Маша с Артуром быстро одобрительно переглядываются.
– Здесь очень вкусно готовят. Советую свой салат, – улыбаюсь я. – Вот просто от души! Безумно вкусно.
– С самого детства ненавижу груши, – отвечает Алиса, поморщившись.
Мне кажется, или Руслан на долю секунды закатывает глаза? Его терпению стоит позавидовать. Я понимаю, что мне на месте Алисы было бы приятно, если бы мой жених в мое отсутствие заказал мне мое любимое блюдо. Позаботился.
– А я, наверное, закажу еще одну порцию с собой, – парирую я, показывая, что ничуть не расстроилась столько негативной реакции на свой выбор. Мне нет никакого дела до Алисы, я самодостаточный человек, у меня нет цели нравиться кому бы то ни было. – Решила баловать себя на последних месяцах.
– Правильно, – включается Маша, – не отказывай себе в мелких радостях.
Мы сморим друг на друга и улыбаемся. Слезы подкатывают к глазам, я ругаю себя за плаксивость. Но как же мне не хочется, чтобы Маша улетала! Я знаю, стоит мне попросить, она останется и будет рядом. Но я никогда так не сделаю. У них с Артуром семья, а семья не должна разлучаться. Семья…
При этой мысли я инстинктивно бросаю взгляд на Руслана, наши глаза встречаются. Я быстро отворачиваюсь, чтобы скрыть нахлынувшие эмоции. Я так хорошо помню нашу ночь. Интересно, а он помнит?
– Там же сыр и карамель. Ты не боишься растолстеть? – переводит на себя внимание Алиса.
– Алис, ты сегодня меня шокируешь, – перебивает ее Руслан. – В плохом смысле.
Его голос звучит не грубо, но с такой сталью, что моя кожа покрывается мурашками. Я привыкла к резким словам, иногда во время операции счет идет на секунды и хирурги не церемонятся в выражениях – плакать и обижаться некогда. Мы спасаем жизни детей. Но не хотела бы я, чтобы Руслан когда-либо говорил со мной вот так же резко.
Я мягко улыбаюсь, показывая, что слова Алисы меня не трогают.