытаюсь вчитываться в формулировки условий оплаты и поставок для Емельянова, а Платон – заинтересованно следит за мной и пытается достать до листов руками.

Я не успеваю просмотреть и половины, когда мелкому надоедает, и он начинает канючить. Документы приходится отложить в сторону…

Когда Лера звонит спустя час, я уже не знаю, как и чем отвлечь ребенка, чтобы тот дал хоть немного поработать.

– Назар Леонидович, смотрю, у вас полным ходом процесс погружения в отцовство, – ехидно замечает она, когда я отвечаю на звонок, а на заднем фоне кричит Платон.

– Хочешь присоединиться?  – рявкаю в ответ. Видимо, слишком резко и громко, потому что мелкий начинает кричать еще громче, а я зажмуриваюсь, потому что просто уже не знаю, как его успокоить. – Что там у тебя?

– Звонили юристы Емельянова. Они хотят внести несколько правок на этапе согласования договора.

– Опять?

– Уверяют, что ничего принципиального, но сами понимаете…

– Ясно. Пусть присылают свои правки. Передай их в юротдел. Мне – итоговую версию на почту.

– Конечно. И не забудьте про клинику завтра. Не опаздывайте. Ребенка, кстати, можно перевозить в той же люльке, в которой его доставили к вам.

Краснова вроде говорит чисто по делу, но я даже на расстоянии чувствую ее ехидство и усмешку.

– Ага. А ты чтоб завтра в десять была у меня дома.

– Что?

– С ребенком посидишь, – мстительно ставлю ее перед фактом.

– Но…

– Или заявление на стол, Валерия. Мне нужно съездить на встречу, а оставить Платона с незнакомыми тетками я не могу.

– Так и я тоже ведь… – снова пытается возразить секретарша.

– Ты тоже нет. Так что если хочешь продолжать работать на своем месте и дальше,  завтра жду тебя у себя.

– А как же документы и остальное? – делает та еще одну попытку.

– Справишься. Ты девочка взрослая, поменьше будешь на перекур бегать, – ставлю точку в споре. И заканчиваю разговор.

В конце концов, это она на меня работает, а не наоборот. Вот пусть и выполняет указания начальства.

Платон снова мяукает, и я уже окончательно откладываю документы – все равно заново потом перечитывать, и беру того на руки.

– А ты знал, да? – спрашиваю в пустоту. – Зачем делать двойную работу, правда?

Вздыхаю и несу его на кухню, прикинув, что по времени, возможно, пацану пора снова поесть.

К утру я окончательно выматываюсь. Почему-то после полуночи Платон решает, что спать – очень плохая идея. Я прошерстил кучу сайтов и в итоге пришел к выводу, что у ребенка либо зубы, либо колики. И если от второго варианта в пакете Красновой нашлось средство, то вот первое рекомендовали просто перетерпеть, так как всякие мази и гели помогают довольно слабо.