Спец по демонологии. Высшее магическое

– Какой твой любимый цвет? – шепотом спросил он, вытащив из кармана блокнот и карандаш.

Мэгги так же шепотом ответила:

– Льдистый.

Профессор удивленно поднял ровные напомаженные брови, будто она сказала невесть какую странность, и тут же черкнул в своем маленьком блокнотике что-то.

– Вчера… – Он что-то посчитал на пальцах и сказал: – Нет, позавчера, во вторник, в ночь перед ограблением, что тебе снилось?

– Э-э… я не помню.

– Природа, здания, родные… – будил воспоминания профессор Морский.

– Не помню, – пожала плечами Мэгги.

– Коты, крокодилы, злые пираты, – не сдавался тот.

У Мэгги всплыло что-то смутное в памяти при слове «злые», и она сказала:

– Кажется, торт.

– Торт? – профессор ей явно не верил.

– Но он оказался ядовитым, и мне пришлось порубить его на кусочки. Он так потом грустно истекал клубничным джемом, – вздохнула Мэгги, вспоминая печальную картину.

Профессор закивал и даже выдохнул – мол, вот, наконец, то, что нужно.

– И последний вопрос. – Он крякнул, потом кхыкнул, будто прочищая горло. – Я извиняюсь за него заранее, и если вы не хотите, можете не отвечать. – И он еще тише, чем ранее, добавил: – Будьте уверены, никто не узнает вашего ответа.

Мэгги приготовилась к чему-то ужасному, и профессор смог её таки смутить. Он сказал:

– Вы любили или любите? Испытывали сильные романтические чувства к кому-то?

«Какое ваше дело?!» – готова была возмутиться она, но профессору и так было неловко, о чем свидетельствовали его слегка покрасневшие щеки, а потому, она, сама смущаясь не меньше, кивнула.

– И что вы готовы сделать ради этого человека? На какую крайность готовы ради него пойти?

Мэгги вспомнила Артура, его прекрасное лицо, чудесные голубые глаза и такую равнодушную улыбку. На что она готова? Отдать все состояние, ту малость, которую ей оставили родители, и остаться абсолютно нищей? Безусловно! И не только это.

– Отдать свою жизнь, – неловко произнесла она.

– А убить кого-нибудь?

– Спасая ему жизнь? – Она задумалась.

– Спасая жизнь… – тихо повторил за ней Морский и с улыбкой записал в блокнот несколько слов.

Мэгги медлила с ответом. При мысли об Артуре в ней начинали бурлить такие чувства, что она понимала: разум, страх или жалость просто исчезнут. И она, пугаясь собственного ответа, сказала:

– Если гипотетически, то, наверное, смогу.

– Спасибо. – Профессор Морский опять что-то записал в своем блокнотике.

– И что значат эти вопросы? – не удержалась Мэгги.

– Грубо говоря, я хотел выяснить, как вы будете контактировать с коллективом, школа ведь закрытая, и жить там придется не день, и не месяц.

– Причем тут школа? И почему вы спрашивали про…

– Обещаю ответить вам позже, при нашей следующей встрече.

– Следующей? – нахмурилась Мэгги. Теперь уже у неё была уйма вопросов, но, похоже, сколько ни настаивай, сейчас профессор ей на них отвечать не собирался.

Профессор еще раз поблагодарил её за ответы и подошел к директрисе. Он ей что-то быстро зашептал. Она в это время изучающе и крайне подозрительно глядела на Мэгги.

– Поздравляю, мисс Маргарита Стэйн, вы приняты в нашу Высшую Магическую Школу, – наконец сказала директриса громко.

Все смотрели на Мэгги, ожидая, видимо, её радостного возгласа. Или благодарностей. Ведь её не просто освободили от тюрьмы, её еще записали в Магическую Школу!

Сначала Мэгги и вправду готова была заплясать от радости: ведь там учится Артур! Но потом она вдруг подумала, что в школе ей совсем не место. Как она может там учиться, когда и азов-то магии не знает – в отличие от других детей, посещавших до этого целых четыре года начальную магическую школу. А тут будет сразу высшая магия. Об этом Мэгги сразу же и сказала.

– У тебя будет личная наставница, – ответила ей директриса, – она тебе поможет. И потом, это ведь может и ненадолго – в том случае, если ты не справишься с учением. – Она вопросительно взглянула на барона Брюхта.

Но встрял Свайер, начальник магического отдела полиции:

– Хотя бы полгода она должна быть под надзором, и вы будете отвечать за то, чтобы девушка не покидала стен замка.

– Почему это полгода? – возмутился барон. – Если она начнет обучение, то хорошо бы, чтобы и закончила.

– Пожалуйста, – повела недовольно плечами директриса, – если сдаст зимние экзамены. А потом и годовые, и так далее, – неопределенно взмахнула она рукой.

Барон принялся нелестно говорить о системе обучения, а директриса в ответ нападать на министерство. Профессор Морский стал о чем-то шептаться со Свайером, и брови у того удивлено поползли вверх, Мэгги услышала растерянный голос полицейского:

– Но на гномов мы не заводим дел, это дела их общины… и на троллей тоже.

А Мэгги подумала: «При чем тут тролли или гномы? Надеюсь, не обо мне речь». Мэгги поняла, что все занялись своими делами, вопросов к ней больше не будет и она тут лишняя. Она потихоньку вышла в холл. Ей надо было свыкнуться с новым поворотом в ее жизни. Ведь если все это не шутка, то теперь она будет учиться в Высшей Школе Магии… Да, и самое главное – она, оказывается, магиня!

Вслед за ней вышел детектив Робс. Он вытащил из кармана пиджака трубку и раскурил её.

– Тебе повезло, что тебя приняли в эту школу, – сказал он, попыхивая трубкой.

– Почему?

– Лучшая высшая магическая школа нашей страны. Под эгидой самого императора. Там учатся аристократы, богачи, а потому в этой школе самое лучшее образование.

– Вот только я не аристократка и не из богатой семьи.

Робс покивал. Потом спросил: