Попалась, девочка!

– Если бы кто-то потрудился выучить правила дорожного движения, то знал бы, что ответственность на том, кто сзади и кто не удержал дистанцию, – парирует Марк.

К сожалению, тут он прав, и спорить глупо. Сама виновата – не рассчитала, что после заморозков надо дать больше дистанцию. Отвыкла от езды зимой.

– Так что, как будешь расплачиваться?

Глубоко вдыхаю, стараясь успокоиться, и выхожу из машины. Адамиди даже отходит в сторону, чтобы дать мне возможность полюбоваться на результат моей торопливости.

– Ты же видишь, что у тебя хорошо, если пара царапин.

– И что? Ты въехала мне в зад, Ника. Этого достаточно, чтобы вызывать инспекторов.

Мысленно прикидываю насколько это затянется – утро, пробки. Отец меня просто съест, если я опоздаю к нему. Тогда, я уверена, никакой подработки мне не видать, как своих ушей. А ведь я  столько времени потратила, чтобы доказать ему, что способна на многое, что и без них вывезла все.

– Марк, давай просто договоримся? – сдаюсь все же в итоге. – Я заплачу за ремонт. Но сейчас мне правда надо срочно ехать.

Взгляд его вдруг скользит мне за спину, и я тут же оборачиваюсь. Когда понимаю, что он смотрит на детское кресло, которое установлено в машине, в груди все холодеет.

От страха. Осторожно ловлю взгляд Адамиди, но в нем только холодное равнодушие, с которым он оценивающе проходит по машине.

– Не очень-то тебе помогли твои вкусы, да, Никуша?

– Что? Ты о чем?

– Мужики постарше, оказывается, зарабатывают не так уж много.

Стискиваю зубы, чтобы не вступать в глупый спор. Ну, конечно, припомнил мне мои прошлые слова. Нежуели до сих пор задевает, как тогда заявила ему, что меня интересуют парни постарше?

Горько усмехаюсь. Да уж. Тот вечер, когда мы с Лаурой, моей подругой и его троюродной сестрой, вошли в клуб, стал для меня роковым. Если бы я знала, к чему приведет наш с ней спор…

Марик тогда постоянно увивался за нами следом при любом случае, демонстрируя, какой он крутой жеребец, не понимая, что мне это вовсе не льстило, а наоборот.

Мне ведь действительно нравились мужчины постарше, но не потому что они много зарабатывали или были круче ровесников. Нет, просто у них было мозгов, что ли, побольше. Им не нужно было самоутверждаться или распускать хвост павлином.

А Марка это заело.

– Давай просто договоримся – в какую сумму обойдется ремонт твоей машины? – сухо спрашиваю, пытаясь свернуть разговор в деловое русло.

Я безбожно опаздываю, и если не успею, то оплачивать расходы и организовать новый год для сына мне будет просто не с чего.

– А ты уверена, что потянешь? – криво ухмыляется Адамиди.

– Так ты назови сумму, – раздраженно фыркаю. – Слушай, мне правда некогда.

– Так торопишься, что поедешь на разбитой тачке?

Мне приходится стерпеть и эту насмешку. Да, поеду. А куда деваться? С разбитой фарой, конечно, не дело, и меня могут тормознуть, но тут недалеко – есть надежда, что я успею.

– Такси вызову. Мы договорились?

Марк лениво убирает руки в карманы.

– Вот что, Никуша, я оставлю тебе свой номер телефона, а ты мне позвонишь.

– Зачем?

– Как зачем? Решим, как ты возместишь мне убытки, – усмехается Марк. – Ты ведь сейчас торопишься.

– Ты серьезно? – поражаюсь его наглости.

– Абсолютно. И на случай, если ты вдруг решила, что сможешь сбежать, – он демонстративно смотрит в сторону камер, которые как раз направлены в нашу сторону, – поверь, я найду тебя, детка. Но тогда тариф удвоится.

Меня пробирает мороз от его слов. И от того каким жестким становится его взгляд.

Только сейчас я в полной мере отмечаю, что за эти годы Марк не просто возмужал, он вымахал – стал как будто выше, шире в плечах. Сейчас, стоя в расстегнутом пальто от модной марки, с небрежной прической и легкой щетиной он выглядит очень привлекательно. Но в тоже время по-чужому. Это больше не тот паренек, что бегал за мной и доказывал, какой он крутой. Нет, Марк Адамиди повзрослел и стал еще опаснее для меня.

Мысль о том, что он вдруг узнает про Илюшу, становится еще более пугающей.

– Ладно, я позвоню, – обреченно соглашаюсь, забираю визитку, которую он небрежно протяигвает мне.

– Подбросить?

– Спасибо, я сама, – сдержанно отвечаю.

Выдыхаю, только когда Марк уезжает. К отцу я все же опаздываю. Пусть и слегка. В приемной секретарь сухо кивает мне на мой вопрос, провожает недовольным взглядом, а когда я открываю дверь кабинета, то первое, что слышу:

– Зачем явилась?

И все. Кажется, все мои надежды в этот момент рушатся…

– 3 Ника -

В первое мгновение я теряюсь, но вспоминаю про сына и все же прохожу в кабинет. Мне нужна эта работа. И точка.

– Ты сам назначил встречу, – спокойно отвечаю, прикрыв за собой дверь.

– Ника, мы, кажется, договаривались на десять, – сурово смотрит на меня тот, кто казалось бы, должен бы с пониманием относиться к своей дочери.

– Прости, пробки. Забыла, как это.

– И кто же в этом виноват?

Иногда мне кажется, что я так разочаровала родителей своим выбором, что они вообще перестали меня любить. Просто раз, и выключился тумблер у них внутри. Насовсем. Навсегда.

– Ты, Ника. Ты могла сделать правильный выбор, и все было бы иначе, – с нажимом произносит отец.

Неправильный выбор – вот, что для них с мамой мой сын.

– Я прекрасно помню твою позицию, – сдержанно отвечаю. – Ни к чему повторять. Может, лучше обсудим заказ?