Не оставляй меня одного (сборник)
– Мне очень приятно, мэм, – сказал он, – хотя в этом деле и пострадали три помидора на моей грядке…
Бабушка взяла Джонни за руку, и они пошли домой. Джонни все время оборачивался и махал рукой, а рядом с ним бежала маленькая смешная собачонка Биг.
Поздним вечером, когда Пэн сидел один в своей гостиной и мешал кочергой угли в камине, в дверь постучали. На пороге стояли эсквайр Смит и Джонни, на руках они держали непонятную собаку с большими ушами и длинным туловищем.
– Это вам, сэр, – сказал эсквайр, – негоже быть одному.
– Это вам, сэр, – сказал Джонни, – ведь вы остались без Бига…
Трикитак сначала растерялся. Он так РАСТЕРЯЛСЯ, что долго не мог НАЙТИ, что сказать. Он достал знаменитый платок«Белые начинают и дают мат в три хода», протер ими стекла очков, высморкался и наконец сказал:
– Спасибо, друзья мои… – И взял непонятную собаку на руки. Она посмотрела на Пэна блестящими глазами, шевельнула ухом и вдруг лизнула его в нос.
– Ну что ж, мне очень приятно, – сказал эсквайр Смит. – Я просто счастлив, а из раздавленных помидоров получился отличный салат.
Затем все они отлично поужинали, и Трикитак посвятил Джонни вот это стихотворение:
«Ты куда собрался, Джонни,Поздно вечером на пони?» —«Я собрался в темный лес,В нем вчера мой сон исчез.А без сна, увы, друзья,Мне уснуть никак нельзя».Тем самым он намекал Джонни, что некоторым мальчикам давно пора в постель.
Стихи о Трикитаке и о непонятной собакеПодарили ТрикитакуОчень странную собаку.Не собака, а потехаСреди всех других собак.На нее глядеть без смехаНевозможно просто так.С Трикитаком на прогулкуПес идет по переулку.Удивляется народ:«Это что за зверь идет?На собаку, хоть убей,Вовсе не похож он.Уши сами по себе.Туловище – тоже.Не собака, а урод.Непонятно просто.Может, это бегемотМаленького роста?»Вдруг выходит из воротИм навстречу рыжий кот.Как увидел ТрикитакаС непонятною собакой,Дыбом шерсть и хвост столбом,Подходить опасно.И решили все кругом:Это – ТИГР УЖАСНЫЙ!Всем известно – тигру в пастьСтрашно на обед попасть.Что такое,Что такое,Непонятное такое?Разбегается народ.ТИГР ПО ГОРОДУ ИДЕТ.Кто в автобус заскочил,Чтобы в нем укрыться.Кто налево что есть сил,Кто направо мчится.А один господин,Очень толстый господин,Влез на дерево скорей,Спрятался между ветвей,Как мартышка ловко,В целях маскировки.
Стало страшно Трикитаку.Бросил он свою собаку,И вскарабкался на крышу,И еще немного выше.И сидит на дымоходе,И слезать не хочет вроде.Что такое,Что такое,Непонятное такое?Это тигр или котДнем по городу идет?Если это тигр – ясно,Жизнь в городе опасна.Значит, всем необходимоДрессировщика проситьТИГРА в КЛЕТКУ посадить.Но собака Трикитака,Непонятная собакаНе боится никого,Даже ТИГРА САМОГО.Мчится на врага без страха,Лапой бьет его с размахаТак, что рыжий зверь подпрыгнул…И не стало больше тигра.И тогда сказал народ:«Это был не тигр,А кот.Даже детям это ясно,Кот не может быть опасным!»А собаку ТрикитакаВсе вокруг благодарят.«Очень славная собака», —Улыбаясь, говорят.А один господин,Очень толстый господин,Что на дереве сидел,Спрятавшись между ветвей,Как мартышка ловко,В целях маскировки,Снял соломенную шляпуИ пожал собаке лапу.Но пора уже, однако,Нам вернуться к Трикитаку.Он бежит, спасенью рад,С плиткой шоколада,Потому что шоколадДать собаке надо.И сказали люди все:«Нам теперь понятно всем,Не отыщется на светеПса храбрей собаки этой.Пусть она чернее ваксы,Нет собаки лучше ТАКСЫ!»
Глава VII (немного грустная)
Подыщите себе хобби
В один прекрасный, a может, и не совсем прекрасный, а скорее всего, совершенно не прекрасный, а даже очень скучный и дождливый день Трикитаку стало не по себе. ОН просто сделался САМ НЕ СВОЙ. Непонятно чей, но не свой. Говоря проще, ему надоело работать в Столе Находок директором и сотрудником, потому что с тех нор, как он нашел для Джонни собаку Бига, в городе никто ничего не терял.
Пэн Трикитак повесил на дверях Стола Находок большущий замок, раскрыл зонтик и побрел под дождем к себе домой. Дома он снял телефонную трубку и набрал номер телефона эсквайра Смита.
– Смит, дружище, – грустно сказал он, – как ваши дела?
– Плохо, – пробубнил эсквайр, – насморк никак не проходит.
– Не ПРОХОДИТ? – посочувствовал Пэн. – А вы не пробовали поговорить с ним по-хорошему? Например, так: «ПРОХОДИТЕ, сэр, ПРОХОДИТЕ мимо, идите своей дорогой!..»?
Смит промычал что-то неразборчивое, а Пэн сказал:
– Мне, знаете ли, совсем стало тоскливо ничего не искать, ничего не находить и не выдавать никаких находок…
– Я думаю, сэр, вам следует подыскать себе хобби, – сказал вдруг эсквайр.
– ХОББИ? – оживился Пэн. – А как это выглядит и где его ИСКАТЬ?
– Я не могу сказать вам точно, – замялся Смит, – но, кажется, ХОББИ – это то, чем совершенно не нужно, но очень приятно заниматься.
– Тогда я знаю, где его искать! – воскликнул Пэн. – У меня на чердаке очень много всяких ненужных вещей!
Он положил трубку, приставил лестницу к чердачному люку и крикнул своей любимой таксе:
– Бабилонья! За мной, голубчик!
Пэн и Бабилонья долго рыскали по чердаку, но ничего похожего на ХОББИ не нашли. Они только набили синяки, то и дело натыкаясь на старое кресло-качалку без ручки и ржавую духовую плиту. И оба ужасно расчихались.
– Бабилонья, голубчик, апчхи! – сказал Пэн, отшвырнув старую теннисную ракетку. – Сдается мне, что ХОББИ, апчхи, не такая уж приятная вещь, как обещал мне Смит, апчхи!
И тут он увидел подшивку старых журналов «Советы массажиста». Пэн раскрыл один из них и сказал:
– А вот кроссворд, Бабилонья… так-так-так… хм-хм… пять букв… Что бы это могло быть?
Пэн так увлекся, что сбежал по лестнице вниз и позвонил эсквайру.
– Смит, дружище, – быстро выпалил он, – сладкое рассыпчатое вещество белого цвета из пяти букв, которое быстро растворяется в желудке, но на всю жизнь откладывается в бедрах. Что это?
Эсквайр помолчал, пошмыгал носом и вдруг спросил:
– А в чьих бедрах?
– Там не сказано! – нетерпеливо крикнул Пэн. – Так что же это?
– Откуда же я могу знать, сэр, если оно откладывается не в моих, а в чьих-то чужих бедрах? – вполне резонно заметил Смит.
– Рассыпчатое, белое, сладкое! – огорчился Трикитак.
– Может, творожный пудинг с вишневой подливкой и шоколадным кремом? – предположил Смит.
– Сказано же: из пяти букв! – И Трикитак с досадой положил трубку. Потом он поднялся на чердак, сел в старое скрипучее кресло-качалку и, потрепав таксу за ухом, сказал:
– Нет, Бабилонья, это не наше ХОББИ – разгадывание кроссвордов…
Тем временем стемнело. И Пэн увидел: в маленьком чердачном оконце на небо выкатилась веселая звезда. Она была белая и рассыпчатая, как то вещество в кроссворде, и игриво подмигивала Пэну. А он не удержался и тоже подмигнул звезде. И она ему в ответ подмигнула, и он ей снова. Так они долго приятельски перемигивались, пока Пэну не стало ясно, что это и будет его ХОББИ – АСТРОНОМИЯ! «А если взять у эсквайра подзорную трубу, станет видно еще лучше, – подумал он, – и если встать на табурет, то вообще все будет прекрасно видно! Можно забраться еще выше, например, положить на табурет две толстые книги…»
Он скатился вниз и позвонил эсквайру.
– Смит, дружище, – сказал он, – а что, если мне заняться АСТРОНОМИЕЙ?
– Не советую, – буркнул эсквайр, – АСТРЫ прихотливы. Лучше разводить ромашки и бегонии.
– Да нет, – объяснил Пэн, – заниматься АСТРОНОМИЕЙ – значит смотреть с чердака на звезды в вашу подзорную трубу.
– А может быть, не в мою? – спросил Смит.
– Нет, в вашу! – с восторгом воскликнул Пэн, все больше увлекаясь этой идеей. – И давать звездам имена!
– Как – ДАВАТЬ? – удивился эсквайр. – Даром?
– АСТРОНОМИЯ – наука, сэр, а не овощная лавка! – обиделся Трикитак. – В науке все – даром, и подзорная труба тоже.
– Но, видите ли, сэр, мне самому нужна подзорная труба… – замялся эсквайр. – Дело в том, что в нее я наблюдаю из окна за соседской коровой Люси, которая иногда забредает в мой огород пожевать мои бегонии…
– Но корова Люси не пасется ночами, эсквайр!
Они препирались некоторое время, потом эсквайр, пыхтя, кряхтя и сморкаясь, сдался. Пэн послал к нему Бабилонью, и скоро тот вернулся, неся в зубах драгоценный астрономический прибор.
– Бабилонья, за мной, голубчик! – крикнул Пэн и полез на чердак.
В подзорной трубе звездочка Трикитака засверкала еще ярче, она горела и переливалась голубыми огнями, как бриллиант в ювелирном магазине Фердинанда О. Сайлза.
– Если б ты знал, Бабилонья, как она прекрасна! – воскликнул Пэн со слезами на глазах.
Он положил на табурет две толстые книги – «Советы молодой домохозяйке» и «Самоучитель игры на лютне», взобрался на них и не отрываясь смотрел на звезду.
– Она самая красивая во всем небе! – сделал Пэн свой первый научный вывод. – И самая большая. Я даю ей свое имя. Поздравь меня, Бабилонья, появилась новая звезда – МИСТЕР ПЭН ТРИКИТАК!
Потом он замолчал и еще некоторое время внимательно смотрел в подзорную трубу.
– А вон рядом с ней звездочка поменьше. Я назову ее в честь тебя, Бабилонья. Ты рад?
Бабилонья шевельнул большим коричневым ухом.
– Я знаю, что ты рад…
В этот момент «Советы молодой домохозяйке» поехали в сторону и потащили за собой «Самоучитель игры на лютне». Пэн, теряя равновесие, выпустил подзорную трубу эсквайра и, слетев с табурета, угодил в чердачный люк. Он прокатился по лестнице, стукнулся коленками о пол и, не удержавшись, упал в открытый погреб, прямо в бочку с солеными помидорами. «Ай-яй-яй… – подумал он. – Погреб-то надо закрывать…» – и почувствовал, как Бабилонья тянет его за полосатую штанину пижамы. Выбравшись из бочки, Пэн присел на мешок с мукой и простонал, снимая с головы длинные нити моченого укропа:
– Бабилонья, голубчик… я так долго занимался сегодня АСТРОНОМИЕЙ, что в голове у меня… одни звезды…
Отдышавшись, Трикитак переоделся в сухую пижаму, выпил чашечку глинтвейна с ломтем рыбного пирога и лег в постель.
Стояла темная ночь. Она неподвижно СТОЯЛА на одном месте и смотрела в окно, как Трикитак спит с примочкой на лбу. На коврике возле кровати лежал верный Бабилонья. Он то приподнимал большое ухо, то свешивал его на глаза. Он прислушивался к тишине, и снился ему сон о том, что…
Министрам всем сказал КОРОЛЬ:«Во имя короля!Не сахар сыпать в чай, а сольПовелеваю я!Повелеваю нынче я,И так тому и быть,Министрам пить соленый чай,Соленый чай им пить.А сахар весь у них забрать,На это есть указ.Забрать весь сахар и раздатьЕго щенкам тотчас.Щенкам весь сахар дать сполна,Весь сахар – просто так.И в королевстве у меняНе будет злых СОБАК!»А в небе, высоко в небе, сверкающий и прекрасный, сияя голубыми огнями, как бриллианты в ювелирном магазине Фердинанда О. Сайлза, прогуливался новоиспеченный МИСТЕР ПЭН ТРИКИТАК и подмигивал бегущему рядом бледно-голубому БАБИЛОНЬЕ…
Глава VIII (познавательная)
Смит помогает науке
Трикитаку приснилось, что он сидит за столом под табличкой «Прием находок и заявлений» и к нему приносят потерянные вещи – зонтики, шляпы и даже коляски с младенцами. Уже вся комната завалена находками, младенцы вопят, а колокольчик у входной двери все звонит и звонит.
Пэн, не открывая глаз, сел на постели. Звонил телефон.
– Бабилонья, голубчик, – пробормотал Трикитак, – принеси, пожалуйста, чертову трубку этой черртовой звонилки, черррт бы побрал все телефоны в этом чер-ррртовом городе!
Бабилонья притащил в зубах телефонную трубку, и Трикитак поднес ее к уху.
– Пэн, мой дорогой мальчик, я поздравляю тебя! – услышал он голос тети Тротти.
– Что случилось, тетя? – спросил Пэн, все еще не открывая глаз.
– Наконец-то событие в духовной жизни нашего сонного городка! – звонко воскликнула тетя Тротти. – Сегодня в Парке Престарелых лекция знаменитого зоолога и коллекционера стрекоз сэра Уотлиба Чарли! Ты должен быть! Тебе давно пора повысить свой культурный уровень!
Она повесила трубку, а Пэн приоткрыл один глаз и спросил:
– Который час, Бабилонья?
– Гав-гав-гав-гав-гав! – ответил пес.
– Пять часов утра? Я так и думал. У тети бессонница…
Пэн накрылся с головой одеялом, но уснуть не смог. Тогда он набрал номер телефона эсквайра.
– Смит, дружище, я поздравляю вас! – бодро крикнул Пэн в трубку.
– А!? – р-р-рм… мхрр… ррр… а?
– Наконец-то событие в духовной жизни нашего сонного городка! – звонко продолжал Пэн. – Сегодня в Парке Престарелых лекция знаменитого зоолога и коллекционера стрекоз сэра Уотлиба Чарли. Вы должны быть! Вам давно пора повысить свой культурный уровень!
Он повесил трубку и сказал:
– Теперь я, пожалуй, посплю, Бабилонья…
Но тут зазвонил телефон.
– А что случилось, сэр? – услышал Пэн голос Смита.
– Я же объясняю: сегодня в Парке Престарелых лекция знаменитого зоолога и коллекционера стрекоз сэра…
– А почему так рано? – перебил Смит.
– Наверное, ему не терпится пораньше начать, чтоб скорее закончить. Он, наверное, ужасный бездельник…
– С кем не случается… – вздохнул эсквайр. – А… а сколько стоит билет?
– Я думаю, вход свободный.
– Это хорошо! – оживился эсквайр. – Я люблю, когда вход свободный. Надо обязательно пойти!
– Разве ваш насморк уже ПРОШЕЛ?
– Нет, – сказал эсквайр. – Придется захватить его с собой. Вообще, сэр, я думаю, из-за этой самой лекции мне придется позавтракать у вас.
– Отлично! – сказал Пэн. – Я как раз собирался приготовить гренки по-английски.
Смит захватил с собой Лорд Сэм Уайта, и они явились на завтрак к Трикитаку. Ах, какие вкусные гренки приготовил Трикитак! А к гренкам он подал бекон, сдобные булочки с прошлогодним вареньем из лимонных корочек и кофе по-бразильски.
– Такая вкуснота! – воскликнул эсквайр. – С ума СОЙТИ МОЖНО!
– Нельзя! – строго возразил Трикитак. – Нам еще сегодня культурный уровень повышать.
И они отправились в Парк Престарелых на лекцию знаменитого зоолога и коллекционера стрекоз сэра Уотлиба Чарли.
Там под открытом небом на лавочках уже сидели тетя Тротти, миссис Буль, дядюшка Том и тетушка Бэсс, и Джонни со своей строгой бабушкой, словом, все, кому тетя Тротти в этот летний день велела повысить свой культурный уровень.
Наконец на повороте дорожки с большим сачком в руках показался маленький седенький господин с длинным носом под круглыми очками. Под мышкой он нес большого ангорского кота, а другой ангорский кот бежал рядом.
Тетя Тротти воскликнула:
– А вот и достопочтенный сэр Уотлиб Чарли!
И все захлопали.
– А что за штукенцию он держит? – спросил Смит Трикитака.
– Не знаю, – пожал плечами Пэн, – но полагаю, именно при помощи этой штуки он будет повышать наш культурный уровень.
Сэр Уотлиб взобрался на деревянный помост, с которого каждое воскресенье произносились какие-нибудь речи, например, «О пользе ручной вязки» или «Способы приготовления варенья из тыквенных семечек», раскланялся и сказал:
– Леди и джентльмены!
И вдруг начался тарарам. Это Лорд Сэм Уайт и Бабилонья затеяли знакомство с котами сэра Уотлиба. Коты вспрыгнули на помост, выгнули спины и зашипели. А псы бегали внизу и оглушительно лаяли. Словом, происходила маленькая собачья неприятность.
В это время в воздухе застрекотало что-то нежное и прозрачное – красное с голубыми крылышками. Оно повисло над лысиной эсквайра и вдруг опустилось прямо на его красный нос.
Увидев это, все замерли, а сэр Уотлиб Чарли схватил сачок и, подлетев к эсквайру, с размаху накрыл сачком его голову.
– Не двигайтесь, сэр! – воскликнул он, дрожа от волнения так, что его очки свалились в траву. – Вы имеете на своем носу редчайший экземпляр Синекрылиус Стрекозиус!
– Ммммммм… – промычал из-под сачка эсквайр, а Пэн сказал:
– У Смита насморк. И это обстоятельство, сэр, налагает на вас большую ответственность!
Сэр Уотлиб Чарли осторожно вынул из сачка стрекозу и, держа ее за синие крылышки, дрожащим голосом сказал эсквайру:
– От имени науки, сэр, я выражаю вам благодарность за поимку этого редчайшего экземпляра. Знаете ли вы, что я охочусь за ним вот уже двадцать лет!
Все захлопали, а эсквайр Смит поклонился и произнес:
– Я очень рад, сэр. Тем более что ведь на вашу замечательную лекцию вход свободный…
Тогда сэр Уотлиб Чарли обвел всех мудрым и добрым взглядом и с достоинством произнес:
– Да! У меня ВХОД всегда СВОБОДНЫЙ! Если хотите, я могу рассказать вам одну историю…
– Хотим! Хотим! – закричали все.
И даже Бабилонья с Лорд Сэм Уайтом улеглись на травку и умильно поглядывали на котов сэра Уотлиба Чарли.
Знаменитый зоолог и коллекционер стрекоз сел на помост, свесив ноги, протер полой сюртука очки и сказал:
– Так вот… Далеко отсюда, в одной из южных стран на берегу синего моря, на золотистом пляже, в деревянной будочке с надписью «Касса» жил ВХОД ДЕСЯТЬ ПЕНСОВ. Ему жилось неплохо. Правда, днем он никуда не мог отлучаться, а должен был сидеть в будке, возле старика с деревянной ногой. В окошко будки то и дело заглядывали люди – очень разные люди, много людей, и все спрашивали: «Сколько?» – «Вход десять пенсов!» – привычно отвечал старик и сгребал монетки в холщовый мешочек.
И только когда солнце тонуло в море, когда старик запирал будку и, прихрамывая, уходил по набережной в сторону курортного городка, ВХОД ДЕСЯТЬ ПЕНСОВ, выскользнув через замочную скважину, усаживался на берегу. Он нежился на остывающем песке и смотрел, как прозрачные зеленые волны набегают на берег. Ему было хорошо. Вокруг ни души, высоко в небе сияли звезды, у самых ног вздыхало огромное море, а из ночных баров курортного городка доносилась еле слышная музыка.
Но однажды теплой влажной ночью, когда ВХОД ДЕСЯТЬ ПЕНСОВ лежал на песке и смотрел в небо, он услыхал шаги по бетонным плитам набережной и приглушенный смех.
Кто-то спрыгнул через перила на песок и сказал: «Здесь невысоко. Прыгай, трусишка!»
Это были парень и девушка – стройные, смуглые и босые. Она подбежала к воде и воскликнула: «Какая теплая! Это просто красотища, Гарри!»
Потом она разделась и поплыла, ее длинные волосы в лунной дорожке казались большой серебряной рыбой.
ВХОД ДЕСЯТЬ ПЕНСОВ, затаив дыхание, долго смотрел, как в неподвижной латуни моря кувыркаются два веселых существа. И почему-то ему было грустно.
Потом они вышли на берег, и девушка сказала: «Смотри, как интересно, Гарри, днем вход сюда стоит десять центов, а ночью он свободный!» – «Они и за море умудряются сдирать деньги, Кэт», – ответил юноша.
Они ушли, а ВХОД ДЕСЯТЬ ПЕНСОВ, слушая их удаляющиеся голоса, грустно подумал: «Да, они правы. Только ночью я СВОБОДНЫЙ… Разве это жизнь? Нет, дальше так продолжаться не может!»
Ему было очень горько. Выбравшись на набережную, он, тихонько всхлипывая, побрел куда глаза глядят…
Сэр Уотлиб откашлялся, погладил одного кота по шерстке и продолжал:
– В то лето, леди и джентльмены, мне пришлось прочитать в курортном городке цикл лекций о стрекозоведении. Однажды ночью я, приводя в порядок свою коллекцию стрекоз, услышал под окном жалобный плач. Я открыл окно и спросил: «Кто здесь? Кто здесь плачет?» – «Это я, сэр, – тихо ответили мне, – Я, ВХОД ДЕСЯТЬ ПЕНСОВ. Мне надоело помогать наживаться алчным людям. Я хочу стать СВОБОДНЫМ… Прошу вас, сэр, возьмите меня с собой!»
Я согласился, и с тех пор СВОБОДНЫЙ ВХОД повсюду ездит со мной…
Сэр Уотлиб Чарли замолчал, a эсквайр сказал:
– Как это благородно! Какую замечательную лекцию вы прочли нам, сэр! Я чувствую, что мой культурный уровень повысился… вот… – и он притронулся к лысине, – аж до самой макушки!
Все стали благодарить знаменитого зоолога и коллекционера, дядюшка Том и тетушка Бэсс достали из карманов завернутые в бумагу куски утреннего бифштекса с яйцом и накормили ангорских котов сэра Чарли, которых, как выяснилось, звали Боб и Самюэль. А Пэн Трикитак вскочил на скамейку и крикнул:
– Всех! Приглашаю! Вечером! На пирог! С орехами!
И вечером все-все пришли в гости к Пэну Трикитаку. Было очень весело. Сэр Уотлиб Чарли рассказывал всякие удивительные истории и похваливал пирог, очень вкусный пирог, с орехами, лимонными корочками и сливочным кремом.
А Пэн на скорую руку (его правая рука всегда торопилась обогнать левую) придумал стихотворение и посвятил его знаменитому зоологу и коллекционеру стрекоз:
Сэр Уотлиб Чарли,Куда б ни поспешал,Всегда с собой в дорогуКотов ангорских брал.Одним котом он шеюУкутывал, другимОн грел в дороге рукиИ был доволен им.Он даже в злую стужуИ то почти не мерз,Ангорскими котамиОн руки грел и нос.А если не хваталоВ гостиницах еды,Ему тащили салоАнгорские коты.Сэр Уотлиб ЧарлиОбъехал целый свет,И был всегда накормлен,И был всегда согрет.Все остались очень довольны, только Джонни так объелся клубничным вареньем, что у него заболел живот.
На мягкой подстилке возле камина сладко спали Бабилонья, Лорд Сэм Уайт и маленький Биг. Рядом с ними сыто мурлыкали Боб и Самюэль. Огонь в камине прыгал и гримасничал, то и дело высовывая ярко-красный язык, а возле него, невидимый и скромный, грелся счастливый СВОБОДНЫЙ ВХОД.
Глава IХ (жуткая)
Просто чудеса, или «Как самочувствие, эсквайр?»
По городу ПРОШЕЛ СЛУХ (он вышел из домика тети Тротти и пошел по главной улице, не забывая заворачивать в переулки), что из дальних странствий возвратился досточтимый мистер Сэндерлен Шерлок.
– Захожу утром в электричку, – рассказывала тетя Тротти, – смотрю: гром небесный! – мистер Шерлок! А бородища как лес, да на плече птица белая, а сам мятый-перемятый, с большущим чемоданом!
– С большущим?! – оживился Смит.
– Хотела я спросить у него насчет брелока, да слышу – в чемодане что-то шипит и скребется. Ну, я перепугалась и выскочила из электрички.
Пэн очень развеселился, потому что он ужасно любил всякие необыкновенные события. Он даже стихотворение сразу сочинил:
Мистер Сэндерлен ШерлокГде-то потерял брелок.Потерял его он летом,А зимой найти не смог.Мистер Сэндерлен ШерлокОтыскать решил брелок,Он в Сахаре через ситоСам просеял весь песок.В океан нырял он даже,Под дождями в джунглях мок,Только все равно пропажуОн найти нигде не мог.Наконец он, сам не свой,Возвращается домой.Это что за джентльмен,Очень странный джентльмен,В мятой шляпе и плаще,С чемоданом на плече,С бородой густой, как лес,В электричку еле влез?Это кто еще такойЦелый год не брился?В бороде его густойАист поселился.Поселился и живетОн недурно, право.Утром черный кофе пьет,Вечером – какао.С джентльменом аист дружитИ живет себе не тужит.Мистер Сэндерлен ШерлокТак и не нашел брелок.Хоть объехал он полсветаИ брелок найти не смог,Но зато он друга встретил,Мистер Сэндерлен Шерлок.– Я думаю, – сказала тетя Тротти, – следует попросить мистера Шерлока рассказать всем нам о том, что он видел в далеких странах. Это бы очень повысило наш культурный уровень.
И Трикитак с эсквайром отправились к мистеру Сэндерлену Шерлоку. Подойдя к его дому, они остановились и переглянулись: в окне ровнехонько, как два деревца, посаженных весной, торчали две ноги в шерстяных полосатых носках. И из каждого носка торчала синяя ниточка.
– Где он купил такие замечательные носки? – сказал эсквайр. – Надо спросить!
И они зашли в дом. Посередине комнаты, на расстеленной газете «Биржевые новости» стоял на голове мистер Сэндерлен Шерлок. Глаза его были закрыты, лицо багрово, руки сложены на груди.
– Смит, дружище, – шепотом спросил Пэн, – вам не кажется, что Шерлок СОШЕЛ С УМА?
– Нет, – так же тихо ответил эсквайр, – он не СОШЕЛ с него, наоборот, видите, он на нем СТОИТ…
– Значит, он СПЯТИЛ, – сказал Пэн. – Видите, ПЯТКИ – кверху?
В это время мистер Шерлок открыл глаза и сказал густым басом:
– Рад видеть вас, джентльмены.
– Здравствуйте, мистер Шерлок… – робко сказал Пэн, опускаясь на корточки. – Мы пришли к вам… попросить вас… ведь вы объехали весь мир… и вы могли бы…
– Да! – величественно отводя рукой падающую на глаза бороду, произнес мистер Сэндерлен Шерлок. – Да, я мог бы.
И он опять закрыл глаза. Наступило молчание. Пэн переглянулся со Смитом и развел руками. Тогда эсквайр прокашлялся и сказал: