Прошлое в дверь постучало. Рассказы

Перед началом спектакля на сцену вышел сам Константин Михайлович. Это был уже довольно пожилой и сильно поседевший мужчина. Этот человек, перенесший в жизни большие трудности, видевший много страданий как близких, так и незнакомых людей, оставался стройным и подтянутым.

Симонов рассказал о себе, о своей работе, о своей новой пьесе, которую предстояло увидеть зрителям. После этого рассказа подробно отвечал на вопросы, которые ему задавали из зрительного зала. Затем Константин Михайлович ушел со сцены. Начался спектакль. После окончания спектакля прошло обсуждение пьесы и ее постановки.

Нине пьеса показалась довольно необычной и сложной. Но пьеса и ее постановка заинтересовали Нину. Она сказала:

– Виталий, спасибо тебе, что ты пригласил меня на встречу с Симоновым и просмотр пьесы «Четвертый». Так интересно все было!

В один из вечеров в декабре 1962 года Виталий Полеес пригласил Нину в Студенческий театр МГУ на встречу с Ильей Эренбургом. Участники встречи собрались в зале театра заранее. Зал был полон. Все с нетерпением ждали прихода Ильи Григорьевича.

Появление Эренбурга зал встретил громкими аплодисментами. Эренбург окинул присутствующих внимательным взглядом и начал выступление. Свое выступление Илья Григорьевич посвятил состоянию современного искусства в Советском Союзе и в странах Запада. Собравшиеся почувствовали, что перед ними большой знаток искусства и прекрасный оратор. Эренбург рассказывал о состоявшихся выставках живописи и скульптуры в нашей стране и за рубежом. Говорил о картинах Пикассо и о своей дружбе с ним.

Илья Григорьевич с воодушевлением говорил о том, что после разоблачения сталинизма у людей в Советском Союзе появилась надежда на улучшение жизни, улучшение положения искусства. Стали выходить из печати произведения писателей, которые в течение многих лет писали свои книги «в стол». Стали открываться выставки картин художников, которые долгое время не выставлялись. Какое удовлетворение все почувствовали, когда узнали об открытии выставки живописи художников в Центральном выставочном зале в Манеже! Москвичи и гости столицы буквально хлынули на эту выставку.

1 декабря 1962 года люди испытали большое потрясение. Никита Хрущев и сопровождающие его другие партийные руководители нашей страны пришли на выставку в Манеже и грубо обругали художников и скульпторов-авангардистов и абстракционистов. Хрущев показал свое полное невежество, полное непонимание искусства. Замечательных современных художников и скульпторов назвал формалистами. В следующие после посещения Хрущевым выставки в Манеже дни развернулась в центральной печати, по телевидению и по радио ужасная кампания против формалистов. Выдающиеся художники, такие, как Роберт Фальк, Штеренберг, скульптор Эрнст Неизвестный и многие другие, вновь лишились возможности выставлять свои работы на художественных выставках, снова у них не будет заказов на выполнение работ. Все это огромный шаг назад! Эренбург сказал, что в результате этих событий советское искусство отброшено назад не менее, чем на два десятилетия.

Участники встречи расходились огорченные словами Эренбурга о состоянии искусства в стране и о его трудном положении в ближайшем будущем. Нина вместе со всеми вышла из зала такая же расстроенная и обеспокоенная, как большинство людей, присутствовавших на встрече с Ильей Эренбургом.

Каждое участие во встрече с любимым писателем и каждый просмотр новой постановки в эстрадной студии «Наш дом» были для Нины настоящим праздником. Нина чувствовала, что актеры студии – близкие, интересные ей люди. Нину восхищала их талантливая игра. Привлекали увлеченность этих молодых актеров и режиссеров, преданность тому делу, которому они отдавали все свои силы и все свое время.

Виталий был одним из увлеченных этой жизнью людей. Нина понимала и уважала его любовь к ставшей ему такой родной молодежной студии. Но все же Виталий не становился Нине близким и дорогим человеком. Что-то в душе говорило Нине, что Виталий Полеес не ее герой. На вопросы мамы об отношении дочки к Виталию Нина однажды огорченно ответила:

– Мама, Виталий хороший парень, но ведь он в студии «Наш дом» только директор, а не режиссер.

Маму Надежду Андреевну удивил этот ответ дочери.

– Странная у меня какая дочь, – подумала Нина Андреевна, – надо же, режиссер ей нужен. Наверно, Виталий не очень нравится Нине.

Встречи Виталия и Нины продолжались, но постепенно Нина стала относиться к нему все более холодно. Ей становилось скучно с ним. Да и внешность Виталия не привлекала Нину. Они даже ни разу не поцеловались.

Виталий чувствовал, что Нина все больше отдаляется от него. Это его расстраивало: Нина ему нравилась. Он старался, чтобы его капризная девушка заинтересовалась им. Виталий дружил с несколькими участниками своей любимой молодежной студии и встречался с ними не только на улице Герцена. Приближался Новый Год.

– Виталий, где мы будем встречать Новый Год? – спросила Нина.

С ним вдвоем Нине не хотелось встречать Новый Год. Виталий решил, что пригласит Нину на встречу Нового Гола в компанию своих друзей.

– Знаешь, Нина, нас зовут к себе на встречу Нового Года мои хорошие знакомые. Они физики, закончили несколько лет назад МГУ. Соберется человек десять – двенадцать. Будет весело. Пойдем к ним.

Нина согласилась. Друзья Виталия очень радушно встретили Нину и Виталия, с удовольствием приняли в свою компанию. Погуляли хорошо: пили шампанское, всю ночь пели студенческие и туристические песни, танцевали. Нину приглашали танцевать и Виталий, и ее новые знакомые-физики. Все разошлись по домам только утром. Нина была довольна тем, что была с Виталием в такой приятной компании.

Виталий надеялся, что теперь его отношения с Ниной наладятся. Только этого, почему-то не случилось. Девушка загрустила.

Виталий стал звонить Нине все реже. Потом совсем перестал.

Нина опять осталась одна, но о Виталии не жалела.

Заботливая подруга

В свои 24 года Катя выглядела совсем юной девушкой, почти девочкой. Худенькая, стройная, с большими карими глазами, удивленно и доверчиво смотрящими на мир. Всем знакомым нравились ее широкие черные брови и длинные пушистые ресницы.

– Катенька, закрой, пожалуйста, глаза: хочется получше рассмотреть твои ресницы, – часто говорили ей знакомые.

Катя послушно закрывала глаза.

– Вот здорово, какие у тебя большие загнутые ресницы, – слышала Катя эти слова.

Кате было приятно слышать такие слова знакомых. Но не более того.

Катя жила на юго-западе Москвы в небольшой двухкомнатной квартире вместе с родителями. Она была общительной девушкой, у Кати было много друзей, она обсуждала вместе с ними интересующие всех вопросы, часто весело улыбалась и смеялась. Катя нравилась знакомым парням, некоторые из них начинали за ней ухаживать, и это тоже нравилось Кате.

Только все это было внешним. Катя все время грустила, чувствовала себя одинокой, никому не нужной. Она мечтала о настоящей большой любви.

– Есть ли она? – думала Катя.

В прошлом 1960-м году Катюша закончила институт. Теперь она работала программистом в научно-исследовательском институте. Свою работу Катя любила, старалась сделать на работе все как можно лучше. Знакомилась с новейшими достижениями в области программирования. Кроме работы, она много читала, ходила в театры, в кино. На концерты в Консерваторию начала ходить еще во время учебы на первом курсе института и не расставалась с Консерваторией после окончания вуза. Очереди за билетами в театр на Таганке, в Большой театр, походы в театр-студию Современник, – это занимало много ее свободного времени и делало жизнь интересной, наполненной важными событиями. Билеты на новые театральные спектакли Катя покупала для себя и для двух своих ближайших подруг – Эмму и Тамару. Эмма и Тамара благодарили Катю за это и с удовольствием ходили вместе с ней на все спектакли.