В его власти

– Ты знала, что будет, если посмеешь приехать, – холодный голос безжалостно резал тишину.– Знала…– И все же ты здесь, – ухмыльнулся Алекс. – Пришло время заплатить, Арина…Зажмурилась и сделала шаг вперед, подходя к нему ближе. Мысленно убеждала себя, что сильная, что смогу втереться в доверие, чтобы в итоге снова предать.

– 2 Таня -

– Здрасте, – выдаю гениальное. – А я вот тут… зашла. А вас нет.

Мужик не торопится что-то отвечать. Смотрит этим своим давящим взглядом. В этот момент у меня ощущение, что я как та Маша в сказке про трех медведей. Вот только медведь тут у нас один. Правда, злости в нем на троих.

Хозяин дома медленно опускает какой-то баул на пол. Может, за ним он и выходил. А когда незнакомец делает всего один небольшой шаг вперед, я невольно отхожу назад.

– Стоять! – рявкает он так, что я мгновенно замираю. – Разделась. Быстро.

– Ч-что?

Сердце гулко ухает куда-то в пятки. Вообще-то я девочка не из робких. Отец у меня такой, что готовил ко всякому  в этой жизни. Но вот конкретно сейчас мне становится страшновато.

– Наследишь, – весомо роняет мужик.

Опускают взгляд и понимаю, что снега-то я натащила прилично. А в теплом доме он, естественно, растаял, и на полу теперь лужица.

Мысленно обзываю себя идиоткой и облегченно выдыхаю. Значит, у нас тут чистоплюй живет. В общем-то тоже неплохо. Не люблю грязнуль. А мужики обычно подобным не заморачиваются.

Руки по-прежнему немного дрожат – то ли не согрелась еще, то ли от нелепого знакомства с хозяином дома. Мне становится даже немного неловко от того, что я ввалилась и наследила тут. А когда нервничаю, я очень много говорю.

– Вы извините, я вообще-то в деревню шла, но, похоже, свернула не там, и долго плутала. А тут ваш дом. Я стучала в дверь, честно… Но там такая лютая дичь на улице, да и мороз… – пока лопочу оправдания, стараясь подружиться и расположить к себе грозного мужика, справляюсь с молнией на куртке, а еще стараюсь не делать лишних шагов, чтобы не оставить еще больше следов. – Буду очень благодарна, если вы мне поможете – я, признаться, плоховато ориентируюсь на местности. Да и сейчас уже  темнело, наверное, до деревни будет проблематично добраться?

Замолкаю и понимаю, что мужик вообще-то ни разу мне еще не ответил. Поднимаю на него глаза – а он, оказывается так, и стоит, прожигая меня тяжелым, нехорошим таким взглядом.

Черт, ну почему я не нашла домик какого-нибудь приветливого парня? Что за невезение-то? Нет, определенно Лариса мне будет должна куда больше, чем знакомство с перспективным информатором.

– Эм… – смотрю на мужчину, пытаясь понять, как лучше сгладить углы. Все-таки место для ночевки мне нужно. Как и помощь, чтобы добраться до места. – Я слишком много говорю? – наугад спрашиваю.

– Определенно, – неожиданно соглашается мужик.

Конечно, мне это обидно слышать. Но свое недовольство я держу при себе. Все же это я ворвалась на его территорию. Так что придется поумерить пыл.

– Прошу прощения. Но мне и правда нужна помощь. И конечно же, я заплачу вам.

В ответ с трудом разбираю то ли хмыканье, то ли фырканье. Зато мужчина вдруг решает тоже раздеться и начинает с тулупа.

Я почему-то залипаю на том, какие огромные у него ладони, пальцы. Хотя он в принципе огромный, как шкаф. Я таких как он видела только один раз в жизни. Но там история такая, что за эталон не сойдет. А тут…

– Так вы поможете? – спрашиваю, поняв, что уже неприлично долго пялюсь на него.

Тот многозначительно ухмыляется, стягивает шапку и тихо рокочет:

– Даже не знаю, Та-ня. Зависит от того, как хорошо будешь просить. На коленях, например. И очень долго.

А я теряю дар речи. Но не от его наглости. А потому что передо мной – Семен Терехов. Тот, кто по идее сейчас должен быть за решеткой, ведь я приложила руку к тому, чтобы он оказался там два года назад…

– 3 Таня -

Нет, этого просто не может быть. Ну, не может же, да? Я же точно помню, как узнавала – Терехова действительно осудили. Но почему тогда он здесь сейчас?!

– Ты… Тут… – как-то не выходит у меня ничего толкового сейчас.

– Содержательно, – ухмыляется этот гад. Кажется, за эти два года он стал еще шире и больше. Правда куда еще-то?  И так шкаф такой, что ух! – Так что там насчет оплаты?

При этом демонстративно кладет ладонь на ремень штанов и делает ко мне шаг.

А у меня ноги буквально подгибаются.

Во-первых, потому что его мужская энергетика эта бьет так, что ноги ватными становятся. Я же ведь до сих пор помню ту ночь и своего первого мужчину, которым и стал Терехов.

– Не смей, – сипло выдаю, отходя назад.

Сейчас Семену уже плевать на следы от моих сапог. Нет, его интересует кое-что другое. И я же не дура, понимаю, что эти намеки его. Вот только не собираюсь я ублажать его мужское эго и не только!

– А то что? – насмешливо фыркает Семен. – Здесь тебе никто не поможет, Та-ня. До деревни пиздец далеко. Видать, сама Вселенная решила, что пора тебе заплатить за ту херню, что ты натворила.

– Я натворила?! – тут же возмущаюсь. – Да ты… Ты… Тебе место за решеткой! – выплевываю. – Да таких как ты…

Договорить я не успеваю – Терехов оказывается слишком близко. Даже не понимаю, как это происходит – он словно супергерой какой-то, преодолевает расстояние между нами слишком быстро и слишком незаметно. Хватает меня за горло и прижимает к стене так, что не пошевелиться.

Ужас мгновенно охватывает меня. А в голове быстро мелькают мысли одна за одной – мы здесь одни в доме. Вокруг лес, ночь и холод. Какие у меня варианты?

– Советую тебе тщательно следить затем, что говоришь, лапуля.

– Да по… шел… ты… – с трудом выговариваю.

Мне очень страшно. Взгляд Терехова сейчас полон темного триумфа. Ждать от него снисхождения бесполезно.  Не знаю, как уж так вышло и по чьей задумке судьба свела нас снова, но это просто безумие. Ведь я знаю, что он не пощадит меня. Отомстит по полной.

Если бы не я, вероятнее всего, Семен тогда отделался бы малой кровью. Никто бы не впаял ему реальный срок. Да и условный, скорее всего, тоже.

Если бы я не нашла те бумаги в его квартире, все бы решилось иначе.

А ведь был момент, когда я понадеялась, что ошиблась, что не Теерехов виноват в тех махинациях…

– Пойду, – скалится он. – И войду, лапуля. Устроим вечер воспоминания, да, Та-ня? Посмотрим, как многому ты научилась за эти годы, и как сильно поистрепалась на чужих членах.

Его насмешки звучат так обидно, что реагирую быстрее, чем успеваю подумать. Ладонь обжигает, а сам Терехов даже не дергается. А вот в глазах его теперь куда больше тьмы и злости. Его ладонь все еще на моей шее, и мне кажется, та вот-вот сожмется сильнее, так что тогда…

– Сучка избалованная, – рычит он мне в губы, а затем целует. Да так яростно, что сметает любые мысли, не давая опомниться. Дергает полы куртки, шарит по моей спине, прижимаясь возмутительно близко.

– Пусти! – с трудом получается увернуться от очередного поцелуя. – Пусть, сволочь!

– Как только заплатишь сполна, – мрачно обещает Семен. – За каждый, блядь, день, что из-за тебя вынужден проводить хер знает где!

Снова целует, но я в ответ кусаю его, пользуюсь приемом, который показывал отец, но попадаю не совсем в цель. Так что эффект куда слабее, чем мне хотелось бы.